Дэн Абнетт - Пария
Его улыбка стала еще шире.
- И это была бы незавидная участь, - продолжал Теке. - Хотя, наверное, ты бы даже не думала об этом, раз уж эта участь стала твоей. Она искорежила бы тебя так, что у тебя бы не было и мысли о том, что ты – в аду. Потому что ты всего лишь съела бы кое-что. А я – спас тебя от этого.
- Не рассчитывай, что я буду тебя благодарить.
- И в мыслях не было, - заверил он. – Я лишь ожидаю от тебя ответных услуг. Теперь ты принадлежишь Детям. И мы уготовили тебе другую, куда более достойную участь.
- Я отказываюсь, - заявила я.
- Ты не можешь отказаться, - парировал Теке.
- О, Трон, прекрати дразнить его! – взвыла Элаис Каторз.
- Мы уходим, - твердо заявила я. И начала отступать к двери. Улыбающийся гигант сделал шаг вперед.
Стоящий у двери Лайтберн вскинул свой пистолет, способный остановить кого угодно, прицелился и с громким щелчком взвел курок. Шадрейк и Лукрея сочли за лучшее укрыться за его спиной.
Стоя под прицелом сразу двух пистолетов, гигант негромко рассмеялся.
- Крупнокалиберный револьвер и лазерный пистолет? Недурно. И что же прикажете с этим делать?
- Заткнуться и сдохнуть? – предложил Проклятый.
Теке смотрел на меня. Потом сделал еще один – явно провоцирующий – шаг.
- Я не хочу делать тебе больно, Биквин, - произнес он.
И, после недолгого молчания продолжил.
- Ну, вообще-то, хочу. Очень. И я бы делал тебе больно, пока эта боль не дойдет до той немыслимой черты, где станет наслаждением. Для нас обоих. Но я не могу. Мне не позволено. Ты представляешь слишком большую ценность.
Он снова помолчал.
- Так что, брось ствол. Я не могу причинить тебе боль, но мне приказано схватить тебя.
На мгновение улыбка сбежала с его лица. И в это мгновение – меньше, чем проходит между двумя ударами сердца – я поняла, что разговор окончен.
Он начал движение – такое стремительное, что очертания его фигуры расплылись. Элаис Каторз закричала. Я выстрелила.
Лазерный заряд, стрела раскаленного белого света, вонзился в левую щеку Теке и оставил дымящуюся борозду. Первая пуля Лайтберна сбоку поразила гиганта в грудь.
Но ни то, ни другое не остановило его.
Он подлетел ко мне, схватил меня в охапку и отбросил в сторону. Я упала, покатилась по полу, изо всех сил стараясь не выпускать из рук оружие. Лайтберн продолжал стрелять, выпуская пулю за пулей. Расплющенные кусочки металла, в которые превращались пули, сваливались с мягкого, нежно-розового одеяния, плотно облегавшего Теке, и звенели, падая на пол, словно монетки.
Теке сделал странный жест, махнув рукой в сторону Проклятого. Вихрь нежно-розовых лепестков сорвался с его руки; рукав его костюма стал короче, обнажая кожу. Лепестки закружились вокруг Реннера. Он отшатнулся и попытался отогнать их, но под их натиском упал на пол. Он размахивал руками и отбивался, стараясь защитить лицо и уши, словно человек, на которого напал целый рой рассерженных пчел.
Теке стоял вполоборота ко мне. Все еще лежа на полу, я снова стала стрелять, всаживая один за другим лазерные лучи в его длинную, широкую спину. Я видела, как обугленные черные дыры появляются на его теле, словно кратеры на пыльно-розовой поверхности луны. Он резко обернулся ко мне. Улыбка снова играла на его губах. Он прыжком устремился ко мне, поднимая правую руку, - золотая лента влетела в нее, оторвавшись от трона. Лента превратилась в золотистый клинок. Его очертания расплылись в стремительном движении. А мой лазерный пистолет превратился в две половины лазерного пистолета – рукоять осталась у меня в руке, а дуло и средняя часть упали на пол. Разрубленные края металла, острые, как бритва, сверкали – меч разделил их с немыслимой и безупречной точностью.
Он был совсем рядом. Я с размаху вонзила ему в грудь то, что осталось от пистолета – бритвенно-острые края погрузились в тело. Показалась кровь. Он по-прежнему улыбался – но выглядел немало удивленным. Он взмахнул рукой и наградил меня, казалось, легким шлепком – но удар отшвырнул меня к двери. Я услышала, как он ринулся вперед, чтобы подхватить меня и поднять с пола.
И тут я отключила мой манжет.
Он судорожно вздохнул и на секунду отступил назад, пораженный внезапной пси-«пустотой».
- Бежим! – заорала я.
Шадрейк, Лукрея и Элаис Каторз уже вылетели вон и бежали по aula magna. Лайтберн с трудом поднялся на ноги. Набросившийся на него злобный рой превратился в розовые лепестки и бессильно осыпался на пол. Я схватила его руку и мы побежали. Позади нас Теке издал яростный вопль – похоже, он был крайне раздосадован нашим бегством.
