Андрей Альтанов - Игры с запредельным
— Ну, как знаешь…
Следующим к Кубу подошел Смол, окинул беглым взглядом всех окружающих, которые с интересом ожидали, что же загадает этот молчаливый и серьезный дядька.
— Мужики, без обид. У меня желание есть, но я его про себя загадаю. Это личное и оно вам не надо.
Смол коснулся ладонью черного глянца поверхности, молча простоял пару минут и освободил место. Следующим был самый молодой член отряда — Корсар. Парнишка добродушно улыбался даже сейчас, после столь долгого и утомительного перехода.
— Хочу загадать счастья для всех. — Он ненадолго задумался и добавил: — Дармовое счастье, а не за свободно конвертируемые единицы. А еще пусть будет так, чтобы после этого люди не сохли от зависти, глядя на счастье других.
От каких-либо комментариев или шуток над этим странным желанием парня вся компания воздержалась. С одной стороны, их поражала наивность юноши, а с другой — каждый-то загадывал что-то лично для себя, а не для всех. И даже Береза на самом деле загадал желание исключительно для себя. Просто это его желание касалось окружения, в котором он хотел бы жить лично.
— Давай, Виталик, хватит нас снимать. Иди, загадай чего-то! — Корсар обратился к видеооператору, который устал не меньше всех остальных, но остался предан любимой работе.
— А мое желание прямо сейчас осуществляется! — подал голос оператор, не отрываясь от видоискателя камеры.
Мужчина, продолжая снимать, приблизился к Кубу. Неестественно вывернув руку, чтобы и здесь выдержать красоту в кадре, он положил ладонь на черную глыбу.
— Я всегда хотел снять нечто такое невероятное в самом невероятном месте. И вот я здесь — в сердце Зоны, у Куба. Что может быть круче?! А на потом хочу загадать, чтобы я в будущем снял нечто более крутое, нечто такое, что… чтобы все, кто будут смотреть эти кадры по ящику, реально офигевали, сколько бы раз это ни смотрели. Ну и чтобы все знали, что это снял я. Это и есть мое скромное желание. Ну, кто там следующий?
— А можно у него заказать м-м-м… новую жизнь? — прозвучал задумчиво-мечтательный голос агента безопасности. — Но не так, чтобы все дальше было в елку и зашибись, а так, чтобы совсем-совсем новую. Чтобы и память новая, и сам другой в другой стране… чтобы семья там какая-то… Это возможно?
— Хм… а почему, собственно, невозможно? — вопрос Сергея немного озадачил Лангуста, он замер и стал почесывать головушку редуктором, который собирался прикрутить к компактному баллону со сжатым воздухом. — Месяц назад ты считал невозможным многое из того, что увидел за время этой ходки. «Невозможно» — слово, придуманное с одной целью: чтобы человек качественнее занимался самоограничением. Дерзай, загадывай!
— Ну, тогда и я про себя загадаю, хорошо? Никто же не обидится? — Лейтенант стянул с кисти любимую американскую перчатку «Mechanix» и коснулся инопланетной штуковины.
Последним загадывал свое желание Егор. И казалось, что он не загадывал, а привычно играл на камеру, пытаясь держать свой имидж и желая вызвать симпатию у большинства телезрителей:
— Я не понял, как это так получилось, что в Зоне у легендарного Куба собралась жалкая кучка лузеров? Да вы только послушайте, чего вы поназагадывали! Я просто уверен, что где-то в своих космических бесконечностях сидят пришельцы, слушают все через этот «черный квадрат Малевича» и ржут, катаясь по полу! Единственный из вас правильно загадал желание Виталь. Дай пять!
Егор подскочил к камере и за кадром хлопнул ладонью о ладонь оператора.
— Конечно, стоит исключить мелкого — Корсара, желание которого и не желание вовсе, а какая-то юношеская утопия. А так все ваши «хочухи», дорогие мои, конкретно попахивают дерьмецом из прошлого. Ну разве так можно? Прошлое — это то, что, пардон, естественным путем уже вышло из нашего организма! Зачем же рыться в фекалиях? Жить нужно исключительно настоящим и будущим! Оставьте вчерашний день во вчерашнем дне. Нужно всегда быть в позитиве, смотреть вперед и помереть с улыбкой на морде лица! А все дурное посылать на четырнадцать градусов и двадцать четыре минуты южной широты и семьдесят один градус семнадцать минут западной долготы!
— Что это за место такое? — зашумели одинаковым вопросом все вокруг.
— А GPS вам в помощь, любознательные вы мои! — Егор не ответил, а лишь коварно улыбнулся.
— Да ладно тебе! Распелся тут, понимаешь. Виталь, выключи камеру, пусть он опять нормальным станет, — начал его подкалывать Копченый. — Или погоди, не выключай, пусть нам покажет, как загадывать нужно!
