Алекс Орлов - Взгляд из ночи
Снова упоминалось о прерывании электроснабжения к двум орудийным башням. Это было уже третье подобное происшествие, случавшееся во время учебных стрельб. Да, новые суда, каким являлась «Сильвания-2», были куда лучше вооружены и защищены, чем их предшественники, первые «старсейверы». Однако, сложность конструкции и механизмов судна, приводила к достаточно частым сбоям. Чтобы не ставить судно на общую реконструкцию, адмирал крутился, как мог, и создал внештатную команду инженеров-ремонтников, которые исправляли огрехи строителей.
Пришлось поменять сотни километров силовых кабелей, изменить схемы их прокладки, заново отрегулировать подачу боеприпасов. Работы велись круглосуточно, однако у адмирала складывалось впечатление, что конца им так и не будет.
Несанкционированным работам мешали комиссии Финансового контроля, ревизоры-одиночки и просто дураки-начальники, однако, со временем, адмирал Резерфорд, уже научился обводить проверяющих вокруг пальца.
На «старсейвере» работало 20 тысяч человек, многие из которых были прикомандированными специалистами. Люди приезжали и уезжали, буксиры подвозили материалы и оборудование. Динамика движения средств и материальных ценностей, была настолько высока, что разобраться в ней мог не каждый.
Адмирал был честным человеком и шел на служебные проступки только потому, что был одним из немногих, кто сорок лет назад, выжил в кратковременном конфликте с эскадрой графа Морте. Резерфорд помнил, как «старсевер», на котором он, молодой лейтенант служил только три месяца, разваливался на куски, атакованный артиллерией вражеского флагмана.
Спасшихся было немного — единицы и среди них оказался лейтенант Резерфорд. Пройдя военный госпиталь и долгие восстановительные процедуры, Резерфорд вернулся в строй и стал фанатичным сторонником совершенствования судов Космического Флота.
— Сэр, полковник Китчен просит аудиенции. — Раздался из селектора голос секретаря, лейтенанта Флойда.
— Он уже в приемной?..
— Да, сэр, прямо предо мной… — Лейтенант специально уточнил это, чтобы адмирал не ляпнул, что нибудь, относительно персоны ревизора.
— Хорошо, пусть заходит. Я его приму…
Через несколько секунд ручка двери повернулась и на пороге возник Китчен, со своей неизменной полулыбочкой.
— Ну что, полковник, удалось вам раскопать, чего нибудь, страшненького?
— Привычно начал адмирал. — Присаживайтесь. Сигару?..
— Благодарю вас, сэр. Такие дорогие сигары можно расценить, как взятку должностному лицу.
— Короче, Китчен, давайте по-делу. А в виде взятки я могу дать вам, разбившийся в лепешку, САБС… А то привести его в порядок стоит дороже, чем купить новый. Списать его, я тоже не могу, сами знаете, почему. — И адмирал кисло улыбнулся, намекая на препоны чинимые ведомством полковника Китчена.
— Сэр, — полковник положил перед собой невзрачную серую папку, — в этой папке находятся неопровержимые улики. Пятнадцать миллионов кредитов потрачено на, неутвержденные Военным Казначейством, работы. — Полковник похлопал по папке и продолжил. — Конечно, в тюрьму вас за это не посадят. Вы, слишком, известный, во флотских кругах, человек, да и, я уверен, ни одного кредита вы не потратили на себя лично… Но, сэр, преступление — есть преступление… Эти перестройки на палубах, это самострой…
— Прошу прощения, полковник, — заметил адмирал, — но план реконструкции мне утвердили.
— План — да, но смету расходов — нет. Вот у меня есть документ, сэр, это график согласования Казначейства. Через, каких нибудь, полгода вы бы уже получили затребованные средства, а теперь всю вашу незаконную деятельность придется прекратить… — Китчен выпучил на адмирала свои водянистые глаза и улыбнулся.
— Чему вы рады, полковник? — С горечью произнес Резерфорд. — Ваше Казначейство дало деньги на строительство, заведомо «сырых», судов, а теперь…
— Самым неприятным, во всем этом, сэр, является то, что несанкционированные работы на вашем судне, велись целых два года…
«Придурок, — усмехнулся про себя Резерфорд, — я веду эти работы уже пять лет. Значит не так ты умен, каким себе кажешься.»
— Данной мне властью, сэр, я остановил на судне все ремонтные работы и опечатал все оборудование…
— Ваша расторопность, полковник, делает вам честь, однако кроме «несанкционированных работ», на судне велись и регламентные. Если их остановить, судовые системы могут, запросто, выйти из строя.
