Павел Корнев - Дивизионный комиссар
— Это какое-то недоразумение! — И он сунул документ подчиненному. — Посмотри!
Явно не один год отслуживший в городской полиции отельный детектив в ответ только пожал плечами:
— Все верно.
— Скандал! Непоправимый урон нашей репутации!
— Если не будете орать об этом на каждом шагу, — оборвал я паникера, — то никто ничего не узнает.
— Вы не понимаете…
— Идемте! — зашагал инспектор к лифту. — Откроете номер мастер-ключом.
Управляющий засеменил вслед за нами, последним шагнул в кабину и пробурчал:
— Там уникальные замки. — После тяжело вздохнул и приказал лифтеру: — В апартаменты.
— Значит, от этих уникальных замков у вас есть уникальный ключ. — Петр Крамер достал сигару, надкусил ее кончик и уставился на отельного детектива. — Так?
Тот кивнул.
Когда поднялись наверх, управляющий собственноручно отпер дверь номера Волина, и оперативная группа тотчас вломилась внутрь.
— Пошли! Пошли! Пошли! — принялся подгонять инспектор разбегавшихся по многочисленным комнатам подчиненных.
Мы вошли уже без всякой спешки, и не знаю, как остальные, а я оказался увиденным разочарован. Нет — апартаменты были шикарными: высоченные потолки с лепниной, мебель ручной работы, роскошные ковры, огромные камины и самый настоящий фонтан, но кому это интересно?
Другое дело — господин Волин.
Застигнутый врасплох Роман не развлекался с красотками и не штудировал деловые бумаги, а банально развалился на диване с каким-то бульварным чтивом.
— Что это значит?! Что вы здесь делаете! — вскочил он на ноги при появлении полицейских, потом увидел меня и начал заикаться: — Ты… ты… ты за это ответишь!
— Уведите его! — скомандовал Крамер; детективы немедленно подхватили Романа под руки и прямо в халате вытащили в коридор.
Я подошел к проигрывателю и, подняв скользившую по грампластинке иглу, оборвал мягко шелестевшую в колонках веселенькую мелодию.
— Осмотрите здесь все! — повысил голос инспектор. — И ничего не трогайте, пока не снимете отпечатки пальцев!
Управляющий и отельный детектив с растерянным видом озирались, наблюдая, как полицейские переворачивают номер вверх дном, а Петр вдруг подошел к камину, заглянул в него и объявил:
— Здесь недавно что-то жгли!
Один из криминалистов немедленно опустился на колени, раскрыл свой чемоданчик и выудил из пепла уголок не полностью прогоревшего листа.
— Судя по водяным знакам, — через лупу присмотрелся он к бумажке, — это фирменный бланк банка «Симеон и сыновья», но почему-то седьмого года.
— Восстановить сгоревший текст сможете? — подскочил я к нему.
— Бумага очень плотная, пепел не переворошили…
— Да или нет?
Криминалист убрал обгорелый уголок в конверт и с задумчивым видом достал из чемоданчика тоненькую кисточку и пузырек с алхимическим закрепителем.
— Лист сохраню, — решил он наконец, — возможно, написанное получится восстановить в лаборатории.
— И каковы шансы?
— Пятьдесят на пятьдесят.
— Постарайтесь! — попросил я.
Выходит, не ошибся Генри Путель? И в самом деле всю эту кашу Роман заварил?
— Если свяжем Волина с ограблением банка, что нам это даст? — спросил у меня Крамер.
— От ограбления банка перейдем к подпольной алхимической лаборатории, а оттуда и до убийства судьи недалеко.
— Отлично! — Петр достал новую сигару и поинтересовался: — Доволен?
Я лишь неопределенно пожал плечами.
— Закончите тут без меня, — попросил инспектора и вышел в коридор.
На душе царил сумбур. С одной стороны, прищучить Волина хотелось просто неимоверно, с другой — в голове не укладывалось, что за всеми преступлениями последних дней стоял именно он.
Вот Аарон Малой — да. Заполучить его скальп — дело чести. А мажор…
— Ты за это ответишь! — заблажил при моем появлении Роман. — Тебе это с рук не сойдет!
— Прекрати истерику, — холодно поморщился я, проходя мимо.
Вызвал лифт, обернулся, посмотрел на франта, которого усадили обратно в кресло караулившие его детективы.
И это преступный гений? Скорее поверю, что Малой ведет какую-то свою игру.
Спустившись на первый этаж, я заглянул в телефонную комнату и попросил освободить помещение скучавшего там в компании с миниатюрной телефонисткой сержанта Фольга.
— Будьте добры, подождите снаружи, — указал ему на дверь. — Надо сделать пару звонков. Конфиденциальных.
