Алекс Орлов - Представитель
Мгновенная догадка подняла в ней бурю негодования.
– Сволочь! – воскликнула она и сбросила Майка на пол. – Сволочь! Так меня еще никто не оскорблял! Сволочь ты, скотина и сволочь!
Она попыталась ударить Майка голой пяткой в лицо, но тот увернулся, а затем воскликнул, застегивая штаны:
– Но ведь ты говорила, что тебе хорошо!
– При чем здесь это? Мне не нужно механической любви, сволочь ты деревенская! Ты должен принадлежать мне не только телом, но и душой. И не читать при этом книжки, как какой-нибудь извращенец.
– Ну что же здесь такого? Просто книга оказалась прямо перед глазами, а руки были не заняты, вот я и стал ее перелистывать.
– Хорошо, что у тебя не было карандаша, – зло заметила Дилия. – А то бы ты еще стал делать на полях пометки.
– Честно говоря, я думал об этом, – простодушно признался Майк, а у Дилии не нашлось слов, чтобы выразить то, что она об этом думает.
Девушка обиженно насупилась и отодвинулась к самому окну.
Майк тоже молчал, держа на коленях злополучную книгу. Ему очень хотелось начать ее читать, однако он понимал, что этим еще сильнее рассердит Дилию.
– Наверное, когда ты станешь взрослым, Майк, ты будешь таким же денежным червем, как и мой папочка.
– Нет, – возразил Майк. – Мне это не очень нравится.
– Но ты же штудируешь все эти паршивые книжки дни напролет. Значит, деньги привлекают тебя, раз ты тратишь на это так много времени. И потом, мой отец говорил, что у тебя поразительный талант и коммерческая интуиция, а мой папаша не ошибается, когда дело касается финансов.
– Деньги не главное. Деньги – это только средство, а цель у меня другая...
– Какая же?
– Я толком сам еще не знаю, но мне хочется создать что-то большое, важное.
– "Большое и важное", – повторила Дилия, пытаясь в звучании этих слов обнаружить ту самую истину, которой следовал Майк. Однако у нее ничего не вышло.
– Ладно, давай я отвезу тебя в отель.
– Давай, – с готовностью согласился Майк.
89
К восьми часам утра, когда гиптуккеры обычно возвращались в загоны, чтобы готовить скот к продаже, Майк, Шило и Гвинет прибыли на рыночную площадь. Они воспользовались услугами раннего такси и, не до конца проснувшись, поеживались от утренней прохлады.
– В старой куртке я никогда не мерз, даже ночью, – заметил Шило, который заметно скучал по прежней жизни на просторах соляных долин.
– Ну так надел бы старую, – заметил Гвинет.
– Да я подумал, но она такая пыльная – эта покрасивее будет.
– Покрасивее. За эту красоту и страдаешь, – сказал Гвинет. Он неожиданно остановился и спросил: – Вы ничего не замечаете?
– Нет, – покачал головой Майк.
– А я замечаю, – возразил Шило. – Тихо очень, не слышно, как туки мычат.
– Да, действительно, – согласился Майк и впервые за долгое время вытащил из-за пояса пистолет. Зачем он это сделал, Майк и сам не знал, но оружие сразу придало ему уверенности.
Он зашагал быстрее, затем перешел на бег, Шило и Гвинет помчались следом за ним. Они с ходу заскочили в самый большой загон, в котором содержались только их лахманы.
Увидев хозяев, седой сторож поднялся с вороха соломы и направился к ним.
– А что, туков не пригоняли? – спросил Майк.
– Сам удивляюсь, – пожал плечами старик. – Только вечером было сорок голов, но их сразу южане взяли.
– Южане взяли, – повторил Гвинет и посмотрел на Майка.
– С этим потом разберемся, – сказал тот, – а сейчас поехали к берегу! Может, узнаем какие-то новости из долины.
Не теряя драгоценного времени, все трое отвязали лахманов и, вспрыгнув на них, погнали скакунов к воротам.
– Эй, а как же седла? – закричал сторож.
– Обойдемся! – ответили ему, и вскоре всадники скрылись за поворотом улицы.
«Опоздали! Опоздали! – стучало в голове Майка. – Нужно было сделать это раньше!».
Он клял себя за то, что не настоял на доставке джипа и скорострельного оружия на остров «барсуков» раньше. Майк, безусловно, сделал бы это, но в записках, которые Морган пересылал с гиптуккерами, говорилось, что все вокруг тихо, «собаки» занимаются только своими делами и даже не думают о перехвате туков.
Морган был опытным человеком, и Майк ему верил, хотя понимал, что и сам старается не думать о возможной трагедии – ведь пока он не тратился на джип и оружие, собственного капитала «барсуков» хватало на оборот и покупку туков.
