Джон Скальци - Бригады призраков
– Не согласен, – возразил Джаред.
– Понимаю, – кивнул Бутэн, – ибо в противном случае тебя бы здесь не было – во всех смыслах слова "здесь". Однако я поражен тем, что вам удалось перенести сознание обратно в мозг. Даже я не сумел решить эту задачу. Кого мне нужно благодарить?
– Гарри Уилсона.
– Гарри! – воскликнул Бутэн. – Отличный парень. Не знал, что он настолько умен. Ему удавалось это хорошо скрывать. Разумеется, основную часть работы проделывал я, а Гарри подключался лишь в самом конце. Но вернемся к тому, что Союзу колоний известно о моем пребывании здесь. Да, это создает определенные проблемы. Но одновременно открываются захватывающие возможности. Если повезет, это можно даже будет обратить на пользу. А теперь вернемся к твоему последнему вопросу. Чтобы ты больше не пытался меня увести в сторону, говорю сразу, что твои ответы помогут определить судьбу оставшихся в живых бойцов твоего взвода. Ты меня понял?
– Понял.
– Вот и замечательно. Ну а теперь расскажи, что тебе известно обо мне. Что тебе известно о моей работе.
– Только самые общие факты, – признался Джаред. – Вникнуть в детали мне очень трудно. У меня недостаточно необходимого опыта, чтобы воспоминания укоренились в сознании.
– Оказывается, опыт имеет такое существенное значение, – удивился Бутэн. – Очень любопытно. И это объясняет, почему ты даже не подозревал о существовании черного входа. Ну а что насчет моих политических взглядов? Как я отношусь к Союзу колоний и ССК?
– Смею предположить, ты не слишком их жалуешь.
– Совершенно правильное предположение, – согласился Бутэн. – Но из твоих слов следует, что ты не знаешь из первых рук, что именно я думал по поводу всего этого.
– Да, – подтвердил Бутэн.
– Потому что тут у тебя нет никакого опыта, так? В конце концов, ты являешься солдатом Специальных сил. И в программе твоего обучения не было заложено ставить под сомнение приказы начальства. Ну, а мои личные чувства?
– Я помню почти все, – сказал Джаред. – Для этого у меня опыта достаточно.
– Значит, тебе известно о Зое, – задумчиво произнес Бутэн.
Услышав имя ребенка, Джаред ощутил прилив эмоций.
– Знаю, – хрипло произнес он. Бутэн тотчас же ухватился за это.
– Значит, ты тоже чувствуешь это, – сказал он, подходя к яслям. – Ведь так? Чувствуешь то, что испытал я, когда мне сказали о ее гибели.
– Чувствую, – подтвердил Джаред.
– Бедняга, – прошептал Бутэн. – Тебя заставили горевать о ребенке, которого ты никогда не знал.
– Я знал Зою, – возразил Джаред. – Знал ее через тебя.
– Понятно.
Бутэн отошел к лабораторному столу.
– Ты меня подкупил, Джаред, – продолжал он, снова обретая самообладание. – Искренне заявляю, что ты в достаточной степени похож на меня, и мне интересно.
– Следует ли из этого, что ты сохранишь моим товарищам жизнь? – спросил Джаред.
– По крайней мере, на какое-то время, – подтвердил Бутэн. – Ты оказался покладистым, а они окружены пулеметами, которые изрубят их в фарш, если они подойдут к ним ближе, чем на три метра. Так что пока у меня нет причин убивать их.
– А что насчет меня?
– А тебе, друг мой, предстоит пройти полное и доскональное сканирование головного мозга, – сказал Бутэн, не отрываясь от клавиатуры. – Если точнее, я собираюсь снять образ твоего сознания. Мне очень хочется познакомиться с ним поближе. Хочется понять, насколько ты на меня похож. Пока что получается, что тебе многого не хватает, и, кроме того, надо будет преодолеть последствия чистки мозгов, совершенной Специальными силами. Но в главных вопросах, смею предположить, у нас много общего.
– Лично я вижу, по крайней мере, одно существенное различие, – возразил Джаред.
– Вот как? Какое же?
– Я бы не стал предавать все человечество из-за гибели своей дочери.
Бутэн с минуту задумчиво разглядывал его.
– Значит, ты действительно полагаешь, что я пошел на это только потому, что Зоя была убита на "Ковелле".
– Да, – подтвердил Джаред. – И по-моему, это не лучший способ почтить ее память.
– По-твоему, так?
Отвернувшись к клавиатуре, Бутэн нажал клавишу. Ясли загудели, и Джаред ощутил что-то похожее на прикосновение к мозгу.
– Сейчас я записываю образ твоего сознания, – объяснил Бутэн. – Просто расслабься.
Он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Дирак чувствовал, что воздействие на мозг усиливается. О том, чтобы расслабиться, не могло быть и речи. Он закрыл глаза.
