Быков Андрей - Псы границы
Застолье прошло шумно и весело. Однако, всё хорошее и приятное так или иначе — заканчивается. Настал момент и мне прощаться с хозяевами. Пообнимавшись и раскланявшись по деревенскому обычаю на прощание со всеми присутствующими, я оседлал своего коня, запрыгнул в седло и выехал с просторного купеческого двора.
Идти мне в посёлке было не к кому. Так и не выбрал я себе подругу после того, как Малетту осенью потерял. Устал я, наверное, от этих знакомств временных, да потерь быстрых. Душой устал… Ну, а коли так, решил возвращаться обратно на наш пост.
Приехав туда уже в сумерках, я поставил коня на конюшню и вошёл в казарму. Ко мне тут же подошёл Хорёк:
— Господин сержант, Зелёного нет…
— Как нет?
— Не прибыл, — уточнил Хорёк, и помолчав, добавил, — не случилось ли чего?..
— Та-ак, — я озадаченно потёр подбородок.
— Может, сгоняем туда? — предложил Цыган.
— Сиди уж, — махнул я рукой, — куда ты сгоняешь на ночь глядя?
— А что ж делать-то? — озаботился Одуванчик.
— Ждём до завтра, — решил я, — если к полудню не появится, вот тогда и «сгоняем», выясним, в чём там дело.
В ту ночь, понятное дело, спалось нам не очень. Я то и дело выходил из казавшейся душной казармы подышать свежим морозным воздухом. И каждый раз ловил себя на том, что невольно прислушиваюсь — не едет ли кто, не стучат ли копыта? Хотя и понимал умом, что среди ночи Зелёный всё равно не появится. Скорее уж — по утру, не раньше.
И не раз во время таких вот моих выходов за дверью оказывался кто-нибудь ещё из отряда, так же, как и я, прислушивающийся к ночным звукам. Постояв так какое-то время и переглянувшись, мы уходили обратно в казарму — ждать рассвета.
Утром все поднялись хмурые и не выспавшиеся. Завтракали без особого аппетита. После завтрака Цыган с самым мрачным видом полез на площадку сменить дежурившего там ночью Грызуна.
— Ну, что, не появился? — был первый вопрос Грызуна, едва переступившего порог казармы.
— Нет, — буркнул Хорёк.
Грызун сел было за стол, и пододвинув к себе тарелку с кашей, поданной Одуванчиком, принялся есть. Однако проглотив нежеваными пару ложек, с силой оттолкнул её от себя.
— Ты чего? — с недоумением воззрился на него Одуванчик, — Не нравится?
— Да нет, — отмахнулся Грызун, — что-то еда в горло не идёт…
Спустя ещё час Степняк не выдержал:
— Послушайте, господин сержант, может, не стоит дальше ждать-то? Время ведь уходит…
— Поехали, а, сержант, — как-то тоскливо добавил Хорёк, — уж лучше в дороге, чем вот так вот сидеть…
— Ладно, собирайтесь, — махнул я рукой, — со мной едут Хорёк, Степняк и Полоз. Грызун — отдыхать после дежурства. Одуванчик, остаёшься дежурным.
— А почему я?
— Да куда уж тут отдыхать!
Обе фразы, сказанные остающимися в казарме, были произнесены практически в один голос. А значит, и ответа требовали простого и конкретного.
— Потому, что я так сказал! — не стал утруждать я себя долгими разговорами и повернулся к отобранной мной для сопровождения троице, — чего задумались? Живо собираться и седлать лошадей!
Собрались в пять минут. Доспехи и оружие на себя, оседлали лошадей и, выведя их из конюшни, попрыгали в сёдла.
И тут со смотровой площадки раздался звон била. Подняв голову, я поглядел на стоящего наверху Цыгана. Тот что-то громко кричал, подпрыгивая от возбуждения и тыкал пальцем в направлении реки. Поглядев туда же, я увидел вдалеке хорошо различимую на снежном поле фигуру всадника, медленно ехавшего по направлению к нашему посту.
— Зелёный?.. — предположил Хорёк.
— Может, ранен? — высказал опасение Полоз.
— Тьфу ты, сплюнь, скажешь тоже, — сердито отозвался Степняк.
— Может, и ранен, — задумчиво согласился я, — уж очень медленно едет. Сейчас проверим. А ну, марш за мной! — и ожегши коня плёткой, с места сорвался в галоп. Троица моя едва поспевала следом.
Когда мы сократили расстояние до всадника на столько, что смогли чётко разглядеть его лицо, то невольно придержали коней, заставив их сперва перейти на шаг, а потом и вовсе остановиться.
Всадником этим и в самом деле оказался Зелёный. Вот только выглядел он… скажем так — несколько странно. На лице его гуляла тихая, едва заметная улыбка, а глаза вокруг глядели с таким всевозлюбляющим умилением, что в голову невольно приходили мысли о нормальности соображалки нашего Великого охотника и боевого товарища. А если ещё добавить к этому мерное покачивание им головой в такт какой-то песенки, которую почти беззвучно напевали его губы, то картинка получалась более полная и наводящая на определённые выводы.
