Капитан КНС (СИ) - Беркутов Роман Вадимович "Revan"

Тейн же пригнулся, пропуская над собой тяжелый удар. Ему только и осталось, что ударить протезом ровно в коленную чашечку, чтобы враг повалился на землю и заныл от боли.

Второму громиле досталось сразу следом. Тейн повалил груженую тележку, поднимая облако пыли. Словно дымовая завеса пыль скрыла умбранаца, ровно до того момента, как он не ударил прямо в солнечное сплетение, зажав в пальцах металлический колышек, которым обычно крепили страховочные тросы в шахте.

Стоило пыли осесть, как стало понятно, что дешевое мясо кончилось, и Тейн остался наедине с никто.

— Тебе не жить! — задира многозначительно провел ладонью по шее и выставив руку с заточкой, пошел в наступление.

Тейн же чуть согнул колени и согнулся, сжимаясь всем телом словно пружина готовая выстрелить.

Механический протез ловко поддел выпавшую из вагонетки лопату прямо Тейну в руки. Одного взмаха черенком хватило, чтобы среди воя сирены раздалось громкое боньк.

— Ах, мелкое дерьмо, мои глаза! — никто получил удар плашмя, что не помешало ему закрыться своей же заточкой, вот он сам себя и ранил, — я тебя поймаю, маргала выколю, мелкое дерьмо!

— Ага, давай помогу найти, — сладким как пот больного сахарным диабетом второго типа голосом ответил Тейн и толкнул задиру прямо в барабаны дробилки.

Уходил никто тяжело. Металлические барабаны с зубьями легко перемалывали кости, давили грудную клетку и гнули металлическую пряжку, все исчезло в недрах машины кроме крови. Сначала заключенный стал напоминать надутый воздушный шар, который зажевало в жерновах на кухне, а потом он лопнул.

Тейн только и успел обрадоваться вспышке от станера, прежде чем его накрыло фонтаном из смеси нечистот и крови убитого. А потом блаженный отдых.

Очнулся умбаранец через несколько часов на холодном полу собственной камеры. Тело подрагивало от волны холода, проступавшей через онемение станера. На форме местами остались темные пятна, а материал сильно промок, словно кто-то попытался помыть Тейна из шланга пока он “отдыхал”.

— Проснулся? Лучше вставай, а то еще обдам освежающим душем. Хотя… от тебя все-ещё прет, так что может, действительно стоит…

Тейн не в силах встать перевернулся на спину. Надзиратель со шлангом стоял над люком в потолке камеры и скалился.

— Ну что? Как тебе наше гостеприимство?

— Хорошо… — слабо протянул Тейн, — не бьют, почти, кормят, в тепле держат…

— Что? Все прям так и устраивает?

— Все устраивает, начальник…

Говорить не хотелось, а в горле изрядно першило.

— А зачем тогда заключенных обижаешь? Пустил два два семь в камнедробилку?

— Несчастный случай…

— Несчастный? Ага! — надзиратель заржал и хлопнул себя по ноге, — во заливает. Ты еще скажи, что выходить не хочешь.

— Конечно хочу, — Тейн решил не выходит из роли туповатого наемника, — а что, можно?

— Нельзя. Нельзя, пока ты не скажешь, зачем пришел и кто тебя послал.

— Так с боссом я прилетел, я же уже говорил. Наняли меня, как телохранителя.

— Ага, а получать битые документы и вынюхивать о гражданах Ромина тебя тоже наняли?

— Профессиональное.

— Что-то? — надзиратель приставил руку к уху, делая вид, что внимательно слушает.

— Я контрабандой подрабатываю в свободное от наемничество время. Думал, что и тут что-нибудь получится.

— Контрабандист и здесь? Ну да, расскажи сказочку. Сюда приходя либо прятаться либо разыскивать, и ты точно не похож на того, кто прячется. Так что пока ты не начнёшь говорить, кто тебя послал, отсюда не выйдешь. Наемник.

Надзиратель активировал консоль на стене и люк в потолке захлопнулся.

У Тейна болела каждая косточка и ныла каждая мышца. Ему требовалось срочно начать двигаться, а то он мог схватить переохлаждение и надолго выпасть из игры, если попросту не сдохнуть в этих застенках.