— Смотри и учись! Значит, так, мое желание. — Егор театрально водрузил руку на холодную черную поверхность. — Я хочу!..
И тут «Остапа понесло»… Егор начал выдавать такое, чего желать и о чем думать нормальный человек явно не мог. Ясное дело, что он сейчас старался на камеру, но излияниями своей цветистой и, в принципе, пустой речи он заставил отвиснуть челюсти большинства из присутствующих. Такие эксклюзивные хитросплетения откровенного и лицемерного бреда могли выдумать лишь за большие деньги строчилы публичных спичей из высших аппаратов правительства. После десятиминутной торжественно-громкой речи никто так и не понял, чего же именно пожелал Егор, но у всех явственно зародилось стадное желание закричать ему фанатичное «Ура!» и начать аплодировать стоя.
Лангуст честно дослушал выступление до конца и только потом стал смеяться и хлопать. За время спича проводник успел собрать из деталей свой компактный акваланг, развернул и собрал в жесткую конструкцию «ласточкины хвосты» ласт и запаковал в герметичный обтекаемый контейнер со стеклянными окошками какие-то приборы и свою небольшую любительскую камеру.
— Скажу откровенно, любопытно было послушать каждого из вас. Я словно в театр сходил или сериал посмотрел. Только вот в чем дело, ребята. Чтобы вас шибко не обламывать, я не сказал вам одну очень важную вещь о Кубе. Хотя и сами могли бы догадаться, не вчера о Зонах узнали. По легенде он выполняет не ваши заказы, а лишь сокровенные желания из самой глубины души. И вы можете даже не осознавать, чего на самом деле желаете. А потому губу особо не раскатывайте и не огорчайтесь, если вдруг исполнится не совсем то, о чем вы здесь наговорили.
— Интересное кино, а если вдруг нет таких желаний? Вдруг у человека в душе пусто и нет ничего такого заветного?
Этот совершенно неожиданный вопрос задал угрюмый Максим, чем заставил всех остальных смолкнуть на некоторое время. Даже Копченый, который за словом в карман не лез, не смог придумать никакой шутки на эту тему, чтобы разрядить задумчивое молчание.
— Ну, в таком случае… Куб этого человека убивает и поглощает его душу, — мрачно произнес хмурый сталкер и после «килотонной» театральной паузы залился истерическим хохотом. — Ох, видели бы вы сейчас свои рожи! Да шучу я, конечно! Успокойтесь, господа, и не относитесь так серьезно ко всем этим легендам про исполнение желаний — это байки, сказки Зоны. Я сам в это не верю, но и не отрицаю абсолютно. Понимаете, это как добрая традиция бросать монетки в колодец или в море. Она не несет ничего плохого и даже наоборот — дарит людям светлую надежду. Считайте, что вы приняли некую духовную таблетку с плацебо[24] и положительный эффект очень даже возможен.
— Вот так, значит. Развел нас здесь всех на откровения, даже задуматься заставил, а потом жестко обломал. А сам-то небось стократ Кубу всякую ерунду загадывал? Ты же здесь не впервые? — спросил его агент безопасности.
— Каюсь, было дело, загадывал, — закивал сталкер, снимая с себя горный костюм перед погружением.
— Ну и как? Дало тебе плацебо оздоровительный эффект? Что скажешь, работает эта «лампа Аладдина»?
— А вот скоро сами все узнаете, — улыбнулся сталкер, скорчил забавную гримасу и поиграл бровями. — Но признаюсь, один раз я себе такого пожелал, что потом и не рад был, когда исполнилось… А какой мощный «оздоровительный эффект» был! До сих пор под этим эффектом хожу.
— Отснято! Ладно, ребята, на сегодня уже все, — валящийся с ног видеооператор выключил камеру и замахал руками, — материала уже выше крыши. Продолжим завтра. А я на боковую.
Большинство из отряда разделяли это его желание завалиться прямо в одежде на развернутый спальник и рухнуть в объятия глубокого и крепкого сна. Но Сергей был начеку. Он настоял на том, что и здесь, в этой непроницаемой для всего сущего пространственной аномалии, нужно выставить дозор. Снаружи к месту стоянки, конечно, вряд ли кто пройдет, но кто знает, что могут таить в себе воды озера. Вполне возможно, что там, на дне, лежат в спячке «слизняки», змеи или какие другие мутанты, питающиеся редкими гостями этого странного места, этого островка абсолютного спокойствия посреди кипящей аномалиями земли.
Агент безопасности вызвался дежурить первым, и когда уже каждый наспех затолкал в себя приготовленную еду и растянулся в спальнике, он подошел к Лангусту.
