Валидуда Анатольевич - "На задворках галактики"
Однако строили древние на совесть. Полковник Морошников в этом убедился, когда, наконец, удалось вдохнуть жизнь в транспортный портал. Конечно, сохранилось далеко не всё, безжалостное время не имеет свойства щадить. Но то, что оказалось до поры неподвластно времени, оживил Оракул. Портал вновь заработал, как и многие столетия назад. В тоннели устремилась первая партия разведчиков и отбирать их пришлось по жребию – слишком многие бойцы оказались охочими.
Ещё когда транспортный портал был только-только обнаружен и началось его исследование, полковник пытался себе представить древние средства передвижения, что в далёкие времена перевозили по тоннелям пассажиров и грузы. И неизменно его воображение рисовало нечто отдалённо напоминающее локомотивы, тащившие за собою вагоны. Однако в тоннелях отсутствовали рельсы, да и сами тоннели – правильного круглого сечения, имели совершенно иной принцип действия, нежели привычный Морошникову. Через равные промежутки, соответствовавшие примерно четырёмстам шагам, тоннели разделяли кольца из светло-зеленоватого композитного материала, помещавшиеся на основании более широких и массивных колец из бетонита, что выполняли, по-видимому, роль силового каркаса. При пробной активации через пульт диспетчерской, кольца из композита принимались мерцать, затем появлялся малоразличимый ухом гул и вскоре начиналось перемигивание, чем-то похожее на иллюминацию лампочек, что вывешивают во время праздников в городах, если, конечно, уподобить лампочки кольцам. А когда дошла очередь до депо, где хранились старинные средства передвижения, полковник, как и многие его бойцы, испытал сильное удивление. "Вагонетки" оказались капсулами с зализанными очертаниями – приземистые, герметичные и без смотровых окошек. Внешние признаки движителей отсутствовали напрочь – ни тебе колёс, ни гусениц, ни винтов с крылышками. Прямо как снаряд какой-то. В принципе, капсулы и были снарядами, запускались они и вручную, и из диспетчерской, а заданный им импульс поддерживали кольца, структурировавшие направленность безынерционного поля и заодно генерировавшие его; плотность же самого поля задавалась посредством пульта оператором-диспетчером.
К великой радости оказавшихся в подземельях на краю света бойцов, две трети капсул проявили признаки жизни. В своё время их законсервировали по всем правилам и вот по прошествию столетий они вновь встали в строй и были готовы принять первых пассажиров.
…Одну за другой, Морошников подхватывал и оттаскивал к быстро росшей груде тяжеленные каменюки, которым, казалось, никогда не будет конца. От собственной тяжести камни норовили выскользнуть из судорожно сжатых пальцев, но от выскальзывания спасали грубые матерчатые рукавицы. Бойцы усердно долбили породу кирками и ломами и выгребали мелкое каменное крошево лопатами, благо инструмента с собою было взято вдосталь. Наблюдая солдатский запал, не устоял и Морошников; он разбирал завал наравне со всеми, прислушиваясь к шуткам и подначиваниям, что витали между бойцами.
Пробное путешествие по тоннелю окончилось тупиком. Позади осталась развилка, разделявшая тоннель на два пути; Морошников, ни секунды не колеблясь, выбрал левое направление. И похоже, прогадал. Впрочем, прогадал или нет, пока определённо сказать было нельзя. Отряд не успел далеко отъехать от развилки; без малого треть часа с головокружительной скоростью, недоступной привычным поездам, капсула неслась сквозь тьму, прореженную тусклым миганием колец. И упёрлась в тупик. Это ещё хорошо, что встроенная в капсулу система контроля загодя стала гасить скорость дабы не допустить аварии. Не-то влепились бы в завал и тогда капсулу вместе с пассажирами смяло бы так, что потом ни одного целого тела не выковырять.
По прошествию трёх часов, наконец, удалось добраться до породы, спрессованной поистине чудовищной силой. Прогрызать породу ломами и кирками можно было бы хоть целую вечность. Вечности, естественно, в запасе не было. Морошников приказал заложить аммонитовые шашки.
– Диспетчерская вызывает, господин полковник, – доложил боец, отошедший при закладке взрывчатки подальше – к капсуле, где и услыхал сигнал вызова.
Скорым шагом Морошников добрался к капсуле и прошёл в "рубку машиниста", как он про себя называл кабинку с пультами управления. Здесь монотонно и громко попискивал сигнал вызова, так попискивал, что его аж снаружи было слышно (громкость полковник специально вывел на всю мощь), звуковые трели сопровождало мигание красной подсветки пульта связи.
