Недоучка - Забусов Александр
Палыч придержал Рязанцева за руку, тем самым приостановив и Марыську, шедшую следом за ним.
– Серега, ну ты как? – поинтересовался он, с неподдельным интересом заглядывая парню в глаза.
Значит, жучара, пока поднимался по лестнице, успел все обмозговать, прикинуть относительно рассказа нанимателя и уже что-то для себя решить касательно появления здесь Рязанцева. А ведь Маринка соврала! Не ждал его Буров. Видно было, что сначала удивился, но теперь изменил поведение. Как пить дать, нашел способ по деньгам объегорить.
– Если что, сможешь, как в прошлый раз?
– Сергей Палыч, да я в прошлый раз ничего и не делал, – попытался оправдаться Сергей. – Просто выбежать не успел, а потом будто в ступор впал. Все как в прострации, толком-то и не помню ничего. Полтергейст как-то сам развоплотился.
– Ну-ну! Рассказывай! Ладно…
Что он хотел добавить, Серега не понял. Из квартиры послышался неприятный звук падающей жестянки, а после – звон разбивающегося то ли стекла, то ли фарфора. Через подсвеченную люстрой прихожую, напоминая миграцию слонов в посудной лавке, при этом вопя в унисон и издавая звуки, отдаленно напоминающие обрывки нецензурных слов, двойка первопроходцев ломилась в обратную сторону. Бежавший последним Валерка успел с грохотом захлопнуть за собой дверь.
Буров едва умудрился поймать обоих у лестницы, цепко ухватив одного за ворот, другого за руку. Мальчишки дышали как загнанные кони, глаза какие-то заполошные, безумные, лица бледные, самих потряхивает, будто припадочных. Было видно, что в злополучную квартиру они больше не ходоки. Не-не-не! Дубиной не загонишь!
Хитрый хозяин квартиры, в этот момент чем-то неуловимо напоминавший крысеныша, высунувшись из-за угла лифтовой коробки, промямлил:
– А я ведь вас еще на улице предупреждал!
Под грозным взглядом Бурова он от греха подальше подался за перегородку.
– Что там? – спросил у бледных, похожих на затравленных хомячков подручных Сергей Павлович.
– Кошмар во весь рост! – переведя дух, выпалил Валерка. – Хата та еще!
Очутившись за пределами опасной зоны и осознав это, очкастый ботан был более многословен:
– Только вошли, сразу поняли: аппаратура там на фиг не нужна… Что оно там, и без приборов ясно стало. Оконные стекла не разбиты, но все в дырах, как решето. Захочешь специально так сделать, – он помотал головой, – не получится. Аккуратно. Каждое отверстие сантиметров по пятнадцать-двадцать. Ну да черт с ним! Видели что-то подобное и раньше. Огляделись. Смотрю, у Валерки глаза округлились. Проследил за его взглядом… Прямо из стены, за которой, судя по схеме квартиры, кухня находится, высовывается поднос, а на нем – фигуристая початая бутылка с этикеткой и два стакана…
Из-за перегородки послышался возмущенный голос хозяина квартиры:
– Эта скотина до моего двусолодового виски добралась!
– Молчать! – прикрикнул Палыч и тряхнул Геннадия за воротник. – Дальше.
– Дальше? Ну да! Бутылка приподнялась и разлила в стаканы… гм, вискарь. Не буду ж я с привидением пить? Ну и попятился…
– Ага, – добавил Валерка. – А он в нас подносом запулил.
– Н-да!
Буров отпустил обоих, переварил услышанное и стал действовать. Сергею на плечо легла тяжелая ладонь бугра.
– Твой выход, Сереженька, – безапелляционно, как приговор, произнес бригадир почти ласковым голосом. – Пора денежки отрабатывать.
Сергей вздохнул. Пора!
Переступив порог, он вошел в квартиру. Н-да! Это явно не хрущевка! Он где-то читал, что для представителей ведомств разного статуса строилось разное жилье, а воочию первый раз увидеть довелось. Не квартира – песня. Надо думать, с просторными комнатами, трехметровыми потолками, большой кухней, холлом и гардеробной…
Сущь признаков псевдожизни не подавала. Как бы присматривалась к вошедшей троице.