— Я ревизор, сэр, а не лейтенант флота и не знаю, что там у вас регламентное, а что совсем иное… Думаю, что ничего страшного не произойдет, если ваши ремонтные бригады немного отдохнут. Уже через несколько дней на судно прибудет специальная комиссия Казначейства, которая более подробно изучит вашу незаконную деятельность…
Речь Китчена была прервана телефонным звонком. Звонил главный энергетик судна, майор Вагнер. Догадываясь, о чем пойдет разговор, адмирал переключил связь на громкоговоритель:
— От вас у меня секретов нет. — Улыбнулся он Китчену. — Ну так что у вас, там, приключилось, Вагнер?..
— Сэр, заранее прошу извинения, но этот «штабной козел» запретил чистить двенадцатый реактор. Нам, что выполнять это идиотское распоряжение?.. — Негодовал энергетик.
— Нет, конечно, такие распоряжения выполнять нельзя. Продолжайте чистку, Вагнер.
Едва сдерживая улыбку, адмирал Резерфорд положил трубку и, только, после этого посмотрел на Китчена.
— Чему вы радуетесь, сэр, ваш подчиненный бранными словами оскорбляет представителя вышестоящей инстанции…
Резерфорд, уже не сдерживаясь расплылся в радостной улыбке.
— Сэр, я попросил бы вас… Вы отменили распоряжение проверяющего, а это…
— Послушайте, полковник, вы отменили чистку реактора? Так?
— Так…
— Наряду с этим у нас велась замена регенерационных шашек и ремонт батареи теплообменников. Это вы тоже запретили?
— Запретил… — Кивнул полковник, не подозревая куда клонит адмирал.
— Очень хорошо, — удовлетворенно кивнул Резерфорд, — еще, если мне не изменяет память, вы должны были остановить перенастройку РЛС и… — вспоминая адмирал почесал темя, — ремонт загрузочной платформы…
— Да, я запретил все работы. — Сделал полковник категоричный жест рукой.
— Прекрасно. — Кивнул адмирал Резерфорд и связался со Вторым штурманом, полковником Юдиным, одновременно являвшимся судовым юристом. Как и в разговоре с главным энергетиком, адмирал переключил телефон на громкоговоритель.
— Полковник, у меня к вам, буквально, пара вопросов…
— Слушаю, сэр.
— Вот если, вдруг, мне придет в голову запретить чистку генератора, замену теплообменников, перенастройку РЛС?..
— Честно, говоря, сэр мне не понятно о чем вы меня спрашиваете… — Смутился полковник.
— Отвечайте буквально…
— Ну, тогда, сэр, вас отстранили бы от командования кораблем и отправили на психическое освидетельствование…
— Таков порядок? Я правильно понял?..
— Да, сэр, таков порядок…
— Благодарю, вас, спасибо… — И адмирал положил трубку.
Полковник Китчен начал, что-то, понимать и заерзал на стуле.
— Я разговаривал с нашим военным юристом. — Пояснил адмирал. — Дело в том, дорогой полковник, что каждое из ваших распоряжений о запрете, является актом саботажа и диверсии…
— Да я не… Позвольте…
— Стоп, стоп, стоп, — остановил ревизора Резерфорд. — Каждое из ваших распоряжений напрямую ведет к созданию на корабле аварийной ситуации и, в конечном итоге, потере судна… Зная вашу педантичность, я могу предположить, что свои запреты вы выдавали не в устной, а в письменной форме. Так?.. И скорее всего, на официальных бланках казначейства…
Постепенно до Китчена стало доходить куда клонит адмирал Резерфорд и лицо ревизора стало покрываться крупными каплями холодного пота.
— Флойд, — нажал адмирал кнопку селектора, — собери пожалуйста все экземпляры предписаний, которые наш ревизор выдал начальникам служб…
— Сэр, все эти экземпляры уже у меня и начальники служб тоже все здесь…
— Успокой их. Скажи, что эти бумажки я отменяю. Пусть спокойно работают, а предписания убери подальше в сейф. Они еще могут нам пригодиться. — Резерфорд бросил на Китчена многозначительный взгляд. Полковник поежился.
Адмирал отключил селектор и, грустно посмотрев на ревизора, сказал:
— Теперь, можешь забирать свою папочку и катиться в свое Казначейство. Если еще раз появишься на судне, я просто спущу тебя в сортир. Понял?
— Д-да, сэр… — Уныло ответил Китчен.
— Свободен. — Коротко бросил адмирал.
Когда ревизор покинул кабинет адмирала, Резерфорд подошел к кондиционеру и включил его на полную мощность, чтобы скорее проветрить помещение. Он открыл дверь в приемную и увидел улыбающуюся физиономию лейтенанта Флойда.
