Антон Демченко - Киты по штирборту. Второй шанс
Значит, им нужна фора во времени и совсем не нужен преждевременный шум. Банально… но тогда действия Гросса логичны и понятны. Чем плодить трупы и бесхозные шлюпы, поднимая тревогу в городе, и прямо указывая на себя как на виновников, в случае начала разбирательства, герр Вальтер, фактически, обеспечил себе и "Солнцу Велиграда" свободный и беспрепятственный выход из парящего города и порядочную фору во времени.
Радиотелеграф у нас разбит, так что подать сигнал на "Феникс", даже если конвоиры прозевают, мы не можем. Потом, пока дождёмся в указанном месте Хельгу… груз уже будет чёрт знает где… Это, если дождёмся. У конвоиров‑то вполне мог быть приказ пристрелить Ветрова, как только шлюп окажется достаточно далеко, а Хельгу могут и вовсе выкинуть из "кита" без парашюта.
Ну а что? В случае необходимости, портовые службы Высокой Фиоренцы подтвердят, что груз со шлюпа "Резвый" был доставлен их мобилем на "Солнце Велиграда", после чего оба дирижабля покинули парящий город. А уж куда потом делся экипаж шлюпа… Небо оно большое и направлений в нём без счёта.
— Может быть ты и прав. — Вздохнул Ветров, нервно поглядывая на всё ещё пребывающего в отключке подчинённого Гросса и, поиграв невесть откуда вытащенным кастетом, глянув на часы, удивлённо покачал головой. Понимаю. С момента боя прошло не больше десяти минут, за которые мы успели поделиться друг с другом "новостями"… но терять время дальше, Ветров явно не собирался. — Так, Кирилл, слушай внимательно. Я сейчас отправлюсь на телеграф, отобью радиограмму на "Феникс" и… постараюсь проникнуть на "Солнце Велиграда". Хельгу надо вытаскивать, а ты… о тебе они не подозревают, так что, возьмёшь на себя управление "Резвым". Выведешь его в свободное небо, и на крейсерской пойдёшь на восток, в Падую. Пусть пребывают в уверенности, что я им поверил и чётко выполняю приказ.
— А вы уверены, что "Солнце" ещё здесь? — Удивился я.
— Конечно. Они не станут выходить, пока не убедятся, что "Резвый" покинул город. — Усмехнулся Ветров.
— Наоборот.
— Что? — Не понял наставник.
— Я говорю, что лучше будет поступить наоборот. Я отправлю радиограмму и проберусь на "кит" Гросса. Отыщу Хельгу и постараюсь уйти оттуда вместе с ней на парашюте.
— Сдурел? — Опешил Ветров.
— Ничуть. — Я покачал головой. — Если в городе остались "уши" Гросса, а они у него здесь наверняка есть, или я плохо знаю этого… Так вот, наблюдатели наверняка пасутся рядом с телеграфом, просто на всякий случай. И если там появитесь вы, то уже через пять минут Хельга спикирует головой вниз без всякого парашюта… если это ещё не случилось.
— Типун тебе на язык. — Нахмурился Ветров.
— Мне тоже эта идея не нравится. — Вздохнул я. — Поэтому, будем считать, что она жива и здорова. Но я не о том… Вам появляться в городе нельзя. Зато на меня никто не обратит внимания, это точно. Кроме того, Святослав Георгиевич, я знаю устройство большинства существующих на сегодняшний день "китов". Навидался на свалке и наползался по ним на сто лет вперёд, так что пробраться незамеченным на дирижабль, мне будет куда проще, чем вам. О том, что меня там не найдут даже старожилы, я и вовсе молчу. И я смогу вытащить оттуда Хельгу.
— Кирилл… — Ветров явно решил поспорить, но я не дал ему этого сделать. Щёлкнули наручники, взятые мною из трофеев с удавленного мною урода, и наставник грязно выругался, обнаружив себя пристёгнутым к трубе поручня протянутого вдоль обзора. Ничего, управлению шлюпом, это не помешает. В аварийном режиме, конечно, но… ха, для Ветрова это точно не будет проблемой.
Выстрел пистолета, глухой, как кашель, прервал его руладу. Святослав Георгиевич недоумённо воззрился сначала на меня, а потом на убитого мною "гостя", единственного до сих пор остававшегося в живых.
Ключ от наручников я положил на штурманский стол, а чтобы Ветров не добрался до него раньше времени, чуть сдвинул рукоять управления нагнетателями, и малым ходом направил шлюп прямо в створ открытых ворот шлюза. Ну вот, остановить находящийся на "дорожке" шлюп он не сможет, остаётся только лететь вперёд. А за воротами обратного хода уже не будет.
— Извините, Святослав Георгиевич. Но время споров действительно вышло. — Я примиряюще улыбнулся и выскочил на боковой вынос. Дверь за моей спиной тихо чмокнула, восстанавливая герметичность и я, отсалютовав в окно зло матерящемуся Ветрову, перемахнул через леера.
