Филип Рив - Адские конструкции
Шрайк, переполненный состраданием, выдавил:
— МНЕ ЖАЛЬ!
— Все эта женщина, Зеро! — прошипела Сталкер Фанг. — Она предательница, а ты творение рук ее! Мне следовало бы помнить, что нельзя верить однаждырожденным!
Яростным ударом Шрайк сбил бронзовую маску с ее лица. Голова мотнулась на поврежденных шейных сочленениях, и лунный свет упал на лицо мертвой пилотессы — серая, иссохшая кожа, черные губы, натянутые поверх обнаженных желтых зубов, разбитые зеленые окуляры вместо глаз. Она стыдливо подняла покалеченную железную руку, чтобы прикрыться, и Шрайк поразился, насколько знаком ему этот жест. Где он видел его?
Внезапно Фанг отвернулась от него, изломанная и неловкая, ее невидящие глаза обращены к звездам.
— Вы видите ее, мистер Шрайк? — спросила она. — Ту, яркую, на востоке? Это ОДИН, самое последнее космическое оружие, которое Древние разместили на орбите Земли. Оно спит со времени Шестидесятиминутной войны и ждет, когда его разбудят. Это мощное оружие. Настолько мощное, что способно уничтожить бесконечное множество городов. И Жестяная Книга Анкориджа содержит код, который разбудит его. Помогите мне, мистер Шрайк. Помогите разбудить ОДИН и сделать мир снова зеленым!
После трех сокрушительных ударов Шрайка ее шея не выдержала, и предсмертный крик Фанг стих вместе с треском отломившейся головы.
Он перевалил ее туловище через поручень, поднял голову и маску и швырнул следом. Маска, падая, сверкнула в лунном свете. Ярость и новая сила Шрайка словно иссякли. Теперь, когда неизвестные инстинкты, установленные Эноной Зеро, перестали действовать, в его сознании стали возникать прерывистые помехи. Воспоминания окружили Шрайка, как стая летучих мышей. Он поднял руки, отгоняя их, но те все кружили. Это были не человеческие воспоминания, спокойные и печальные, которые всплывали в памяти, когда он умирал на Черном острове. Нет, сейчас его сознание переполняли картины черных деяний, совершенных им, будучи Сталкером: убийства — в сражениях и так, ради удовольствия; кровавые казни преступников из однаждырожденных; нищий мальчик в Воздушной Гавани, которого разорвал пополам просто из желания убить. Как он мог совершать подобное? Почему не чувствовал тогда вины и стыда, нахлынувших на него сейчас?
И тут, словно из морских глубин, в его памяти всплыло лицо со шрамом, да так отчетливо, что он почти назвал его по имени:
— Э…ЭС…
— Вот он! — закричали голоса у него за спиной. Однаждырожденные воины с трудом выбирались из гущи кустов. — Не двигаться! Стоять, Сталкер, во имя Зеленой Грозы! — Ведомые Нагой в клацающих боевых доспехах, однаждырожденные с опаской приближались, наставив на Шрайка огромную переносную пушку и пулеметы с механизмами на паровой тяге.
— Где она? — требовательно спросил Нага. — Что ты сделал со Сталкером Фанг?
— ОНА МЕРТВА, — ответил Шрайк, с трудом различая солдат; перед глазами стояло лицо со шрамом. — СТАЛКЕР ФАНГ МЕРТВА. ОНА ДВАЖДЫ МЕРТВА. Я УНИЧТОЖИЛ ЕЕ.
Нага говорил что-то еще, но Шрайк не слышал. У него было такое чувство, словно он рассеивался в воздухе, растворялся в ржавчине, и его удерживало в целости только это воспоминание, это лицо. Девочка, которую он спас когда-то, единственное добро, совершенное им в жизни.
— ЭС… ЭСТ…
Забыв о солдатах, Шрайк побежал. Сталкеры бросились на него и отлетели в стороны под ударами. Пули забарабанили по броне — он едва заметил. В глазах замигали сигналы о повреждениях — он не придал значения.
— ЭСТЕР! — разнесся по оранжереям страдальческий вопль.
Глава 32
ПОЛЕТ «АРКТИЧЕСКОЙ КАЧКИ»
Под дымовой завесой на искореженном Океанском бульваре валялись островки скомканного серпантина и бумажные шляпы — остатки уличного празднества, закончившегося так внезапно с началом воздушного налета.
В темноте Том, Эстер и Селедка с оглядкой передвигались по бульвару, стараясь оставаться незамеченными для шаек мародеров и взбунтовавшихся рабов, которые хозяйничали в разгромленных торговых рядах. Языки пламени плясали на сцене театра на открытом воздухе, а в гавани каждые пять минут взрывалась очередная цистерна с газом, сотрясая палубу и взметая над крышами домов обломки, которые усеивали поверхность Морского бассейна сотнями белых всплесков. Лохмотья причудливых костюмов на мертвых участниках карнавала чуть шевелились на ночном ветерке, будто перышки на подстреленных птицах.