Через несколько минут Джаред услышал, как дверь открылась и закрылась. Он открыл глаза. В дверях стоял вернувшийся Бутэн.
– Ну, как тебе понравилась процедура записи сознания? – спросил он.
– Жутко больно, – признался Джаред.
– Увы, досадный побочный эффект, – объяснил Бутэн. – Сам точно не могу сказать, чем это вызвано. Надо будет покопаться.
– Буду очень признателен, – стиснув зубы, пробормотал Джаред.
Бутэн улыбнулся:
– Опять сарказм. Но я принес тебе кое-что, что, надеюсь, облегчит боль.
– Что бы это ни было, дай двойную порцию.
– Полагаю, будет достаточно и одной, – сказал Бутэн, открывая дверь.
На пороге стояла Зоя.
13
Бутэн оказался прав. Джаред почувствовал, что всю боль как рукой сняло.
– Милая, – обратился к девочке Бутэн, – позволь представить тебе моего хорошего друга. Его зовут Джаред. Пожалуйста, поздоровайся с ним.
– Здравствуйте, мистер Джаред, – тихим, робким голоском произнесла Зоя.
– Привет, – ответил Джаред, решив ограничиться этим из опасения, что его голос дрогнет. Взяв себя в руки, он продолжал: – Здравствуй, Зоя. Рад с тобой познакомиться.
– Зоя, ты Джареда не помнишь, – сказал Бутэн. – Но он тебя хорошо помнит. Помнит еще по тем дням, когда мы жили на Фениксе.
– Он знает мамочку? – спросила Зоя.
– Думаю, знает. Лучше, чем кто бы то ни было.
– А почему мистер Джаред лежит в этом ящике?
– Он просто помогает твоему папе провести один маленький эксперимент, вот и все.
– А когда вы закончите, можно мистер Джаред придет поиграть со мной?
– Посмотрим, – сказал Бутэн. – А сейчас, малыш, скажи Джареду до свидания. Папе и ему надо работать.
Зоя снова повернулась к Дираку:
– До свидания, мистер Джаред.
С этими словами девочка вышла в коридор, чтобы, как решил Джаред, вернуться туда, откуда пришла. Он напряг слух, провожая ее удаляющиеся шаги. Наконец Бутэн закрыл за дочерью дверь.
– Как ты понимаешь, у тебя не будет возможности поиграть с Зоей, – сказал он. – Просто ей здесь очень одиноко. Я упросил обинян вывести ретрансляционный спутник на орбиту одной из наших небольших колоний, чтобы перехватывать развлекательные каналы. Поэтому Зоя не лишена радостей образовательных программ Союза колоний. Но вот играть ей здесь совсем не с кем. У нее есть няня-обинянка, но та может разве что следить за тем, чтобы девочка не грохнулась с лестницы. Так что мы с Зоей здесь совсем одни.
– Объясни, – возбужденно произнес Джаред, – объясни, как ей удалось остаться в живых? Обиняне ведь убили всех, кто находился на "Ковелле".
– Обиняне спасли Зою, – поправил его Бутэн. – На Омаху и на станцию напали рраей, а не обиняне. Рраей решили расквитаться с Союзом колоний за поражение на Коралле. На самом деле Омаха им была не нужна. Эту систему они просто выбрали как самую легкую добычу. Обиняне проведали об их планах и подгадали так, чтобы появиться после первой стадии операции, когда рраей еще не успели оправиться после сражения с людьми. Очистив станцию "Ковелл" от рраей, обиняне обыскали ее и обнаружили весь гражданский персонал запертым в общем зале. Рраей держали их там в плену. Со всеми военными они расправились на месте, поскольку модифицированные человеческие тела не устраивают их своими вкусовыми качествами. Но колонисты – по мнению рраей, это как раз то, что нужно. Если бы не подоспели обиняне, они убили и съели бы всех пленников.
– Что сталось с остальными? – спросил Джаред.
– Ну, разумеется, обиняне их убили, – небрежно произнес Бутэн. – Тебе же известно, что они, как правило, не берут пленных.
– Но ты же сам сказал, что Зою они оставили в живых.
Бутэн усмехнулся:
– Захватив станцию, обиняне осмотрели научные лаборатории, проверяя, нельзя ли прикарманить какие-нибудь интересные находки. Как практики они не знают себе равных, но вот с генерацией идей у них туговато. Обиняне способны совершенствовать технологии и разработки, добытые на стороне, но сами крайне редко изобретают что-либо принципиально новое. Омаха заинтересовала их в первую очередь именно благодаря научно-исследовательской станции. Они нашли мои работы, посвященные проблемам сознания, и это пробудило у них интерес. Обиняне установили, что меня в момент нападения на станции не было, зато там находилась моя дочь. Оставив Зою в живых, они начали меня искать.