Сержант выпустил девушку, вслед за ней вышел и сам.
Оставшись в одиночестве, я без особых проблем разобрался с оборудованием и велел оператору соединить меня с мэрией.
Пробиться к начальнику имущественного департамента оказалось неожиданно просто; подозреваю, мое имя было занесено в некий «белый» список.
Сам Денис Гриди обрадовался звонку, но как-то не очень уверенно. Так радуются визиту знакомого, который сделал вам много хорошего и теперь в свою очередь намеревается попросить об ответной услуге.
— Здравствуйте, Виктор, — вкрадчиво произнес чиновник. — Чем могу быть полезен?
— Приношу извинения, что отвлекаю посреди рабочего дня… — тщательно подбирая слова, начал я, — просто краем уха слышал о готовящейся вашим департаментом сделке с корпорацией Волина…
Выдержанная мной пауза не пропала даром, и Денис Гриди спросил с явственно прозвучавшей в голосе тревогой:
— И что с того?
— Романа Волина арестовали пять минут назад. Не могу сейчас раскрыть тайну следствия, скажу только, что предъявленные ему обвинения чрезвычайно серьезные и шерстить будут всех, кто вел с ним какие-либо дела.
— Благодарю за предупреждение, — неуверенно вымолвил в ответ чиновник. — Я снова у вас в долгу…
— Рад был оказаться полезен.
— До свидания…
Я отключился, переставил пару штекеров и дозвонился до Алекса Брига.
— Да? — отозвался тот. — Какие новости?
— Роман влип, найди Соркина и Готвальда, обрисуй обстановку и отправь в мэрию. Гриди я уже обработал.
— А что с комиссионными?
— Договаривайся сам, ты в этом лучше разбираешься. Только не перегни палку.
— Разумеется.
Закончив разговор с Алексом, я вышел из телефонной комнаты и вновь поднялся на верхний этаж. Прошел в апартаменты, обыск которых был уже почти завершен, и спросил у инспектора Крамера:
— Нашли что-нибудь еще?
— Нашли, — подтвердил Петр и указал на криминалиста, обсыпавшего порошком для снятия отпечатков кожаную обложку обыкновенной записной книжки.
— Это что?
— Рабочие записи профессора Шмидта, похищенные при его убийстве.
— Профессора Шмидта? — недоуменно нахмурился я и сделал вид, будто ничего не понимаю. — Не припомню, чтобы такой по ориентировкам проходил…
Крамер глянул на меня с усмешкой и пояснил:
— Когда его убили, тебя еще на свете не было. Известный археолог.
— А! Точно! — прищелкнул я пальцами. — Читал в газете! Волин-старший финансировал какие-то его исследования!
— Именно, — кивнул Петр. — Темное было дело. И вот — записная книжка всплыла.
— Может, профессор сам ее на хранение отдал?
— Нет, — отрезал инспектор. — Как сейчас помню, записная книжка фигурировала среди похищенного.
— Ну ладно, — не стал спорить я. — Капитану уже звонил?
— А смысл? — хмыкнул Крамер и поправил сдвинутую на затылок шляпу. — Мы здесь все закончили, пора в управление возвращаться.
— Тогда поехали.
— Инспектор! — оторвался от записной книжки вооруженный толстенной лупой криминалист. — Похоже, у нас есть совпадение по отпечаткам на обложке!
— Господин Волин книжицу лапал? — предположил Петр.
— Нет, Аарон Малой! — огорошил нас криминалист.
Немудрено, что в обратный путь мы с инспектором отправились в приподнятом расположении духа. Волин, разумеется, клялся и божился, будто ничего в камине не жег, а записную книжку ему подбросили, но кого интересуют оправдания, когда есть протокол изъятия и показания понятых?
Роман очень скоро сообразил, что впустую сотрясает воздух, и потребовал адвоката; мы попросту запихнули его в одиночную камеру и отправились сообщить о задержании капитану.
— Отличная работа, — без особого воодушевления похвалил нас шеф. — Передавайте материалы в оперативный штаб.
— Замечательно, просто замечательно, — покивал советник Гардин, а потом вдруг полюбопытствовал: — Что было на сожженном листе?
— Криминалисты пытаются восстановить текст, — доложил Крамер.
— А записная книжка этого, как его там, профессора?
— Вот. — Инспектор выложил на стол бумажный пакет для улик и пояснил: — Отпечатки с нее уже сняли, можете смотреть.
— Вы позволите? — повернулся советник к капитану.
— Разумеется! — разрешил шеф. — Разумеется! — Он отодвинул от себя пакет и отпустил нас: — Свободны, господа…
