Сергей Подгорных - Тутанканара – тот, кого остановить невозможно
Но он еще не мертвый воин.
Это превращение произойдет не сразу. Лишь спустя месяц после такой операции человек становится по-настоящему мертвым воином. Лишь после того, как в его тело будут в течение целого месяца вливать специальный раствор. Раствор, изготовленный из пыльцы горных цветов Лазн и крови охотников Зероз. Раствор, который обладает, кроме прочего, сильным наркотическим действием. Раствор, который называется – кракс.
Лишь после того, как тело мертвого человека полностью пропитается этим раствором, он становится мертвым воином. Он уже мало похож на человека, больше напоминая обтянутый кожей скелет. Ему уже не нужно есть и пить. Ему не нужны обычные людские радости. Ему не нужны даже женщины. Ему постоянно нужно лишь одно. Кракс – вот смысл его мертвой жизни. Вот ради чего он готов на все. Он мертвый воин. И он – это сила, которую трудно остановить.
Это действительно так. Несколько сотен мертвых воинов способны обратить в бегство многотысячную армию. Повергнуть в страх регулярные войска. Они ничего не боятся. Бьются всегда до последнего. Никогда не отступают. И уничтожить их бывает чрезвычайно трудно. Даже перерубленный пополам, мертвый воин способен сражаться. Он будет махать мечом до тех пор, пока его не разрубят на несколько кусков. Лишь тогда он успокоится. Именно успокоится, а не умрет, потому что он и так мертвый.
Мы были в западне. В железном капкане. В мертвом капкане. И оставалось лишь подороже продать наши жизни.
Надеяться на энергоавтомат с полупустым рожком было неосмотрительно, и я заранее снял с предохранителя многоствольный пистолет. “Смерч” идеально подходил для ближнего боя, и что-то мне подсказывало, что именно такой бой вскоре здесь и развернется. Краем глаза я заметил, как Лара сменила обойму в своем автомате, а Тук вскинул пулемет.
Я еще успел бросить амазонке радиомаяк, крикнув:
“На тот случай, если потеряемся”. Лара еще успела прицепить крохотный прибор к броне. И тут все нача лось. Тук, резко развернувшись, выстрелил в зашедших к нам со спины мертвых воинов. Длинной очередью он их скосил, наверное, не меньше десятка. Энергоимпульсы буквально разорвали тела мертвецов. Части их мертвых тел раскидало по сторонам, но оставшихся воинов это не остановило. Они лишь быстрее побежали к нам. Тук всадил в мчавшуюся на нас волну мертвых людей еще одну очередь. Потом еще. И еще. Он в течение минуты, не останавливаясь, поливал мертвых воинов полосами синего огня, вырывающимися из его пулемета. Ствол его оружия накалился, но, казалось, гвардейца это нисколько не волнует. Тук лишь раз, на секунду остановившись, сменил диск с зарядами и продолжил стрельбу.
Я в этот момент сражался с воинами, которые шли на нас снизу. Выпустив на них разом всех мин-пауков, я на какое-то время сбил их порядки. Пауки на несколько секунд внесли хаос в наступление воинов смерти. Но лишь на несколько секунд. После череды разрывов мертвецы вновь возобновили атаку.
Воинов было уже гораздо меньше сотни. Значительно меньше. Не более сорока этих ходячих скелетов неотвратимо надвигались на нас, и я открыл огонь, в упор расстреливая их. Я старался бить в грудь этих зловещих мертвецов, чтобы причинить их телам максимум повреждений. Чтобы мой выстрел разом разрывал верхнюю часть туловища этих ходячих трупов. Чтобы их руки разлетались в разные стороны от попаданий энергозарядов из моего АКРа.
Я стрелял быстро. Перескакивая с цели на цель. Одиночными выстрелами. Экономя заряды. Пристрелив с десяток воинов из энергоавтомата, я отбросил бесполезное оружие в сторону. Обойма автомата и под-ствольный гранатомет были пусты.
Выхватывая пистолет, я заметил, как ранили Дара. Тер немного промахнулся и не с первого выстрела уложил мертвого воина. Из своего автомата он отстрелил противнику голову и, успокоенный, переключился на других воинов. Но так мертвого воина не убьешь. Так он не успокоится. Лишь разрубив тело воина на несколько частей, можно обездвижить его.
Безголовый воин бросился на Дара и ударил его мечом в бок. Удар был не прицельный. Целиться мертвому воину было нечем. Но хватило и этого.
Тер упал на землю. Всю его броню тотчас залило кровью.
Если бы не Лара, старшего наместника сразу же добили бы бросившиеся на него воины. Изрубили бы Тера в капусту. Но амазонка спасла Дара. Не переставая стрелять, она бросилась на помощь раненому. Несколькими точными очередями она срезала кинувшихся на Тера воинов. Потом присела и, не переставая стрелять по ногам мертвых воинов, стала косить их, как траву. Воинов это, конечно, не остановило, но продвигаться они стали медленнее. Тяжело все же ползти на обрубках ног. Будь ты хоть трижды мертвый воин.
