Иар Эльтеррус - Ночь черных звезд
— С частью? — переспросил Ит.
— Да, именно с частью.
— А остальные? — Дарли тоже рассердилась. — Почему из тебя каждое слово приходится клещами тянуть, искин?!
— Потому что вы должны это все сами… — пробормотал тот в ответ. — Атон говорит, чтобы я не подсказывал.
— Так, — ледяным голосом возвестил Фэб. — Атон, ты что? Ты там? Долго издеваться собираешься?
— Как вы мне надоели все, — с тоской произнес знакомый голос. Воздух на долю секунды помутнел, и эрсай возник посреди помещения. — Ладно, издеваться не буду. Остальные люди, которые находятся тут, — пленники. По сути — рабы. Я могу пойти с вами, но это все уже не мое дело. Я свое дело сделал.
— Сволочь, — пробормотала Дарли.
— Вот всегда так, — заметил Атон. — Приведешь, соберешь, покажешь — и ты же сволочь. Да идите вы уже! — рявкнул он. — Хватит тут сидеть! Пока вы анализируете, они пленных перебить могут.
* * *То, что происходило дальше, запомнилось Иту, да и всем остальным, какими-то обрывками и кусками.
…вот они бегут по длинному прямому коридору, скудно освещенному, неширокому, и коридор выводит их к двери, идеально круглой двери с каким-то хитрым шлюзовым замком. Через минуту замка уже нет — легионеры действуют слаженно и быстро, замок вместе с дверью превращается в лужу расплавленного металла.
…перед ними — идеальной формы чудовищных размеров шарообразный зал, обшитый изнутри свинцовыми пластинами в ладонь толщиной. Они стоят на летающей платформе, которая подошла к ним, стоило только вступить на порог зала. В центре совершенно пустого пространства неподвижно висит… клетка? Сияющая серебряная клетка, сплетенная из толстых прутьев, огромная, не меньше десяти метров в поперечнике. На первый взгляд она кажется асимметричной, но потом глаз начинает улавливать в ее строении некую логику, и внезапно словно бы включается второе, внутреннее зрение — клетка оказывается вовсе не клеткой, а человеческой головой, сплетенной из прутьев и обращенной к вошедшим пустыми глазницами.
Клетка пуста. Во лбу серебряной головы зияет отверстие — как будто толстенные прутья вывернула изнутри какая-то невообразимая сила.
— Это… здесь? — спрашивает чей-то неуверенный голос из-за спин.
Ответа нет.
…снова череда коридоров, ответвлений, дверей; резкий и неприятный запах откуда-то сбоку; кто-то с безумными глазами выскакивает из-за двери, и налетает на легионеров; доля секунды — и человек лежит на полу с заломленными за спину руками; все дальше и дальше, двери, коридоры, снова, снова, снова…
…тюремные блоки, заполненные людьми, — и опять запах, и отчаяние, ощутимое всеми, уже всеми, не только аарн.
— Кто вы? — дверь сорвана с петель, Дарли стоит напротив изможденного человека, одетого в грязно-лиловый комбинезон.
— Они… убили его? — человек смотрит на дварх-адмирала отчаянными глазами. — Они его убили?
— Кого?
— Бога… Они убили Бога?..
* * *Несколько сотен лет назад полтора десятка ученых сделали предположение — места в галактике, именно в этой галактике, имеющие нестабильную тахионную структуру, могут служить порталами для прохода в надвселенную. В Высшие Сферы.
Им никто не поверил, да и все их исследования носили чисто теоретический характер. Потому что никто, находясь в здравом уме, никогда и не подумал бы, что можно рискнуть и сунуться в эти самые Высшие Сферы. И, главное, понять, как это можно в принципе осуществить.
От этой самой первой группы ученых осталось кое-какое наследие, которое осело в ряде научных библиотек и было благополучно забыто. Оно не пошло дальше этих библиотек и не попало в поле зрения официалов или кого бы то ни было, кто мог понять, к чему способны привести подобные изыскания.
Еще через полтораста лет совсем молодой студент-неудачник наткнулся на эти работы. Он и в самом деле был неудачником, и неудачи к тому моменту, когда он нашел в архиве ту самую первую монографию, озлобили его и уже начали потихоньку превращать в то, чем он стал потом.
Сначала он ничего не понял. Но, повинуясь наитию, взял монографию с собой. И проштудировал ее еще несколько раз, словно чувствуя, что за бесполезной теорией может стоять что-то еще.
