Дмитрий Манасыпов - Район-55
Часть Рва, вырытого военными сразу после Волны, отделяла нас от стаи и была не особо глубокой. Но зато — с крутыми, заросшими склонами. Сейчас во Рву густо клубился предвечерний туман, немного рановато спустившийся и не дававший рассмотреть дна. И еще обезьяны, ждавшие нас, явно не торопились в него спускаться, хотя туман мог дать им хорошее преимущество. Впрочем, трое из этой четвероногой банды уже нетерпеливо поскуливали, выражая желание как можно быстрее добраться до вкусного мяса, ожидающего на противоположной стороне. Если бы не непроходимая тупость этих тварей, то с их бешеной агрессией, физическими данными и плодовитостью они бы уже давно владели просторами Зоны. Но даже сейчас резусы не представляли для нас серьезной угрозы, если бы не поводырь. Этот поганец, которому легко удается отводить глаза рейдерам, запросто может натворить неприятностей.
— Что делать-то будем? — Скопа устало вздохнула. — Ночь скоро. Прям как вчера. И в обход не пойдешь. Я попробую снять их ведущего. Хотя он уже вовсю за нами следит. Собьет оптику-то. А в нашлемнике прицел у меня с «винтарем» несовместимый.
— Прорываться будем. — Большой опустил предохранитель. — Чего еще-то. Не нравится мне овражек этот. Пикассо?
И мне овраг не нравился, уж не знаю почему, но не нравился. Слишком густой туман для семи-то часов. Тучи низкие, но солнце еще пробивалось через них. На экране детектора зафиксировались две лужи «битума» справа и еще четыре слева от оптимального маршрута спуска. Но спускаться, надеясь только на электронику, в Районе нельзя. Черта уже близко. А воспользоваться болтами нам явно не дадут. Я только начал открывать рот, чтобы объяснить сложившийся в голове план, когда тройка самых нетерпеливых на той стороне не выдержала.
Они рванули с места, разом покрыв несколько метров до спуска. Поджарые серые тени с разгону нырнули в густо-молочные хлопья. Через пару секунд остальная стая бросилась за ними, несмотря на протестующий рык вскочившего на ноги поводыря. А вот это он сделал зря. Измененный не успел даже попытаться «размазаться» в прицеле Скопы, когда она, моментально вскинув винтовку, выстрелила сдвоенным. Обе пули попали точно в цель, в голову.
Атаки у резусов не получилось. Туман в самой сердцевине скрутился немыслимым клубком, обнажив дно оврага. Густой клубок полупрозрачных щупальцев выстрелил в сторону обезьян, охватывая их мускулистые голые тела со всех сторон, оплетал, сбивал с ног и не давал вырваться. Неизвестное существо или аномалия, таившееся на дне оврага, дало возможность порадоваться, что первыми спустились не мы.
Истошные взрыкивания, плачущий лай и визг, раздирающий перепонки на уровне ультразвука, неслись из оврага. Из тумана во все стороны разошлись лучи осьминожьих конечностей, окутанных легкой маскировочной пеленой. Там, в своем центре, туман становился все более красным. Поверить в это не хотелось, но глаза не лгали. Как в страшном фильме — бред стал реальностью…
* * * Взгляд в прошлое — 2Большой красивый кабинет в стиле «сити-ампир». Бархатные алые портьеры. Стол, куда больше бильярдного, из красного дерева, вероятнее всего — итальянского ореха. Кресла с высокими резными спинками. И настоящий трон хозяина кабинета…
— Я искренне надеюсь, уважаемый, что мы с вами договорились. — Худые, в перстнях, волосатые пальцы поводили в воздухе дымящейся «Короной». — Накладки, как в предпоследний раз, не будет?
— Нет, господин Шульцман, не будет. Я… — Он запнулся, с трудом проговорив следующие слова: — Я все сделаю как нужно. Только…
— Заткнись, — холодный и надменный голос Шульцмана взвился вверх, сорвавшись в неожиданный фальцет, — заткнись, падла здоровая. Ты мне… мне, сучонок! Будешь! Еще! Ставить! Условия!!!! Запомни!.. Я все знаю, и у меня везде свои люди. Запомни это. Иди, свободен!
…Вспышки фотокамер. Свет прожекторов, заливающий ринг. Грудастые девки с номерами в руках, покачивая роскошными бедрами, обходящие его по кругу.
Стук сердца в висках. Густая толпа вокруг. Орущая, матерящаяся и радующаяся. Во все времена — одно и то же. Хлеба у них, сидящих в зале, — предостаточно. А за зрелище и кровь они всегда готовы заплатить.
Впереди еще три раунда. В восьмом он ложится. Хотя и не должен. Но он ляжет. Потому что там, за городом, в дорогой частной клинике, лежит Она. И если он опять не сделает то, о чем говорил ему Шульцман, то…
Позади пять лет, прошедших в боях. Боях, в которых проигрыша не было. Его просто не могло быть. И не потому, что он — «Русский медведь».