Мы пробежали по галерее ужасов aula magna, вслед за Лукреей, Шадрейком и Каторз, которые уже выскочили в расположенные за ней мрачные комнаты. Здесь я оглянулась.
Я увидела Теке, стоящего посреди щедро освещенной комнаты, где мы впервые встретили его. Действие моей «пустоты» на него постепенно ослабевало. Я убегала, а его психомагия возвращалась. Теперь он одевался. Розовые лепестки вихрем закрутились вокруг него и сложились в новый покров – куда более суровых и твердых очертаний. Черная жидкость в керамической чаше на полу превратилась в живую, переливающуюся, плотную, как ил, массу, которая побежала по его телу снизу вверх, обвивая его, и присоединяя к розовым частям брони другие – глянцево-черные. Две золотые ленты, трепеща, впорхнули в его ожидающие руки и стали парой длинных тонких мечей.
Я увидела его настоящее обличие. Оно было прекрасно и устрашающе – в той же степени, в какой облик Скарпака казался гротескным и совершенным… впрочем, между ними не было различий.
Теке был Космодесантником Хаоса. Он был великолепен, словно могучий хищный зверь. Мерцая розовым, блестя черным, сверкая золотом, он бросился на нас.
ГЛАВА 34
Повествующая о перерождении
Мы неслись сломя голову, захлопывая за собой двери. Старое темное здание ходило ходуном. Он преследовал нас по пятам, оглашая воздух яростным монотонным завыванием.
Крики эхом донеслись из других комнат Лихорадки, из-под покрова тьмы, которой ночь и деревья окутали поместье. Я решила, что это люди из домашей прислуги, невольно пробудившиеся в ужасе, услышав эти кошмарные звуки.
- Нам надо бежать отсюда! – крикнула я Элаис Каторз. – Где вы держите ваши машины?
- Нет времени! – прокричала она в ответ. – Теке слишком быстрый! Слишком быстрый и слишком умный! Мы не успеем даже выйти из дома.
Думаю, она была совершенно права.
- Чего ради вы связались с этой тварью? – злобно бросил Лайтберн. Он пытался перезарядить револьвер на бегу, но все его попытки были безуспешны.
- Ради даров, которые он преподносит, - Элаис Каторз почти рыдала. – Ради того, что он нам обещал!
Мы влетели в следующую комнату и захлопнули тяжелые двери. Я посмотрела на Элаис Каторз.
- По-моему, этого недостаточно, - заметила я.
- Вы не видели эти дары, - ответил за нее Шадрейк. Он запыхался и с трудом переводил дыхание.
- Моя семья была великим домом, - произнесла Элаис Каторз. – Имя Гло пользовалось всеобщим уважением во множестве субсекторов. У нас было могущество и влияние, но нас низвергли, унизили, бросили в грязь. Союз с Детьми мог бы вернуть нам былую славу. В обмен на нашу помощь в материальном мире они даровали бы нам могущество Имматериума. Я могла бы…
- Вы сошли с ума, - заключила я.
Мы свернули в другое крыло, рассчитывая запутать след или даже оторваться от погони. Здесь были красные штукатуренные стены и пол, облицованный черным мрамором – мы видели это в неверном свете одинокой свечи или канделябра. В некоторых комнатах стояла мебель – но в остальном они выглядели совершенно необжитыми. Поместье Лихорадка выглядело как богатое аристократическое имение – но это была лишь видимость. В нем не было настоящей жизни. Оно напоминало пышную театральную декорацию.
Крики все еще доносились из комнат наверху. Мы слышали грохот - кто-то безжалостно разносил двери в щепу.
- Здесь есть выход? – спросила я. – Может быть, мы спрячемся в лесу?
- Мы не сможем спрятаться от него, - заявила Элаис Каторз тоном непреклонной уверенности.
- Ну, возможно, - заметила я. – …и он не сможет спрятаться от нас.
Я повернулась к Шадрейку, схватила его, невзирая на вялое сопротивление и попытки оттолкнуть меня, обшарила его карманы и вытащила зрительное стекло.
Я подняла стекло и сквозь него увидела скелетоподобный силуэт дома, образ его балок и стен, запечатленный в реальности, и странных изгибов и сочленений там, где они соединялись с другими измерениями. Я видела причудливо изломанные геометрические формы внутри пространства материального мира, доступного моему человеческому пониманию.
Я увидела и Теке. Он выглядел как сияющий, раскаленный добела силуэт. Он несся из комнаты в комнату, из залы в залу, и искал нас. Моя «пустота», полагаю, сбивала его с толку; из-за нее он не мог полагаться на свои сверхчеловеческие чувства и невообразимо-совершенные системы его доспеха – не говоря о варп-магии, использование которой, как я могла видеть, не составляло для него никакого труда. Он выглядел разъяренным от того, что нам удалось расстроить его планы. Изредка он останавливался, чтобы сорвать злость на двери, стене или мебели – он безжалостно рубил их своими парными мечами.