— Они до сих пор бесчинствуют в трюмах, — сообщил Том, прислушиваясь к шуму, раздающемуся из люка. — Как же мы попадем на «Винтового червя»?
Эстер рассмеялась. Она все еще ощущала радость и гордость от того, как ловко вызволила Тома из застенков Шкина, и даже его упрямое желание тащить с собой Селедку ненадолго испортило ей настроение.
— Совсем забыла! — воскликнула она. — Нет, ты не поверишь! Из-за всей этой суматохи просто вылетело из головы! Том, нам больше не нужен «Винтовой червь»! И вообще, как ты собираешься взлететь на Облако-9, на пиявке?
— На воздушном корабле? — неуверенно предположил Том. — Но где его теперь найти? Они стаями взлетали из гавани с самого начала обстрела и, судя по натужному гудению двигателей, заполненные до отказа.
Эстер внезапно остановилась, и Селедка испуганно спрятался за Тома.
— «Дженни Ганивер» здесь, — выдохнула она, глядя на мужа счастливыми глазами. — В этом дурацком музее Пеннирояла. Нас дожидается. Мы угоним ее, Том! Когда-то это неплохо у нас получалось!
После короткого объяснения все трое поспешили на Олд-Стайн. Сквозь дым слышались крики и звон разбиваемого стекла. На фонарных столбах покачивались трупы муниципальных чиновников и подававших надежды актеров. Эстер шла впереди с револьвером на изготовку, а Селедка не сводил глаз с женщины, которую поклялся убить. Он и сейчас не отказывался от данного слова, но уж слишком боялся ее. И еще его смущало то, как она смотрела на Тома — с нежностью, и в эти минуты Селедка думал, что, может быть, Эстер не такая уж злющая и что, наверное, было бы здорово жить вместе со всеми Нэтсуорти. Он робко взял Тома за руку.
— Ты всерьез говорил насчет меня? Ну, что я с тобой поеду? Ты возьмешь меня с собой в Винляндию?
Том кивнул и ободряюще улыбнулся мальчику:
— Мы только заскочим по дороге на Облако-9. Но на Олд-Стайн их взгляду предстали лишь оборванные тросы, валяющиеся вокруг станции подъемника. Облако-9 исчезло.
— О, Куирк! — в отчаянии закричал Том. — Где это чертово Облако!
Ему и в голову не приходило, что летающей палубы может не оказаться на месте. Пусть повреждена, как весь Брайтон, но все там же, над городом, вместе с дочерью, дожидающейся спасения. Теперь он видел, каким был самонадеянным. Ну конечно, летающий дворец, подвешенный на воздушных шарах, для штурмовиков Зеленой Грозы все равно что кость для голодных псов!
— Рен… — в ужасе прошептал Том. Ему не верилось, что боги привели его так близко к дочери, чтобы снова отнять ее у него.
Эстер взяла его за руку и крепко сжала:
— Держись, Том! Если мы уберемся с этой свалки, то, возможно, сумеем отыскать это дурацкое Облако-9, в воздухе или в море. Помни, что там руководит Пеннироял, а из него боец никудышный!
Она показала на покрытый грязными пятнами белый фасад музея и вывеску «Приключения Нимрода Пеннирояла». Переднюю стену угрожающе исполосовали трещины и выпучило над тротуаром, входные двери сорваны с петель. Эстер показывала дорогу Тому и Селедке, а сама мучилась страшным предчувствием, что кто-нибудь еще в поисках средства спасения опередил ее, пришел и забрал «Дженни». Но, добежав до верха лестницы, увидела, что старый воздушный корабль стоит на том же месте. Стеклянная крыша разбита, осколки рассыпаны по полу и оболочке корабля, но никаких повреждений нет. Ее даже немного почистили и вывели сбоку большую цифру «1», подготавливая к регате. Более того, на подвески установили две маленькие ракеты.
Позади нее Том добрался до верха трапа и остановился, не в силах сдержать слезы.
— Эт! — произнес он срывающимся голосом. — О Эт! — Том засмеялся над собственной слабостью и вытер слезы. — Это же наша «Дженни»!
— Ну и старая калоша! — воскликнул Селедка, натягивая пальто, прихваченное снизу с одной из восковых фигур.
— Селедка, пойди включи свет в зале, — попросил Том и влез в гондолу.
От старого корабля пахло музейной пылью. Он нагнулся, пролезая под провисшими проводами, и нежно провел рукой по знакомым контрольным приборам на панели управления. В зале зажглись огни, освещая кабину через свежевымытые окна «Дженни».
— Помнишь, как завести двигатели? — спросила из-за спины Эстер тихим голосом, каким разговаривают в храме.
— Конечно, — тоже прошептал Том. — Такое не забывается!
