Анатолий Минский - Шпага, честь и любовь
Глава тридцать пятая
Чуть позже пришло понимание, что жизнь налаживается. Иана, бросив Терона на попечение Евы, фактически расторгла помолвку. Её пожелание «не преследовать» толкуется однозначно — она ждёт.
Закончились непосильные задания вроде командования дирижаблем безо всякого понятия, как это делается. К двадцати одному Алекс произведён в гвардейские фалько-офицеры. Карьера, в общем-то, сделана, осталось остепениться и воздержаться от глупостей.
В вопросах чести он пришёл к внутреннему согласию: не бросаться очертя голову искоренять любое замеченное зло. Беречь собственные устои и меньше разговаривать о морали, болтовня — для юнцов. Взрослый человек должен поступать правильно, обходясь без громогласных заявлений.
Поздравив себя с приходом мудрости в изрядно поцарапанную голову, Алекс отправил пространное письмо отцу, призывая переехать в столицу. Пожилой тей порадуется, что наследник фамилии взялся за ум, и это принесло плоды.
А драки, опасности, приключения? Рано или поздно начнётся новая война, и тогда представится достаточно поводов, чтобы себя показать. Пока же всё спокойно… Офицер написал рапорт на отпуск для отлёта в Аделфию и преспокойно растянулся на койке в казарме.
Среди ночи Алекса разбудил громкий шум и крики «тревога!»
Формально он имел право дождаться, когда гвардейцы уберутся из казармы, и продолжить сон. Всего десять дней прошло с ранения, лекарь и не думает выпускать его на службу. Благоразумнее отдыхать, лечиться, набираться сил!
Но во время тревоги с лекарем не советуются. Тем более гвардию по ночам поднимать не принято. Фактически она — элитный императорский легион, отряд из двух сотен человек, ежесуточно отправляемый во дворец сугубо по протоколу, в помощь лейб-гвардии, охраняющей государя непосредственно, а также его семью.
Если на башне дворца мигает свет, требуя помощь свободной смены, там действительно стряслось нечто из ряда вон выходящее. Дворцовая площадь в сотне шагов. Быстрее ногами добежать, чем цеплять крыло.
Разрывая топотом сапог покой ночного города, туда устремились наспех одетые гвардейцы. Сегодня покой не в чести: со стороны дворца донеслись многочисленные выстрелы — звонкие винтовочные и чуть более слабые револьверные.
Гвардейцы выскочили на площадь. Ворота дворцового парка раскрыты настежь. Валяются тела часовых в зелёных имперских плащах и каких-то чёрных субъектов в масках. Не нужно большой проницательности, чтобы понять — кто-то пытается взять дворец штурмом.
В отсутствие элит-офицера Ториуса Элиуда командование обязан принять кто-то из средних офицеров. Почему-то никто не удивился, что фалько Алайн первым поднял шпагу.
— Синьоры! Враг во дворце. Первым делом мы обязаны проникнуть к императору и взять его под защиту, потом отчистить резиденцию от негодяев. Мне нужно двадцать добровольцев для атаки на главный колонный вход, где нас ждут больше всего. Тей Обливиус, прорывайтесь через правое крыло. Фалько Аннас — через служебный ход, там наилучшие шансы пробиться во внутренние покои. Никого не щадить! Шпаги наголо, дворяне!
От центрального портика к гвардейцам направился человек, им хорошо знакомый. Командир имперской гвардии тей Элиуд собственной персоной. Но почему-то не в зелёной форме, а в чёрном камзоле, лётная маска болтается у подбородка, хотя нет крыла и даже сапоги одеты не лётные. У Алекса шевельнулось опасное подозрение.
Увидев северянина во главе офицеров и унтеров, готовых к штурму, тей Ториус не удивился, как и факту, что никто из подчинённых не поторопился с воинским приветствием. Он развёл руки в стороны, демонстрируя, что оружие в ножнах.
— Алексайон! Сегодня решающая ночь. Император, остановивший прогресс нашей страны, низвергнут. У нас всех большое будущее.
Шпагой Алекс действовал быстрее, чем соображал. Но в критической ситуации в его голове за миг пронеслись десятки мыслей, вызванные поисками ответа на вопрос: что предпринять?
Происходит свержение императора. На кону блестящее будущее, о котором мечтал, пробираясь в Леонидию из Северной Сканды с ломаным грошом в кармане. Об этом, побитый и униженный Байоном, упрашивал тея Ториуса, ради мига удачи бросался на ламбрийские корабли и дирижабли…
Наступил момент истины. Сейчас Алекс в одном шаге от окончательного успеха, достаточно поддержать вождей заговора и воспользоваться его плодами. Если броситься на защиту старой власти и проиграть — конец всему, погибнут и карьера, и перспективы. Сладок плод… А предать императора, которому принёс клятву, означает потерять честь. Неприемлемая цена.