Майк был рад, что теперь может обойтись без заимствований у банка, однако эта жадность, как видно, теперь вышла ему боком.
Ранние прохожие шарахались в стороны, завидев несущихся по улицам всадников. Дома к окраине становились все ниже, и вскоре показались холмы, покрытые грязно-зеленой растительностью. Между ними, словно песчаная река, вилась дорога, по которой гоняли туков. Оставалось взобраться на вершину одного из холмов, чтобы увидеть бескрайние просторы соляных долин.
– Смотри! – крикнул Гвинет, указывая рукой на горизонт. Несколько черных точек казались песчинками, которые подгонял пахнущий йодом ветер.
– Это непохоже на тысячное стадо туков, – заметил Шило, удерживая своего лахмана на месте.
– Поедем им навстречу, – решил Майк. – Возможно, им нужна наша помощь.
– Те, кому нужна была помощь, остались в долине, – мрачно произнес Шило и поехал следом за Баварски.
Выскочив на привычную соляную гладь, лахманы радостно прибавили ходу и понеслись вперед. Уже через несколько минут всадники поравнялись с небольшим караваном, большей частью состоявшим из лахманов, нагруженных трупами.
По два, а то и по три тела были привязаны к седлам, а их живые или раненые товарищи, едва державшиеся верхом, тянули за собой поводья груженых животных. Всего Майк насчитал шестерых живых и еще пятнадцать трупов, многие из которых выглядели так, будто попали в соледробилку.
Долгий путь и жара сделали свое дело. От трупов исходил запах разложения, рои блестящих мошек длинными хвостами тянулись за обильной пищей.
Следом за караваном брело несколько измученных туков, десятка полтора – не больше. Их короткая шерсть была склеена коркой подсохшей крови.
– Эй, друг, что там произошло? – спросил Гвинет, подъехав к гиптуккеру, который выглядел бодрее остальных Всадник медленно повернул голову, словно не понимая, о чем его спрашивают:
– Это все «собаки»... У них были машины и пулеметы. Я такого никогда не видел. Они косили всех – людей и туков, будто косой... Будто косой, я не вру...
– А «барсуки» там были? Вам помогали «барсуки»?! – вмешался Майк. Его голос звенел от отчаяния, и он боялся услышать самое страшное – что «барсуков» больше нет и они полегли в долине.
– Морган сделал все, что мог, – ответил гиптуккер. – Наверное, его и пули не берут, он преследовал машины верхом, и стрелял... и убивал «собак»... Но он был единственный, кому, везло. Кажется, у него осталось всего несколько человек...
«Всего несколько человек», – отдалось в ушах Майка, и он резко натянул поводья. Лахман от неожиданности встал на дыбы, и Майк заскользил вниз по его спине. Однако он вовремя хлопнул ладонью лахмана между ушей, и тот успокоился, обиженно тряся головой.
– Нужно ехать на остров, Майк! Прямо сейчас! – сказал Гвинет. Он почти требовал.
– Поедем, – ответил Баварски. – Но только на машине...
– Кто поведет нашу машину, Майк? Все мы только и умеем, что крутить лахманам хвосты, – возразил Шило.
– Если «собаки» научились, то и мы научимся, – уверенно сказал Майк. – Поехали в магазин мистера Динара. Наш заказ уже давно готов.
90
Новенький «Конберг-500» стоял перед Майком, а продавец, мистер Динар, ходил вокруг машины и расхваливал свой товар, обращая внимание покупателей то на шипованную резину, то на специальную подвеску, то на ременные тормоза – самые безотказные и эффективные.
– И все это – заметьте – всего за сорок тысяч. Мечта, а не покупка.
– Сожалею, мистер Динар, но скорее всего мы поедем верхами. Так, знаете ли, привычнее, а ваша машина нам не по карману. И вообще, лахман, он надежнее.
– Да что вы такое говорите! – воскликнул Динар, призывая в штатные свидетели собственных охранников. – Что он такое говорит, ребята? Да я отдам вам, как своему родственнику, – за тридцать пять. Берите, мистер, не жалко.
– Вы отдаете эту красоту за тридцать пять тысяч?! – воскликнул Майк так радостно, что смутил Шило и Гвинета.
– Конечно, – клюнул Динар. – Только для вас такая цена! Как для родного брата, сэр, честное слово.
– Тогда мы берем этот чудо-автомобиль! – громко объявил Майк. – Берем его за двадцать тысяч кредитов и еще заплатим за три пулемета, десять тысяч патронов к ним, мощный диспикер, десять литров воды, сухари и сушеное мясо, два комплекта оружейной смазки, килограмм ореховой халвы и четыреста булавок из нержавеющей стали! За всю эту мелочь даю еще пять тысяч четыреста семьдесят два кредита!