— Чего это с ним? — подивился Полоз.
— Никак, умом тронулся, а, сержант? — высказал опасение Хорёк.
— Может, случилось чего? — предположил Степняк.
Вот его-то вопрос и навёл меня на некоторые предположения. Сопоставив все события прошедших дней и кое-что быстренько обдумав, я уже сделал некоторые выводы, но пока решил не торопиться с высказываниями. А потому, просто пожав плечами, неопределённо ответил:
— Сейчас узнаем…
Зелёный заметил наше присутствие, лишь оказавшись в полусотне шагов от нас. По крайней мере, именно в этот момент он радостно улыбнулся и приветливо помахал нам рукой, даже не подумав придать своей лошади хоть какое-то ускорение.
Парни с недоумением переглянулись и вновь уставились на него.
— Хоть не ранен, — с некоторым облегчением выдохнул Степняк.
— Угу, — хмуро кивнул Хорёк. Похоже, ситуация с «нераненным», но довольно странно ведущим себя Зелёным начала его напрягать.
Тем временем Зелёный подъехал вплотную ко мне и остановился.
— Здравия желаю, господин сержант! — звонко выкрикнул он, вскинув руку в воинском приветствии, — Рядовой конно-пикинёрного полка Его королевского величества Зелёный прибыл для дальнейшего прохождения службы! — и радостно мне улыбнулся.
— Гляди-ка, — вновь подивился Полоз, — вроде нормально разговаривает. И не сказать, что умом тронулся…
— Всё? — поинтересовался я у Зелёного, — Добавить ничего не желаешь?
— Никак нет, господин сержант! — так же чётко отрапортовал Зелёный, улыбаясь во весь рот.
— Тогда, может быть, уважаемый Великий охотник и рядовой войска Его королевского величества объяснит своим боевым товарищам, где он шлялся полтора суток!? — постепенно повышая тон, последнюю часть фразы я буквально проорал в лицо опешившему от такой встречи Зелёному.
Всё ещё продолжая неуверенно улыбаться, он оглядел нас всех и, запинаясь, произнёс:
— Но вы же сами мне разрешили, господин сержант… отлучиться… не надолго…
— Вот именно, — рявкнул я, — НЕ надолго! Или для тебя отсутствие на посту в течение полутора суток, это — «ненадолго»!? Тогда скажи мне, что в твоём понимании означает — «надолго»!? Чтоб я на будущее знал и учитывал твои временные рамки! НУ!?
Однако Зелёный и сам уже понял, что сморозил глупость. Виновато опустив голову, он тихо произнёс:
— Простите меня, пожалуйста. Я, конечно, виноват… Но тут, понимаете, такое дело, — лёгкая, блуждающая улыбка вновь чуть заметно скользнула по его лицу. Мелькнула и — пропала, оставив на лице едва заметный след своего сияния.
Я отвёл свой взгляд в сторону, вздохнул и вновь посмотрел ему прямо в глаза. Не отводя глаз, он чуть заметно пожал плечами и опять улыбнулся.
— Ладно, — невольно усмехнулся я, — поздравляю. А за опоздание — три ночи подряд — дежурство на площадке. Начнёшь сегодня же! Это тебе урок на будущее, — и, разворачивая коня, добавил, — всё, возвращаемся. За мной — марш!
Хорёк догнал меня на обратном пути и, поровняв своего коня с моим, спросил:
— С чем это вы его поздравили, господин сержант?
— А ты что, не понял? — хмыкнул я.
— Нет… Вы о чём!?
— Ну, если говорить грубым солдатским языком, то вчерашней ночью Санчара отдалась ему! Вот так-то, парень! Дождался наш охотник своей добычи.
— Да ладно! Не может быть!? — поразился Хорёк, — Это ж надо, а? Полгода ходил за ней, а всё ж таки добился своего?
— Может, Хорёк, может! Молодец, Зелёный! Настойчивый…
— Да, дела, — протянул Хорёк, оглядываясь на нашего охотника, — ей же теперь в родной аил дорога заказана. Прибьют её родичи за такое. И замуж её там теперь никто не возьмёт.
— Значит, она для себя всё решила, — сделал я вывод, — да и Зелёный наш, похоже, тоже…
Хорёк, придержав коня, дождался, пока Зелёный поравняется с ним и с силой хлопнул его по спине:
— Поздравляю!
— С чем? — удивлённо глянул на него охотник.
— Да ладно, — заржал Хорёк, — не прикидывайся. Мне сержант уже сказал. Про подружку твою.
— Спасибо, — Зелёный был заметно смущён и раздосадован тем, что тайна его так быстро открылась.
А Хорёк, размахнувшись во второй раз, влепил ему увесистый подзатыльник:
