Эдуард Байков - Рой
«Это ж надо! – удивлялись отцы-командиры, наблюдая в бинокль за надвигающейся армадой. – Сучары поганые, научились не только техникой управлять, но и топливо выискивать, и машины заправлять. Да и соображают уже, что бросать в атаку в первую очередь, чтобы прорвать оборону людей».
– К бою! – прозвучало над «Бастионом».
На позиции выдвинулись стрелки, вооруженные автоматами и ручными пулеметами, рядом – гранатометчики. Засели на перегораживающих улицы баррикадах. Всех гражданских в срочном порядке завели внутрь здания МЧС. Спрятали за толстыми и крепкими стенами.
Когда техника приблизилась на расстояние выстрела из гранатомета, Сидорчук отдал приказ открыть огонь.
Кинжальная стрельба обрушилась на колонны из всех стволов. Первыми остановились и задымили подбитые гранатами трактора, но они послужили барьером для прячущихся за ними машин. Несколько залпов из РПГ и подствольников… и гранатометы беспомощно смолкли – запас зарядов был исчерпан. А ручное стрелковое оружие причинить особого вреда дорожной технике не могло. Целились по кабинам грейдеров, стреляли метко – пули рвали тела, вышибали мозги… но уничтоженных биороботов тут же вытаскивали из кабин, на их место влезали новые. Бойцы «Бастиона», чуть ли не докрасна раскалив стволы автоматов, расстреливали и тех, но в кабины лезли все новые, новые и новые живые мертвецы… и техника неумолимо приближалась. Вот они совсем рядом – наехали на баррикады и принялись их таранить.
Обороняющиеся были вынуждены отступить вплотную к зданию.
Вскоре оборона была прорвана, тяжелые машины раздвинули блоки и прочие заграждения, и в образовавшиеся проходы двинулись пожарные цистерны. Они взяли в кольцо оцепления здание МЧС. Что дальше?..
«Бастион» выглядел неприступным. Стены из нескольких рядов силикатного кирпича облицованы к тому же снизу доверху мраморными плитами (было время – не жалели на себя средств комитетчики). Бронированные двери, на всех окнах крепкие решетки. А за окнами, как за амбразурами, стрелки, готовые поливать свинцом все пространство перед собой. Запас воды и пищи в «Бастионе» был приличным, как и боеприпасов, – так что могли выдержать длительную, недельную осаду. А там и помощь подоспела бы.
Если бы не эволюция, черт бы ее побрал!..
Зомби стали слишком умны и находчивы. Для того и пригнали пожарную технику. Автоцистерны были полны воды. Но воды не обычной, а зараженной нановитами. И зомби, прячась за машинами, вначале обстреляли все окна, разбили все стекла. А уже затем из брандспойтов принялись поливать здание, метя струями в зияющие провалы окон. Решетки – они ведь хороши против человека, ну или зомби, но не против воды. Зараженной воды!
Первым это сообразил Юрий Павлович. Он как ужаленный – куда возраст девался! – выскочил из комнаты в коридор.
– Отойдите!.. – закричал он, срывая голос. – Отойдите от окон, это зараженная вода! Там нановиты!..
Но было поздно. Струи бешено хлестали в разбитые окна, брызги мелькали повсюду. Федотов пустился искать Ненашева, стараясь не попадать в лужи, растекающиеся по полу…
А несущая смерть вода лилась, лилась и лилась! В здании началась паника.
Федотов нашел генерала в кабинете. Сергей Петрович что-то перебирал в сейфе и был абсолютно спокоен – он уже все знал. И понимал, что проиграл битву.
– Сергей Петрович!.. – задыхаясь, чувствуя, как сердце колотится где-то чуть ли не в горле, начал было редактор, но генерал так глянул на него, что старый газетчик, обмякнув, опустился на стул.
– Так-то, Палыч, – сказал Ненашев. – Окончен бал, погасли свечи… Как там Сидорчук, цел?
– Вроде бы не зацепило…
– Ну и отлично. Ты вот что, найди-ка его. Соберите всех, кого этой дрянью не задело, и потихоньку выводите потайным ходом. Вот, – генерал кинул на стол план этого хода, – разберетесь.
– А ты, Сергей Петрович?
– Ну, я и без плана вас догоню. Давай, давай, Палыч, каждая секунда на счету!..
Спровадив друга, Ненашев достал из сейфа личное оружие – пистолет ПСМ, вставил магазин, передернул затвор. Задумался, глядя на маленькую боевую машинку в руке…
За полуоткрытой дверью раздались торопливые, почти бегущие шаги. Генерал быстро сунул пистолет в карман.
3Вице-губернатору Дмитрию Аркадьевичу Ливенцеву не исполнилось еще и сорока, и был он лицом из первого кадрового эшелона. Засланец из Москвы, он прибыл сюда на вырост, с тем чтобы года через три вернуться на Старую площадь уже с подъемом. Ну, а там – все выше, и выше, и выше… Большие родственные связи пролагали перед Ливенцевым прямую гладкую дорогу, что он воспринимал как должное, презирая этот паршивый город, где вынужден отбывать каторгу вице-губернатора… «Ничего, ничего! – думал он по вечерам в служебной шестикомнатной квартире, прихлебывая свой любимый «Сент-Эмильон», который ему доставляли прямо из Бордо. – Ничего! Еще один день долой, так что срок идет…»
И вот такая незадача с этим проклятым институтом! Конечно, в другой ситуации Дмитрия Аркадьевича давно бы след простыл из обреченного города, но, как назло, губернатор – эта старая жопа, пердун колхозный! – оказался в отлучке, и никуда нельзя было деться. Впрочем, очутившись в «Бастионе» и выяснив обстановку, Ливенцев успокоился и даже повеселел: город-то обречен, а он нет! Более того, он теперь на виду, самое время набирать очки. Героем вернется в столицу. Вся грудь в крестах да на белом коне. А уж на самый худой конец – кому-кому, а ему-то пропасть не дадут. Про потайной ход он, конечно, знал.
Но и он недооценил интеллект Роя…
Ненашев поднял голову – дверь распахнулась, в кабинет ввалился Ливенцев, весь мокрый, с головы до пят.
– Сергей… Сергей Петрович! – отчаянно воззвал он. – Я… я к вам!..
– Что-то случилось? – с издевательским спокойствием спросил генерал.
– Что?.. – Руководящее лицо вылупило глаза. – Вы не знаете?! Так эта чертова вода!.. Эти уроды проклятые…
– Ах, вот оно что, – с тем же спокойствием молвил Ненашев. – Значит, пропадает такая молодая, такая нужная Родине жизнь…
Он не отказал себе в удовольствии ухмыльнуться, глядя на эту рослую и сытую фигуру – с лицом прежде всегда надменным, а теперь жалким, скомканным, перевернутым от страха и отчаяния.
– Сергей Петрович! Да, всякое было между нами, но давайте забудем это! Я к вам… я вас просто прошу, по-человечески!..
– Ну, – генерал вздохнул, – для того чтобы по-человечески, надо человеком быть, а не говном.
– Сергей Петрович!.. – Ливенцев на миг попытался было встать в позу оскорбленного достоинства, но ужас перед будущим был сильнее. – Сергей Петрович, я, наверно, виноват. Я искренне прошу у вас прощения! Но умоляю – помогите! Ведь есть же у вас какие-то средства дезинфекции!..
– Средства? – Ненашев сунул руку в карман. – Есть средства.
Безумие, надежда и дикая радость судорогой промчались по мокрому лицу.
– Да?!
– Да. Ладно, ладно, Аркадьич, не бзди, все сделаем. Вылечим!
– Сергей Петрович!..
– Полвека уж с прицепом Сергей Петрович… Ты лучше, вон, в окно глянь.
– Где?!
Ливенцев круто развернулся, и генерал, вскинув руку с пистолетом, выстрелил ему в затылок.
Пуля пробила череп, вышибла правый глаз – студенистая масса шмякнулась о пробитое стекло. Струйка крови плеснула вслед ей. Тело, сшибая стулья, с грохотом рухнуло на паркет.
– Вот так, – грустно сказал Сергей Петрович. – Вылечил.
Никакой мстительности, никакой злобы – совесть генерала Ненашева была чиста. Он просто решил избавить Ливенцева от смерти куда более дикой и позорной – и сделал это.
Мелькнула мысль: а все-таки замечательно, что дочь еще пять лет назад поехала с детишками к мужу в первопрестольную, куда его взяли в Белый дом на какую-то прихлебательскую и невысокую должность. Хоть не ахти что, зато тепленькое местечко-то… Теперь внуки живы будут. Это главное…
– Вот так, – повторил он, сам взглянул в окно, увидел невероятно яркую синеву майского неба, приставил ствол к виску и нажал на спуск.
4То худшее, чего опасался Сергей Петрович, произошло. Вылив тонны зараженной воды на здание, в котором все, казалось, протекло от крыши до подвалов, где не осталось сухого места, противник отошел на безопасные позиции и принялся ждать.
Через сутки внутри «Бастиона» начался ад. Большая часть защитников заразилась и превратилась в зомби. Оставшиеся людьми заблаговременно перекрыли все входы и выходы, а сами спустились в подвал, где имелся секретный лаз. То был люк, ведущий в тоннель, который тянулся на пятьсот метров по направлению к реке и заканчивался выходом в самый обычный канализационный колодец – возле здания областной администрации.
Их, выживших и не превратившихся в зомби счастливчиков, осталось всего десять человек. В их числе – главный редактор «пятерочек» Юрий Павлович и капитан Сидорчук. Все! Остальные пропали: либо отправились к праотцам, либо… еще хуже.