Искромсав воинам ноги, Лара встала и хладнокровно добила потерявших-маневренность противников.
Я бросил Теру свою аптечку, и пока он приставлял ее к раненому боку, выстрелами из “Смерча” изрубил на куски троих придвинувшихся ко мне на опасное расстояние воинов. В этот момент замолк пулемет, и я оглянулся.
Оглянулся и не поверил своим глазам. Тук накосил целую гору мертвых воинов. Истерзанные тела мертвецов со все еще шевелящимися конечностями лежали грудами перед киборгом, но остальные не переставая лезли вперед. Тук подстрелил больше двух сотен этих тварей, но, казалось, их от этого не стало меньше. Они, появляясь прямо из воздуха, кричали и размахивали молекулярными мечами, мчались на нас. Это походило на какой-то кошмар. Тук, сменив очередной диск, вновь принялся стрелять, а я посмотрел вперед.
И увидел ту же картину. Ту же сотню воинов, что и в начале боя. Словно мы не уничтожили целую гору этих уродов. Словно и не стреляли по ним вовсе.
“Дар, включай экза-фильтр. Людвиг здесь”, – что было мочи закричал я Теру, сообразив наконец, что происходит.
Старший наместник понял меня с полуслова. Он, волоча за собой присосавшуюся к его ране автоаптечку, дополз до спирали брошенного вначале боя экза-фильтра и включил его. Спираль тотчас запульсировала всеми оттенками желтого, и появление новых воинов прекратилось.
Тук несколькими длинными очередями добил атаковавших нас сзади мертвецов. Мы с Ларой расстреляли почти весь боезапас в атакующих спереди. Остались лишь те конные воины, что гарцевали наверху каньона. Но нам пока они были не страшны. До нас им еще надо было добраться. У нас оставалось время, пока они спустятся вниз. Но воины не торопились, и вскоре мы увидели почему.
Все они составляли личную охрану владыки Пан-дерлоноса. Личную гвардию короля Людвига Кровавого. Это можно было понять хотя бы из того, что на краю пропасти показался сам король.
Он уже полностью потерял облик покойного Карнава. Даже малиновый камзол сменил на золотой в красных полосах плащ. Плащ управителя уезда. Одного из уездов Страны слез.
Осторожно придвинувшись к краю обрыва и заметив, что мы не целимся в него, Людвиг удивленно крикнул:
– Вы что, еще живы? Поразительно!
– Мы – да. Но ты, Кровопийца, скоро будешь мертв. Мертв, как твои воины.
Мой ответ, казалось, развеселил короля. Он, демонически захохотав, вновь прокричал:
– Странная штука жизнь. Кажется, ты ее выиграл. Ты хозяин. Вдруг оглянулся. ан, нет ее. Твою жизнь забрал кто-то другой. Более проворный.
– Только не ты, урод, заберешь мою жизнь, – зло ответил я и почувствовал вибрацию под ногами.
Земля явственно дрожала. Сотрясалась под тысячами ног.
Заметив мое смятение, король вновь захохотал.
– Все ваши хитроумные приборы бессильны против меня. Они действуют лишь на расстоянии нескольких сотен метров. Мертвые воины уже мчатся на встречу с вами. Навстречу вашей смерти.
Действительно, ничего не мешало новым воинам появляться не прямо перед нами, а чуть поодаль. На расстоянии нескольких сотен метров. От этого они не становились менее опасным противником.
Шансов у нас не оставалось практически никаких. Людвиг плодил воинов смерти десятками, сотнями, тысячами. Через несколько секунд они будут здесь, и нас просто задавят. Сомнут своей массой.
Я уже чувствовал их смрадное дыхание. Я уже видел их мертвые окостеневшие глаза. Я чувствовал холод лезвий их мечей, когда внезапно, повинуясь скорее инстинкту, чем осознанной мысли, выстрелил .в спираль экза-фильтра. Я поступил так, как поступаю всегда, когда не знаю, что делать. Когда нет выхода, я ищу его совсем не там, где, казалось бы, он должен быть. В экстремальных ситуациях, в ситуациях на грани жизни и смерти, я всегда поступаю вопреки всякой логике. Вопреки здравому смыслу.
“Ну что ж, поройся в моем подсознании, гнусный кровопийца, – подумал я, – там ты найдешь много интересного для себя”.
И случилось то, чего Людвиг меньше всего ожидал. Король развил такую бешеную активность, постарался наплодить так много мертвых воинов, что чуточку переборщил. Вся эта энергия мгновенно обратилась против него самого. Едва экза-фильтр перестал сдерживать мое подсознание и подсознательные образы моих друзей, как монстры, выплеснувшиеся из глубин нашей психики, стали в неимоверном количестве появляться прямо из воздуха.