Что-то, важное для него самого.
Через несколько лет этот студент, к тому моменту ставший молодым ученым весьма низких способностей, принял участие в экспедиции, пусть опосредованно, но все-таки связанной с тахионными процессами. Вернее, члены этой научной группы использовали участки возмущений для своих расчетов, которые были связаны с астрофизикой, но никак не с Высшими Сферами, которые в тот момент занимали все мысли молодого ученого.
И он совершенно случайно (на его взгляд, конечно, случайно) сумел вычислить следующую точку, в которой должно возникнуть… что именно, он понять не сумел. Глобальное возмущение? Проход куда-то? Что-то, что не называется никак?
Несмотря на свои средние способности, этот ученый был человеком расчетливым и себе на уме. И он понял, что из происходящего вполне можно извлечь для себя выгоду. Какую — он не знал, но чувствовал, что можно. Правда, подобный проект потребовал бы немалых вложений…
И в один далеко не прекрасный день этот ученый познакомился с адептом малозаметной и малоизвестной церкви, которая называлась Братством Единого.
С этого, собственно, и началось становление того Братства, которое едва не привело существующую ныне вселенную как минимум к глобальной перестройке. А как максимум — к гибели всего живого, что в ней существовало.
Сначала дела у получившейся команды шли не очень. Но потом адепт придумал схему добычи денег, с помощью которой буквально за десять лет существенно поправил положение. Он не торговал предполагаемыми местами в раю, нет. Он торговал всего лишь продлением жизни — совершенно реальным, а потому весьма ходовым товаром. В обход транспортников и официалов он умудрялся с помощью всевозрастающей армии адептов провозить лекарства из более продвинутых миров в менее продвинутые и там успешно продавал их сильным мира сего, избавляя их кошельки от лишнего, с его точки зрения, бремени.
Схема работала безотказно. Сначала адепт проходил в какой-нибудь мир через Транспортную сеть и официальным порядком закупал необходимую технологию. Именно технологию, а не сам препарат. Потом уходил в любой внецикличный мир, включенный в сеть недавно, и продавал технологию там — с ограничениями. Но расплачивались с ним уже не деньгами, а продуктом. Все законно? Конечно.
А потом, уже с нужным продуктом или препаратом, через пространственный коридор адепт уходил в какой-нибудь мир Белой зоны, где не только вербовал новых адептов, но и зарабатывал огромные суммы в золоте, платине, драгоценных камнях, при этом своей деятельности не афишируя. Цепочка, которую проходил каждый такой добытчик, получалась достаточно длинной, чтобы ее след легко терялся. Для развитых миров, имеющих покупаемые технологии давным-давно, они не являлись ничем особенно стоящим — и продавали их дешево, чуть ли не задаром. Схема работала безукоризненно, и ни один официал при всем желании не смог бы к ней придраться. Хотя бы потому, что все законы были соблюдены — с формальной точки зрения, по крайней мере.
Соблюдались все законы миров пребывания.
Соблюдался таможенный кодекс.
Соблюдался торговый кодекс.
Соблюдался даже кодекс соответствий — ведь адепты не продавали белым мирам сами технологии, они вообще не афишировали никак свою деятельность и на развитие миров повлиять не могли…
Через двадцать лет Братство перешло к следующему этапу. Поднаторевший за это время адепт занялся вербовкой большого количества последователей, а ученый тем временем начал собирать группу, способную осуществить его план по открытию канала в Сферы.
Еще через десять лет адепт собственными руками прикончил ученого.
Просто потому, что тот стал ему не нужен.
Вернее, адепт начал бояться ученого — тот к тому моменту стал агрессивен и зол. И начал копать уже под адепта, ученого не устраивало то, что тот забирает большую часть денег на развитие системы, а его группе достается меньше, чем ему хотелось бы.
Оставшись у власти в одиночестве, адепт принялся действовать уже серьезнее — и страшнее. Ученых, работников, техников, необходимых ему для создания Белого города и комплекса приема, он не вербовал, а крал. Это казалось ему более чем уместным. Люди виделись ему не более чем расходным материалом для строительства собственной империи, в средствах он теперь был не стеснен и начал действовать с размахом.
Вот его преемником и стал в результате тот, кого впоследствии назвали «Великим».
Этот в своих стремлениях пошел дальше своего учителя.
Именно он закончил строительство Белого города.