– Морошников, слушаю, – вдавил он кнопку.
– Да вот, Игорь Владимирович, хочу выяснить, как у вас там дела идут, – поинтересовался Оракул.
– Заложили шашки. Думаю после подрыва посмотреть, стоит ли долбить дальше.
– Вы у меня высвечиваетесь не так далеко от кольца. Если это просто завал, то как разгребёте его, обязательно осмотрите кольцо. Очень внимательно осмотрите. Штука в том, что я просто не знаю, как поведёт себя поле, если в его напряжённости появится "прореха".
– Я вас понял, Александр Иванович. Рванём и посмотрим. А то может здесь вообще сплошная поруха.
– Не исключено… Как закончите, дайте знать.
– Обязательно. Нам ведь, если что, до развилки возвращаться.
– Ну, тогда конец связи.
Морошников отключил пульт и покинул капсулу. И дал отмашку фельдфебелю Калитину, ждавшему сигнала у взрывной машинки.
Даже для привычных ко всему людей взрыв показался неимоверно сильным. Тугая волна плотного воздуха стеганула отошедших на безопасное расстояние разведчиков, окатив облаком пыли. У волны был всего один выход – вдоль тоннеля, поэтому и акустический удар чувствовался куда сильнее, чем если бы шашки рванули на поверхности. Морошникову даже показалось, что мигнули флюоресцентные лампы, а ведь этого не могло быть в принципе – на свечение жидкости взрыв никак повлиять не мог.
Выждав пока более-менее осядет пыль, он дал команду на разбор завала. Прежнее воодушевление бойцам не изменило: похватав инструменты, они потянулись к каменным нагромождениям. А полковник пожалел, что под рукой нет отбойников и компрессора. Компрессор просто не влезал в дверную створу капсулы, так что идею прихватить и его, пришлось оставить.
Следующие четыре часа продолжался разбор раздробленной породы, которую Морошников определил как сиам – то из чего состояла кора под океаническим дном, порода, главной составляющей которой был кремний. Ну и магний, как более частый из примесей элемент. И вот когда бойцы упёрлись во всё ту же спрессованную почти до монолитного состояния массу, к командиру подошёл рядовой Возницын и протянул запылённый обломок бледно-зелёного цвета. Обломок гладкий и необычайно лёгкий, несмотря на размер где-то с голову человека. На лице Возницына, в свете близкой люминесцентной лампы, явственно отпечаталась досада.
Взяв обломок, свидетельствовавший о том, о чём предупреждал начальник экспедиции, Морошников секунд десять вертел его и так, и этак. Дело ясное, пора сворачиваться. И он отдал команду.
– Надо возвращаться к развилке, – ответил он на невысказанные вопросы застывших бойцов. И отбросив обломок, добавил: – Дальше нам не проехать. Там впереди кольцо разрушено.
Бойцы разочарованно грузились в капсулу. Кто эхал и чертыхался, а кто нет-нет да выплёскивал эмоции и досаду тяжкой бранью по извилистому и неопределимому адресу. Вкалывали и нате вам – без толку! Морошников же в это время прикидывал, сколько ушло на закладку шашек аммонита и сколько осталось в капсуле. Верней, количество-то он знал, но ему хотелось понять, можно ли сэкономить, чтобы запаса хватило на три закладки. Можно, конечно, и в Портал вернуться за взрывчаткой, появись такая необходимость, но и там запасы не бездонны.
Уже в кресле "машиниста" полковник вызвал Оракула и доложил обстановку.
– Сильно не разгоняйтесь, Игорь Владимирович, – посоветовал Оракул. – До развилки вам задом пятиться. Мало ли что.
– Хорошо, – принял совет полковник, решив что лучше потратить раза в три больше времени нежели подставить себя и подчинённых под случайность. – Как далеко ваша карта путей ведёт? Хочу хоть примерно прикинуть, где мы находимся относительно поверхности.
– Вы примерно покрыли четверть дистанции. Сами же видели, никакой привязки на моей карте нет. Просто ветки, проложенные до следующих порталов. Там дальше должно быть несколько разветвлений. Эх, кабы не этот завал… Когда вернётесь и двинетесь по второму пути, будет ещё одно разветвление. Выбирайте опять левую ветку, она упирается в портал, который существенно ближе к нам.
– Понял вас. А теперь врубайте поле. Нечего нам тут засиживаться.
Когда вглубь тоннельного мрака начало убегать размеренное помигивание колец, Морошников, не отрывая глаз от экрана заднего вида, плавно дал задний ход. Набирая скорость, капсула устремилась к развилке.