Поэтому умбаранец кряхтя в несколько толчков ослабшими руками перекатился поближе к кровати, куда не доставала холодная лужа. Ему требовалось ускорить поиски ответа, пока Роммель не решил разнести это место, только чтобы не дать умбаранца в обиду.

***

Стоя в собственной каюте Роммель расстегнул воротник кителя. На Изигеле место экономили на всем, даже капитанская каюта напоминала пару приставленных друг к другу грузовых лифта, чем нормальное жилое помещение. Радовала только полноценная душевая и огромное обзорное окно из укреплённого транспаристила, тянущееся полоской вдоль всей стены. Прочный материал надежно защищал тушку любого органика внутри металлической банки, по недоразумению называемой космическим кораблём. На самом же деле, все эти космические корабли до определённой степени напоминали больничные палаты, чуть ли не до стерильного чистые и пустые. А серые стены коридоров кого угодно вводили в уныние и безнадегу, стоило только застрять на корабле безвылазно больше года.

— Капитан, ваш сеанс связи готов, — по внутренней связи доложил первый помощник.

— Соединяй, — Роммель проверил, что связь идет по шифрованному каналу и включил голографический проектор.

Прямо вслед за расчищенным от пиратов пространством в этот отдаленный уголок галактики приходила цивилизация. Лютиус раскошелился на несколько гипер передатчиков для сверхдальнего общения.

В центре комнаты появились голограммы капитана Танаки и лейтенанта Гюрзы.

— Капитан, — Гюрза отжала честь.

— С прибытием на Бэк Прайм, — Роммель оперся на кофейный столик, — надеюсь, что местные показали вам гостеприимство.

Роммель перевел взгляд на Танаку.

— Если, банда бритых гонщиков, считается моими будущими учениками, которые совершенно случайно устроили пьяную вечеринку встречая меня, и если принять это за приветственную встречу, то да. Гостеприимство! — заявила лейтенант словно плюясь ядом.

— Команда Изигеля уже скучает, — заверил ее Роммель, — спокойно обучите первый курс и возвращайтесь.

Гюрза закатила глаза, но вытянулась по стойке смирно и отчиталась:

— Есть обучить бездельников!

— Капитан? — Роммель переключился на Танаку.

— Инженеры подготовили тренажеры. Первые серийные двадцать первые будут уже через три месяца. Успеем вбить немного дисциплины в наглецов, — заверил Танака.

— Что-то еще?

— Ничего особенного. Посылаем разведчиков, как вы и просили. Ищем, где у нас пробоина, — Танака старался не выдать смысл операции, по рассылке дроидов разведчиков в соседние системы.

Они уже несколько недель искали стабильные гипермаршруты по координатам, которые Роммель нашел в древнем храме.

Лейтенант только скрестила руки на груди с видом: “мальчики секретничают”.

— В остальном же, никаких проблем.

— Тогда это все, — попрощался Роммель и потянулся, чтобы выключить связь, но на дисплее отображается входящий вызов. И снова с Бэк Прайм.

Прежде чем ответить Роммель набрал помощнику:

— Как до нас смогли дозвониться? Мы на патруле.

Господин Бернц:

— Сэр, звонок перенаправили с Жемчужины на ваше имя. Дипломатическая линия.

— Понял, спасибо.

По дипломатической линии с Бэк Прайм Роммелю могло позвонить от силы несколько человек. Пришлось ответить.

— Виконт, вы заставляете ждать свое отца, — над полом появилось мерцающее изображение графа Теодор Бэк.

— Искренне, прошу прощения, ваша сиятельство…

— Теперь герцог, — заметил отец, и Роммель прикрыл глаза.

— Когда?

— Только что. Я можно сказать звоню тебе после срочного собрания лордов.

— Примите мои поздравления, отец.

— Спасибо. Я принимаю эту ответственность с тяжелым сердцем, — новый герцог Бэк изобразил самую искреннюю печаль на какую был способен, — через два дня будут похороны герцога Норна.

— Мне нужно будет прибыть?

— Излишне, — сразу остановил Роммеля отец, — позже, как освободишься, засвидетельствуешь. Пока же, мне интересно, что за беготню ты устроил в родной системе.

— Вас интересует что-то конкретное, мой лорд?