Дмитрий Силлов - Закон наемника
Автомат Никонова хоть и полегче АК, но с подствольником и снайперским прицелом штука достаточно тяжелая и инертная. В общем, мне удалось выбить оружие из рук «монолитовца», но праздновать победу оказалось рановато.
Враг достаточно легко ушел от моего секущего удара ножом, отпрыгнул назад и выдернул из ножен штык-нож. И то, как он это сделал, мне очень не понравилось. Парень явно неслабо соображал в ножевом бою, что сейчас мне было совсем не с руки. Затевать схватку на клинках значило на третьей-четвертой секунде гарантированно словить не столько нож под ребра, сколько пулю от сотоварищей бойкого ножевика. Не зря он, гаденыш, влево забирает, уходя с линии выстрелов, которые вот-вот прогремят в мою сторону с противоположного конца поляны. Эх, была не была!
Возможно, кто-то скажет, что я поступил бесчестно. Но как это ни покажется странным диванным бойцам, рассуждающим о войне и Зоне с модной книжкой в руках, и там и там с моралью плохо. Что в горячей точке, что за Периметром, одна мораль — или ты, или тебя. И товарища прикрой, а то завтра тебя прикрыть некому будет. Остальное все туфта и мозгоклюйство.
В общем, благородной битвы на шпагах с поклонами не получилось. Я просто приметил подходящую кучу опавших листьев, перемешанную с землей, и пнул ее, словно мяч, целясь при этом в лицо противника. И когда тот рефлекторно отмахнулся от летящего мусора, коротко, без замаха метнул «Бритву».
Нож вылетел из ладони как стрела, клинком вперед, как и должно быть при безоборотном способе метания. Я даже не успел в очередной раз удивиться небесному сиянию поверхности клинка, как она тут же окрасилась черной кровью, хлынувшей из шеи «монолитовца». Лезвие перерубило трахею как раз в тот момент, когда шустрый противник пытался уйти с линии броска, отчего увлекаемый инерцией нож резанул еще и влево, рассекая сонную артерию.
Да уж, «Бритва» есть «Бритва», не зря откованному из редчайшего артефакта ножу дали такое прозвище. В общем, на землю грохнулся мертвец с головой, наполовину отделенной от тела. Из жуткой раны на шее толчками хлестала кровь, заливая нож по самое навершие рукояти. И, пожалуй, это была хоть и не основная, но одна из причин, почему я сразу не выдернул его из трупа, а бросился к гранатомету, на котором все еще лежал пристреленный мной «монолитовец».
Столкнуть с АГС мертвое тело — одна секунда. Спрятаться за ним — вторая, ибо один из ходячих танков заметил происходящее в тылу, среагировал правильно и дал очередь в мою сторону. Я подыграл супостату, прикинувшись трупом на пару секунд. После чего протянул руку, дернул на себя гранатомет, кое-как пристроил его за телом «монолитовца», использовав того в качестве бруствера, и дал первую короткую очередь.
Скорострельность у автоматического гранатомета существенная, порядка четырехсот выстрелов в минуту, немногим ниже ПКМа. Все три гранаты пришлись в живой танк, который моментально превратился в черно-красную кляксу. Эффект меня вполне устроил, и я за несколько секунд перепахал поле боя, искренне надеясь, что сталкеры за баррикадой догадались попадать на землю в момент обстрела, — площадь поражения гранатой ВОГ от семидесяти до ста метров, и наверняка осколки неслабо прошлись по их естественному укрытию. Но, как часто случается на войне, иначе было нельзя — или так, или всем кранты, уж слишком неравными были силы.
С противоположного конца поляны больше не стреляли. Я приподнялся, оценил обстановку, потом встал, стряхнул со штанов окровавленные листья, подошел к специалисту по ножевому бою, вытащил из его шеи «Бритву» и тщательно вытер ее об одежду трупа. Впрочем, как всегда, в чистке нуждалась лишь рукоять, клинок был без малейшего пятнышка и продолжал светиться изнутри мягким лазурным светом.
Отчистив оружие, я определил его обратно в ножны и распрямился. Как и ожидалось, на другом конце поляны оставшиеся в живых сталкеры обыскивали трупы и то, что от них осталось, на предмет хабара. Что ж, пришла пора пообщаться с лесными жителями насчет взаимовыгодного сотрудничества.
Я на всякий случай сменил магазин с полупустого на полный и передернул затвор. В Зоне бывает и так, что спасителю рады не больше, чем агрессору. Тем более если у первого в руках хороший ствол, а на ногах крепкие берцы, которые еще носить не переносить и на глазок наверняка должны подойти спасенному. Проделав такую нехитрую процедуру подготовки к знакомству, я направился к группе сталкеров, которые при моем приближении прекратили свое занятие и уставились на меня в семь пар настороженных глаз.
— Что ж ты, сука, делаешь? — поприветствовал меня тот, что стоял ближе всех.
Я остановился, мысленно прикидывая, скольких смогу срезать одной очередью.
— А что, не надо было?
— Буржую, мля, осколком гранаты бедро распороло, вон лежит бинтуется…
— Глохни, Угол, — перебил говорившего чернобородый сталкер — и тот, кого назвали Углом, недовольно, но моментально заткнулся. — У меня в запасных контейнерах «Глаз» и «Пламя» лежат. Дай своему корешу «Глаз», а «Пламя» не трожь.
— Почему? — хмуро буркнул Угол. — Жалко, что ль?
— «Пламя» — это НЗ на крайний случай, — отрезал чернобородый. — «Глаз» к ноге примотаешь, так он и без «Пламени» через два часа прыгать будет что твой снорк. А до этого на себе другана потаскаешь, не переломишься.
Интересный дядька, который вот так запросто осадил плечистого и наглого молодца. А с виду не скажешь. Потрепанный сталкерский комбез поверх камуфлы расцветки «Березка», стоптанные кирзачи, АКМ без наворотов на плече… И глаза. Внимательные, изучающие, которые я уже когда-то где-то видел… Так, а если тот же персонаж, но без бороды, гладковыбритый и в комбезе почище и поновее…
— Здорово, Валерьян, — сказал я.
— Здорово, коли не шутишь, — отозвался сталкер после секундной паузы, сканируя меня своим гипнотическим взглядом. — Ага, припоминаю. Сходка на Диких Территориях прошлым летом. Снайпер из группы Стрелка?
— Вообще-то он предпочитает, чтобы его называли Меченым, — усмехнулся я.
— Пусть будет так, — кивнул Валерьян. — При встрече с ним учту. Ты отдохни пока, сейчас мы с делами управимся и потом поговорим предметно.
И, словно оправдываясь за то, что его люди ковыряются в кровавой грязи в поисках хабара, добавил:
— У нас тут каждый патрон на счету. Сам понимаешь, война.
Шесть стволов, направленных на мои колени, опустились либо задрались в небо, заброшенные за плечо. Напряжение спало, лишь Угол в побитом комбинезоне «Долга» неприязненно сплюнул. Правда, плевок дипломатично лег в паре метров от моих ботинок. Ладно, запомним. Кстати, этот «долговец» тоже тип знакомый, пересекались в июне двенадцатого года. Дослужился-таки старшина до лейтенанта, судя по вышитым звездам на погонах. Правда, впрок ему это не пошло, как был характер дерьмо, так и остался. Хотя, надо признать, все мы здесь не ангелы, но чует мое сердце, еще придется пересечься с «долговцем» на узкой дорожке.