— Синьоры! — Алекс повернулся к гвардейцам. — Тей Элиуд примкнул к мятежу против императора. Объявляю его арестованным. Унтеры Лизандр и Мелет! Заберите оружие у арестанта и заприте на гауптвахте казармы.
Возможно, оставь Ториус Элиуд в зелёную форму элит-офицера, взять его под стражу было бы гораздо труднее — сказалась бы привычка к субординации перед старшим по званию. Но он снял знаки различия и оделся как бунтовщик!
С его арестом количество восставших уменьшилось лишь на одного. А наблюдавшие за этой сценой из-за дворцовых стен поняли однозначно: гвардейцы не согласны компромиссы.
Добровольцев вломиться через парадный вход вызывалось больше чем достаточно, но около половины из них полегло под ружейным огнём ещё до ступеней дворца.
— За это вам придётся заплатить, мерзавцы! — прошептал Алекс, прижавшись к портику у восточной колонны.
Совершенно некстати заныла рана в левом боку, слишком свежая, чтобы полностью успокоиться за десять дней, даже подлеченная Силой. Проклятый Терон нашёл неподходящее время для вызова на дуэль.
Двенадцать пар горящих глаз уставились на командира. Ни в одном — ни капли страха, только ярость и бешеный задор. Ну — так повеселимся!
В ближнем бою винтовки бессильны — громоздки, а секунда на передёргивание затвора стоит жизни. Дюжина гвардейцев разметала охрану входа, ворвавшись в главный зал, где Алекс когда-то кружился с коварной Эльзой Мейкдон. Сейчас он об этом, естественно, не вспомнил, так как был изрядно занят, убивая направо и налево.
Чистое, незамутнённое упоение боем!
Более не нужно соображать, перед тобой друг или враг, мучиться сомнениями. Захватчики одеты в чёрное, в зимних лётных масках на лице, даже простая солдатня, не имеющая отношения к тейскому сословию. Укрываете лица? Нам не к спеху. Снимем маски с ваших трупов!
Алекс с товарищами врубился в толпу чёрных. Стихли выстрелы — можно задеть своего, только звон клинков, крики ярости, топот ног, вопли боли, когда сталь с шелестом входит в тело, благородное или не очень — лезвию всё равно где напиться крови.
Нет ни тактики, ни изысканных приёмов, обводок и финтов. Некогда! Только бешенный темп. Нужно просто убивать.
Алекс колол и рубил на триста шестьдесят градусов, образуя круг смерти на длину шпаги.
Укол! Удар! Ещё быстрее! Некогда защищаться, лучше первым уничтожить каждого, очутившегося на расстоянии выпада.
Алекса оставил гнев. Его вытеснила гораздо более страшная вещь — боевое безумие.
К шпаге прибавились удары Силой. Без жалости. Без ограничений. Стократ жёстче, чем некогда Эно Хелге в рубке дирижабля. В глаза. В пах. В горло. Под дых. Прямо в сердце, ломая рёбра. А случайно выжившим — любимый приём Горана, удар боковиной сапога в голову, когда выступ лётного оперения пробивает череп до мозга.
Куда делось благоразумие, сказки о котором он рассказывал себе целых три дня?
Сверху с галереи грохнул залп. Чёрные поняли, что внизу щадить некого — там ни одного из своих не осталось в живых.
Избежавший пули словно заколдованный, Алекс нырнул под галерею. Сколько гвардейцев в строю? Пятеро…
Звуки яростной стрельбы донеслись из задней части дворца. Два других отряда не теряют времени зря, Алекс с гвардейцами свою задачу выполнил.
Он показал жестом — возвращаемся наружу. Хоть и жаль покидать столь трудно завоёванную позицию.
При отступлении они понесли ещё одну потерю. Молодой прим-офицер поскользнулся в луже крови и мозгов, промедлив на мгновенье, которым воспользовался стрелок с галереи.
Морозный воздух на улице чуть охладил вскипевшую голову.
— Совесть есть? Развлекаешься, а друзей позвать забыл!
Тяжёлая лапа Марка хлопнула по плечу. Словно из под земли рядом вырос Горан, хищно раздувающий ноздри.
— Есть возможность наверстать упущенное! — Алекс просто завопил от восторга, увидев друзей. — Сейчас им покажем…
— Через минуту-две здесь будет весь столичный легион, — заметил Горан и с удовольствием поддел ученика: — Раз уж гвардия оплошала.
— Не будем ждать, синьоры. Мы втроём стоим целой гвардии! Найдите только мне и Марку по крылу, сразу высадимся на второй этаж.
