Вадим Панов - Войны начинают неудачники
— Вполне.
— Вы станете одним из таких рычагов. С вашей помощью я смогу давить на своих противников извне.
— Что получаю я?
— Уверяю вас, я могу быть очень полезным.
— Тогда почему бы вам не обратиться к людям на более высоких должностях? От них больше пользы.
— Разумеется, мы сотрудничаем с вашими лидерами, но, как правило, не открывая своего подлинного лица. Легальный бизнес выводит наших представителей в очень высокие сферы.
— «Чудь Inc.».
— Совершенно верно. Но используем мы их втемную, ведь узнав, с какими силами они работают, ваши лидеры могут выставить непомерные условия, на которые мы не пойдем. И последнее: ваш интеллект и репутация не позволяют задействовать вас втемную. Я бы перестал уважать себя, если бы обошелся с вами хуже, чем вы того заслуживаете.
Это не было лестью. Корнилов слишком хорошо разбирался в подобных вещах, чтобы понять, что Сантьяга выказывает ему настоящее уважение.
— А если я расскажу о вас?
— И пополните ряды городских сумасшедших? Я могу ожидать от вас любых действий, майор Корнилов, только не идиотских.
Это тоже не было лестью. Так, констатация факта.
— Если вы не против, вернемся к делам.
— Я помню, у вас мало времени.
— И небольшой кризис на руках.
— Перестрелки?
— Совершенно верно. В городе появилась группа, способная доставить много неприятностей всем нам. Радикальное крыло нашего общества. И мне нужна некоторая помощь, — вздохнул Сантьяга.
— Говорите.
— Вы вернете мне этот телефон.
Корнилов посмотрел на лежащий на столе пакет.
— Он ваш.
— Вы вернете мне обсидиановый нож. Не стоит делать анализ сохранившейся на нем крови.
— Пожалуйста. — К пакету с телефоном прибавился еще один, с ножом.
— И последнее: вам удалось выйти вот на этого человека, — Сантьяга показал майору фотографию Артема. — Его надо оставить в покое.
— Это сложно.
— Тем не менее.
— Он жив? — помолчав, спросил Андрей.
— Да. И тоже помогает мне.
— Хорошо, — задумчиво протянул Корнилов. — Что я получу взамен?
— Взамен? — Сантьяга хитро улыбнулся. — Вы уже вышли на Юшлакова?
Майор вздрогнул:
— Да.
— Я организую необходимые доказательства его причастности к убийствам.
Некоторое время Андрей молчал, задумчиво щелкая неработающей зажигалкой, затем положил ее на стол и спокойно посмотрел в черные глаза гостя:
— Юшлаков не убивал.
— Я знаю. Он продавал Вивисектору молоденьких девочек.
— Это другая статья.
— Статья другая, суть одна, — в голосе Сантьяги засквозил металл. — Поверьте, майор Корнилов, я не вижу принципиальной разницы между вашим фотографом и нашим маньяком. Юшлаков не мог не знать, что ждет его девчонок, но продолжал торговать ими. Я считаю, что он должен расплатиться за это.
— А сам Вивисектор?
— Мы его уничтожим. А для публики вполне подойдет свихнувшийся на почве секса фотограф-неудачник?
Корнилов снова взялся за зажигалку:
— А кто ответит за перестрелки?
— Понимаю, — комиссар Темного Двора задумчиво погладил прыгнувшую ему на колени белку. — Я отдам вам нескольких хулиганов для показательного процесса. Остальные уйдут на дно. Договорились?
— Договорились.
— В таком случае, до свидания, майор Корнилов. — Сантьяга встал, и белка резво взобралась к нему на плечо. — Не надо меня провожать.
— Кириллыч, Кириллыч! — кто-то тряс Андрея за плечо. — Просыпайся!
Корнилов открыл глаза и непонимающе уставился на Шустова:
— Где он?
— Кто?
— Сантьяга!
— Какой Сантьяга?
Андрей огляделся. В комнате кроме них был только Васькин, и лишь удивительная для постоянно прокуренного помещения свежесть напоминала о недавнем госте.
— Мы приходим, а ты спишь. Устал?
— Немного, — Корнилов потер глаза. — Головина в розыск уже объявили?
— Еще нет.
— И не надо пока.
Майор достал из пачки сигарету. Зажигалка сработала с первого раза.
— Сергей, у тебя знакомая девочка в архиве есть?
— Конечно есть! — У Шустова были знакомые везде.
— Пусть она поищет мне странные дела.
— Что значит «странные»? — не понял Сергей.
— Ты «Секретные материалы» смотрел?
— Ну.
— Вот такие дела мне нужны. Чтобы в них было что-нибудь непонятное в манере преступления, мотиве, поведении свидетелей в конце концов. Только действительно непонятное, необъяснимое.
— Чего это ты вдруг? Приснилось что?
— Потом расскажу.
Глава 17
«По итогам прошедшего биржевого дня акции финансово-промышленной группы „Чудь Inc.“ поднялись еще на четыре пункта. Напомним, что два дня назад неизвестными было совершено хулиганское нападение на офис этой компании, и это заставляет нас вернуться к извечному вопросу: для чего мы платим налоги?..»
(«РосБизнесКонсалтинг»)«Мэр не видит необходимости в смене руководства Московского полицейского управления и выразил уверенность, что до конца недели будут получены конкретные результаты расследований перестрелок и дела Вивисектора...»
(«Эхо Москвы»)* * *
Супермаркет Гильдии
Москва, улица Большая Лубянка, 28 июля, среда, 09:13
Поговорив с Сантьягой, Кортес отключил телефон и огляделся по сторонам, раздумывая, что делать дальше. Гордость не позволила наемнику рассказать комиссару о своем бедственном положении: в карманах Кортеса было абсолютно пусто, нож пришлось оставить Чуе, карточку «Тиградком» отобрали люды, а грязные брюки с бурыми пятнами на бедрах выглядели слишком подозрительно на фоне чистой одежды москвичей. Кроме того, действие наркотика должно было скоро закончиться, а без новой дозы наемник мог просто потерять сознание.
Сориентировавшись, Кортес улыбнулся и облегченно вздохнул: недалеко от станции метро, через которую он выбрался на поверхность, блестели на ярком утреннем солнце зеркальные витрины супермаркета Гильдии — крупнейшей торговой сети Тайного Города. Там можно было найти все, что требовалось. Официально торговые, площади супермаркета занимали только первый этаж огромного сталинского дома на Большой Лубянке и предлагали покупателям исключительно продукты питания. Шасы, создатели и владельцы Гильдии, постарались наполнить этот зал по самому высокому разряду. Среди огромного количества стеллажей и прилавков посетители могли найти гречневую крупу и дорогие деликатесы, живую рыбу и парное мясо, девяносто сортов мороженого и тысячу разнообразных вин. В любое время, а все супермаркеты Гильдии работали круглосуточно, в глазах рябило и от обилия ярких упаковок, и от многочисленных тележек, с которыми курсировали по залу покупатели. Торговля шла бойко, однако главные товары, предназначенные для настоящих клиентов супермаркета, находились на втором и третьем этажах, подняться на которые можно было только на специальном лифте. Именно там шасы делали основной оборот.
Не обращая внимания на удивленные взгляды, которыми провожали его грязную одежду блуждающие по торговому залу домохозяйки, Кортес прошел в дальний конец супермаркета, открыл неприметную дверь без надписи и оказался в небольшом холле, куда выходили двери лифта. Сидящий за низеньким столиком сонный охранник поднял глаза и безразлично сообщил:
— Это служебный вход. Пожалуйста, вернитесь в торговый зал.
— Мне нужно на третий этаж, — буркнул Кортес. — К Биджару.
Биджар Хамзи был управляющим супермаркетом и вообще известным в городе шасом.
— Значит, вы знаете, что делать, — охранник кивнул головой на магнитный замок у дверей лифта. — Где ваша карточка?
— Я ее потерял, — признался Кортес. — Давай проведем идентификацию по отпечаткам пальцев, а? Ты же видишь, что у меня проблемы.
— Проблемы, проблемы, — проворчал охранник, нехотя поднимаясь со своего кресла, — вечно у челов какие-то проблемы.
Судя по сварливости, он был чудом из ложи Горностая. Вытащив из небольшого шкафчика портативный прибор приятного темно-синего цвета, охранник поставил его на стол и щелкнул переключателем:
— Сунь руку и назови себя.
Кортес вложил правую руку в прорезь прибора, подставил глаз под тонкий лучик, вырвавшийся из объектива на верхней крышке прибора, и представился:
— Кортес, наемник, человек.
На панели замигал зеленый диод. Охранник вытащил из кармана карточку «Тиградком» и вставил ее в замок, дверцы лифта бесшумно разошлись.
На третьем этаже грязного и угрюмого наемника ожидал Биджар Хамзи:
— Кортес, дорогой, рад тебя снова видеть!
Наемник окинул взглядом элегантный костюм шаса, почувствовал легкий аромат дорогого одеколона и, молча взяв у подоспевшего официанта бокал, сделал маленький глоток коньяка. По телу разлилось приятное тепло.