Потому что нужны деньги. Много, очень много денег. Потому что нельзя делать пересадку сердца. Ее организм отторгнет его. Нужно искусственное. Дорогое. И операция, которую до сих пор делают очень мало человек. И деньги на артефакт «Сердце». Только он сможет поддержать Ее.
И он ляжет. Несмотря на то что его противник, высокий, гибкий американец-мулат, не сможет продержаться против него. Он, американец, и сам это прекрасно знает.
Это видно, хотя он красуется сейчас перед камерами. Видно, что ему плохо и больно. И страшно…
Кто это? Кто сейчас склонился над ухом тренера??? Ведь он его видел. У Шульцмана?.. Что он ему говорит? Почему у Васильича так вытянулось лицо… Что??!
Коля, младший тренер, подходит с водой и, протягивая бутылку, говорит два слова. Всего два…
Заголовки завтрашних утренних газет: «Что случилось на Большой Боксерской в „Лужниках"?»… «Где „Русский медведь" Ермаков?»… «Смерть американского претендента на ринге!»…
Он ушел. Проломился через заслон охраны, выбил окно в сортире второго этажа, спрыгнул, как большая кошка, и растворился в темной московской ночи. Позади остался американец, который так и не успел понять: что случилось? Прости, парень, я думал, что ты крепче…
Через две недели ВВ-шник из бригады охраны периметра оцепления района «Радостный-55», стоявший на посту у Рва, задремал. Он не успел повернуться на хрустнувший сучок. Результатом этого стала потеря им личного оружия и удавшаяся попытка прорыва линии охранения.
Когда солдат давал показания, особист части только качал головой, дивясь про себя изворотливости солдатской мысли. Истории о подкравшемся сзади вурдалаке, по какой-то причине решившем спереть табельный ПК, особист не поверил. Срочник был осужден за утрату служебного личного ПК и отправлен в дисбат. Особист остался при своем мнении, которое выражалось в том, что солдат продал пулемет кому-нибудь из рейдеров.
А разводящий караула, старшина Кириллин, не мог себе простить, что испугался, когда увидел громадную фигуру, возникшую из ниоткуда и уходящую с пулеметом на плече в глубь Района. И ничего не смог сделать. Никогда после этого случая старшина не ходил на проверку постов в одиночку.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ОВРАЖЬЕ — ТОПЬ
Большой, сопя и тихо матерясь сквозь зубы, спрыгнул с последней ветви вековой сосны, торчавшей над окрестным мелколесьем. Отряхнул комбинезон от приставших иголок и паутины, отстегнул свою большую, семисотмиллилитровую флягу и надолго присосался к ней, жадно глотая воду. Оторвался ненадолго, передохнул, опять продолжил свой водопой и, только напившись, заговорил:
— В округе ничего не видно. Спокойно. Нашего здания не заметно. Идти нам нужно где-то часов на одиннадцать, тогда на него и выйдем. И тихо что-то слишком, чересчур тихо. Зверья вообще не видно, будто повыбили всех. Выброс вроде только через два-три дня, а такое ощущение, что вот-вот начнется. Не нравится мне все это.
Скопа сплюнула сквозь зубы и, покачав головой, села на пенек. Ситуация становилась все более неприятной. Инстинктивным ощущениям Большого мы привыкли доверять уже давно, и если ему кажется, что не за горами незапланированный выброс, то, возможно, так оно и есть.
От Рва наша команда ретировалась в спешном порядке, насколько это позволяло наличие ловушек. Тварь, засевшая в тумане, за нами вроде бы не гналась, но проверять никому не хотелось. И когда уже показалось, что можно перейти на нормальный шаг, мы нос к носу столкнулись с невесть как заплутавшим здесь големом-малышом.
Вотчина этих здоровенных и чаще всего полоумных здоровяков находится достаточно далеко от Овражья, и зачем он сюда забрел — так и осталось для нас тайной. Измененная гора плоти вылетела нам навстречу так неожиданно, что мы не смогли встретить его во все стволы. Как следствие — нам пришлось продолжать удирать, невзирая на все препятствия, попадающиеся по дороге.
Конец гонки положил один из тех самых оврагов, давших название всему местному сектору Района. Большой, бежавший последним, исхитрился, скатившись по влажному от росы склону, заманить гиганта прямиком в сдвоенную «с добрым утром». Тем самым предоставив ловушке лично разбираться с этакой тушей. Ловушка подхватила гипертрофированного гоблина, подкинула вверх и, не справившись, просто придала ему серьезное ускорение, отправившее гиганта вниз по дну оврага. Через мгновения полета раздались громкий хруст и полный боли разъяренный вопль, доказавший, что наш преследователь приземлился весьма неудачно.
