Тимоти Зан - Трилогия Трауна-1: Наследник Империи
— Каррде? — негромко окликнул его из темноты голос Авеса.
— Я здесь. Найди себе стул и садись.
— Обойдусь, — Авес сел возле Тэлона на землю и скрестил ноги. — Все равно я собрался возвращаться в централ.
— Таинственное послание?
— Ага. О чем только думала Мара?
— Понятия не имею, — признался Каррде. — Наверное, о чем-нибудь умном.
— Вероятно. Надеюсь, что мы окажемся настолько же умны и сумеем расшифровать.
Каррде кивнул.
— Как там Соло и Калриссиан? Нормально устроились?
— Вернулись к себе на корабль. По-моему, они нам не доверяют.
— Я бы удивился, если бы было по-другому, — Каррде протянул руку и погладил Натиска по голове; ворнскр постучал хвостом. — Может, нам удасться их переубедить, если завтра мы отдадим им файлы Скайуокера.
— Ага. А мы на их стороне?
Каррде надул губы.
— Вообще-то у нас выбора нет, друг мой Авес. Они — наши гости.
Авес хрюкнул.
— Гранд адмирал едва ли будет плясать от счастья. Если узнает…
Каррде равнодушно пожал плечами.
— Они наши гости, — повторил он.
В темноте было плохо видно, поэтому он скорее почувствовал, чем увидел, что Авес в ответ тоже пожимает плечами. Авес, по крайней мере, понимает обязанности хозяина. В отличие от Мары, которая спит и видит улетающий прочь отсюда «Тысячелетний сокол».
Следовало послушать ее. Действительно — следовало.
— Я хочу, чтобы ты завтра утром организовал поисковую партию. Скорее всего, ничего из этого не получится, но попробовать стоит.
— Ладно. А не следует ли поинтересоваться мнением имперцев по этому поводу?
Каррде состроил гримасу — сам себе.
— Сомневаюсь, что они продолжат поиски. Тот кораблик, что отвалил от «разрушителя», подозрительно напоминает десантный бот со снятым вооружением. Полагаю, они обоснуются в Хиллиарде и станут ждать, когда Мара со Скайуокером пожалуют к ним прямо в лапы.
— Звучит разумно, — сказал Авес. — А что, если мы не обнаружим их раньше?
— Тогда, видимо, нам придется отбить их у штурмовиков. Думаю, ты наберешь команду и для этого случая.
Авес негромко фыркнул.
— Легче сделать, чем сказать. Я тут перебросился парой фраз с ребятами и могу сказать, что настроения в лагере еще те… Герои Альянса и все такое… И еще парням пришло в голову, что так они вернут часть долга за избавление Галактики от этого выродка Джаббы.
— Я знаю, — мрачно сказал Каррде. — И весь их чрезмерный энтузиазм может нам выйти боком. Потому что если мы не сумеем вырвать Скайуокера из имперских когтей… н-ну что ж, значит, он не должен достаться им живым.
Тень рядом с ним долго молчала.
— Ясно, — в конце концов еле слышно проворчал Авес. — Почему мне кажется, что Траун именно этого от нас ждет? Он нас подозревает, знаешь ли…
— Подозрением больше, подозрением меньше, а доказательства отсутствуют, — напомнил ему Каррде. — А если мы не сможем перехватить этих парней, пока они бродят по лесу, то у нас другого выхода не будет.
Авес покачал головой:
— Мне это не нравится.
— Думаешь, мне нравится? Но нам нужно подготовиться к любому повороту судьбы.
— Понял.
Какое-то время Авес сидел в молчании. Затем встал, озабоченно вздохнув.
— Пойду-ка посмотрю, как там у Гента дела. Вдруг он продвинулся в расшифровке?
— А после заваливайся на боковую. Завтра у нас трудный день.
— Ладно. Спокойной ночи.
Авес ушел, и вновь воздух наполнили ночные шорохи. Звуки, означавшие так много для существ, которые их производили, но абсолютно не значащие для Тэлона.
Бессмысленные…
Каррде устало тряхнул головой. И все-таки, что Мара пыталась сказать, послав это путанное сообщение? Может быть, что-то простое — настолько, что ни он, ни кто другой здесь не способны расшифровать?
Или дама в конце концов перехитрила сама себя?
Где-то вдалеке в ночи заурчал ворнскр. Лежащий возле кресла Натиск поднял голову.
— Твой дружок? — ласково спросил у него Каррде, слушая, как ручной ворнскр эхом отозвался на зов дикого. И Штурм, и Натиск раньше тоже были дикарями.
Как и Мара, когда он подобрал ее. Интересно, можно ли ее приручить?
Интересно, сможет ли она приручиться и не надо ли ей для этого сначала, убить Скайуокера?
Урчание на этот раз раздалось гораздо ближе
— Пошли, Натиск, — Каррде поднялся на ноги. — Время идти внутрь.