Кубарем прокатившись по стальному полу, я поднялся на ноги и, убедившись, что прыжок с трёхметровой высоты не стал причиной ушибов, отряхнул одежду. А теперь, ходу!
Стук ботинок эхом отдавался по огромному пустому помещению ангара. Гулко грохнули за моей спиной внутренние ворота шлюза. Я оглянулся и, удовлетворённо кивнув, помчался дальше.
Чтобы найти телеграф, оказалось достаточно подняться на "поверхность" и как следует расспросить первого встречного прохожего. Тот недовольно покосился на мою непокрытую голову, но дорогу подсказал. Я предельно вежливо поблагодарил чопорного ревнителя приличий, щеголяющего под куполом парящего города в похоронно — чёрной тройке и котелке, при перчатках и шарфе… это при температуре в пятнадцать градусов по Цельсию, и направился к ближайшей станции, старательно гася в душе порыв мчаться на восьмой пирс. Хотя зудело, зудело такое желание. Хотелось убедиться, что Ветров был прав, и "Солнце Велиграда" до сих пор там, а не бороздит небо Италии в сотне километров отсюда. Но… сначала радиограмма.
К зданию телеграфа, расположившемуся, как оказалось совсем рядом со шпилем энерговода, я подходил с опаской. Всё время казалось, что вот — вот за плечо ухватится чья‑то рука и вся затея с треском провалится. Но нет… никто на меня не глазел, никто не хватал за руки и плечи. Я спокойно вошёл в просторный зал с рядом окошек за стеклом на деревянной стойкой вдоль одной из стен. Клиентов было немного и часть окон пустовала, но пройдя вдоль всего ряда, я увидел свободное место. Сидящая за стеклом девушка улыбнулась и, ни слова не говоря, протянула мне пустой бланк, украшенный эмблемой дирижабля с двумя рожками и стилизованной молнией.
Похлопав себя по карманам, я обнаружил лишь несколько гривен и никакого следа любимой авторучки. Вздохнул и взялся за лежащее здесь же на стойке перо, удивительно ухоженное, кстати говоря. Макнув его в чернильницу, я вывел на лежащем рядом черновике пару букв и, приноровившись к перу, принялся писать своё "послание турецкому султану".
Одергивая себя и подпрыгивая от нетерпения, я трижды переписывал текст радиограммы, перепортив пять бланков и заплатив за каждый по куне… благо, никаких проблем с приёмом иностранных монет здесь не вознкило… пока, наконец, не удовлетворился результатом. Вздохнув, перечитал получившееся письмо и протянул его девушке.
Та взяла бланк, пробежала по нему взглядом и, невозмутимо посчитав знаки, озвучила сумму. Куны у меня кончились, так что пришлось набивать карманы сдачей с гривны в виде монеток со смешным названием чентезимо и нескольких лир.
Никакого удивления содержимое радиограммы у девушки не вызвало. С другой стороны, думаю, немалое количество купцов использует свои незатейливые шифры, так что моё послание не покажется уж слишком… хм… странным.
— Когда радиограмма будет доставлена на "адрес"? — Поинтересовался я, продиктовав восьмизначный номер идентификатора "Феникса", который меня заставили вызубрить едва "кит" покинул Новгород. На всякий случай, как сказал боцман. Вот он и настал, этот самый "всякий случай", м — да…
— Две минуты. — Девушка улыбнулась и, обернувшись к стоящему у неё на столе аппарату, быстро и уверенно застучала по клавишам… А я думал, это у неё такая хитровымудренная печатная машинка… Пока я удивлялся, оператор успела закончить набор и вновь повернулась ко мне. — Есть подтверждение. Ваша радиограмма принята. Будете ждать ответ?
— Нет, спасибо. — Я улыбнулся и, попрощавшись, двинулся на восьмой пирс. Спасать Хельгу.
* * *— "Гросс Зонне Меллинга обманом унесло подругу огненной птицы, прихватив оба яйца". Что за бред?! — Вновь перечитав послание юнца, Гюрятинич обернулся к Полукварте. — Иван, ты дольше всех знаешь этого шалапута. Почему, чёрт побери, "Большое Солнце Меллинга" написано по — немецки русскими буквами?! И что он вообще имел в виду?!
Часть шестая. Всё те же, всё то же
Глава 1. Кто сказал, что рождённый ползать летать не может?
На месте! Он всё ещё на месте… у меня от сердца отлегло, когда заглянув на восьмой пирс, я увидел парящий меж двух высоких перронов "кит". Да, это не наш шлюп. Такой по "дорожке" в ангар не затащишь. Точнее, затащить‑то можно, но вот как его разгружать? У него же только высота гондолы под полтора десятка метров.
А вот суетящиеся вокруг грузовых аппарелей матросы в характерной тёмно — зелёной форме, это плохо. Как и торчащий у сходней вахтенный.