На пороге он задержался, хотелось еще раз взглянуть на ночной лес — с негромкой упоительной меланхолией и странным чувством, которое можно было отдаленно описать как страх. М-да, Гранд адмирал определенно не порадуется новостям. Он вообще ничему не обрадуется.
Так или иначе, но жизнь здесь подошла к завершению, понял Каррде.
25
В комнате было тихо и темно, неясные ночные звуки вплывали в открытое окно вместе с прохладным ночным ветерком. Пристально вглядываясь в занавески, Лейя сжимала бластер вспотевшей рукой и лихорадочно соображала, что именно ее разбудило.
Уже несколько минут она лежала так, с бешено бьющимся сердцем. Не было никаких видимых причин: ни звука, ни движения, ни угрозы Ничего. Но внутренний голос нашептывал, что здесь — небезопасно.
Затаив дыхание, принцесса продолжала вслушиваться В вину хозяевам ставить было нечего. Старейшины жутко переполошились, и с первых же дней приставили к Лейе охрану — более дюжины молодых, крепких вуки, все клыкастые, горячие, преданные, как на подбор. Толпа добровольцев с упорством имперских ищеек рыскала по поселку в поисках чужака, замеченного накануне. Действия были продуманы и организованы с такой скоростью и четкостью, каких порой недоставало Альянсу.
Дни шли, следов чужака никто так и не нашел, тревога утихла. У вуки поднакопились собственные проблемы, активные поиски подзаглохли, а число телохранителей как-то само собой сократилось с двенадцати до трех.
А теперь и эти трое вернулись к повседневной жизни, оставив принцессу на попечении Чубакки, Ралрра и Салпорина.
С точки зрения стратегии — классический случай. Трудно поддерживать бдительность, если не в силах обнаружить врага. Лейя искореняла подобные настроения в Альянсе и пылала желанием сражаться за чистоту помыслов по всей новой Республике.
Лейя четко осознала, что ей и Чубакке следовало оставить Рвуокрорро еще пару дней назад. А может, и вообще покинуть Кашиийк. Место стало слишком привычным и удобным. Постоянное напряжение прошедших дней сменилось притупляющей усталостью, а постоянная боевая готовность — домыслами и страхами. Это — вроде психологической слабости, которой умный враг может запросто воспользоваться, найдя способ вписаться в привычное течение жизни.
Пора разрушить рутину.
Она взглянула на часы рядом с кроватью и прикинула: час назад все легли; гравилет припаркован снаружи неподалеку; если они с Чубаккой отправятся прямо сейчас, то смогут стартовать на «Госпоже удаче» сразу же после рассвета. Приподнявшись, она потянулась, чтобы положить бластер на столик возле кровати и взять комлинк.
В кромешной темноте чья-то мускулистая рука схватила ее запястье.
Думать было некогда и незачем. Сразу же включился старый рефлекс самозащиты. Развернувшись, используя точку захвата как опору, она перекатилась через бедро и, подтянув правую ногу, ударила со всей силы. Зашипела от боли: пальцы ноги угодили во что-то твердое — доспехи или что-то вроде. Протянув назад свободную руку, она ухватила за угол подушку и швырнула в силуэт того, что предположительно было головой противника.
Под подушкой лежал лазерный меч. Пока чужак соображал, откуда пришел удар, и стряхивал с себя подушку, клинок полыхнул в темноте. Лейя успела мельком увидеть огромные черные глаза и выступающую челюсть, прежде чем клинок рассек эту морду пополам.
Путаясь в ночной рубашке, принцесса скатилась с кровати, вскочила на ноги и попятилась, пытаясь осмотреться.
Сильный удар по запястью — и выбитое из рук оружие пролетело через комнату, клинок погас еще в полете, погрузив комнату во тьму.
Лейя приняла боевую стойку, но это не спасло. Первый чужак, возможно, лопухнулся, поверив в беспомощность своей жертвы, зато второй усвоил урок. Она не успела даже повернуться навстречу нападающему, как ей прыгнули на спину, схватили за запястье и завернули руку за спину. Другой рукой кто-то жестко прижал ее голову к своему плечу, так что можно было щекой почувствовать его острые зубы. Рот принцессы оказался зажат ладонью нападавшего. Она отчаянно трепыхалась, пытаясь как-нибудь извернуться и освободить хотя бы одну ногу, в то же самое время стремясь заехать ему в глаз свободной рукой. Его дыхание жгло ей кожу.
Но вдруг чужак замер и внезапно, без видимых причин, отпустил ее.
Лейя отпрыгнула, разворачиваясь лицом к нападавшему и пытаясь понять, что с ним произошло, на какую мозоль она ему наступила и что за этим последует. Она старалась разглядеть хоть что-нибудь в темноте, какое-нибудь неведомое оружие, из которого ей сейчас влепят по полной программе.