Буров бочком-бочком протиснулся в дальний угол и оттуда громким шепотом приказал:
– Марыська! Чего ты на Серегу уставилась? Не стой столбом, давай, начинай изгонять нечисть! Сама она вряд ли согласится уйти.
Сергей Павлович считал, что свою команду держит в ежовых рукавицах. Марина среди них числилась специалистом национальной экзорцистики – это типа деревенской знахарки. Ему и невдомек, что, может, раньше, так оно и было, да только с недавнего времени у него под боком окуклилась профессиональная ведьма, и цель этой молодой ведьмочки вовсе не домовой полтергейст.
Рязанцев, обернувшийся на шепот приказа, заметил перемены в самом бригадире. Невооруженным взглядом было видно, как того обуял сначала страх, а потом самый настоящий дикий ужас. Бурова стал бить озноб, напала трясучка, застучали зубы. И это среди бела дня, при ярком солнце?! А вот сам Сергей пока что вообще ничего не чувствовал. Это что, сущь избирательно действует? Типа нейтрализуешь начальство – остальные сами остаться не захотят?!
Он скосил взгляд на свою временную напарницу. То же самое. Чего это она заметалась по квартире? Услышал речитативом произносимые Маринкой слова. Абракадабра какая-то, не имеющая отношения к действительности. По-своему с ума сходит?
– На море синем, на океане глубоком остров есть высокий, и гора на острове том, а в горе терем. На луну полную выходит из терема того…
Сергей слегка втянул голову в плечи, сгорбился и опустил глаза. Пусть оно думает, что его боятся. Во-первых, дырявая память выплеснула из закоулков подсказку, что в ситуации противостояния с кем бы то ни было голову всегда следует держать пониже. А во-вторых, любой человек перед ударом переступает, слегка смещает корпус.
Кто знает, что сейчас будет? Как и в прошлый раз, по накатанной, он «надул мыльный пузырь». Авось и на этот раз прокатит!
Комната по городским меркам огромная, раньше небось гостиной была. Мебели в ней – тьфу да маленько, и это радует: бросаться в них особо нечем. Паркет дубовый, плашка к плашке подогнана, в стык, скорей всего, даже волос не просунуть, отшлифован. Он еще лет двести пролежит.
И вот этот самый паркет вдруг вспучился по центру, стал отрываться, словно кто невидимый из коробки кости домино по одной извлекает и в сторону отбрасывает, и все это со скоростью, схожей с выбросом отстрелянных из пулемета гильз. Вякнуть даже не успел, как из пролома в паркете внезапно ударил фонтан горячей воды.
«Как из крана», – мелькнула у Сергея мысль.
Фонтан поднялся на высоту выше метра и стал перемещаться по кругу, окатив примолкшую от подобного зрелища Марину.
– Ай!
Ясное дело, что «ай!», – живой кипяток шурует.
Но на этом водные процедуры не закончились. С потолка дождевым потоком полилась вода, теперь уже холодная, в одно мгновение промочив до нитки и бригадира Бурова, и девушку. Лило как из ведра, пока беспокойный дух не добился того, что оба с криками выбежали прочь из комнаты.
Самого Сергея сия участь миновала. Он как застыл в положении готового к драке бойца, так и стоял, и ни с пола, ни с потолка ни одна капля воды даже на одежду его не попала. Единственное, что почувствовал, так это леденящий душу взгляд. И кажется, в спину.
Он обернулся. Как и ожидал, никого не увидел. Но потоп вдруг прекратился, а межкомнатная дверь с грохотом захлопнулась.
«Что, теперь мною займешься?» – подумал Сергей. И тут же получил ответ: «Хитрый какой! Что, меня выселять явился? Так вот хрен ты угадал. Не уйду!»
Вот так вот! Полтергейст, оказывается, с характером? Выходило так, что тварь сама охотно вышла с ним на связь. Странно, но у него складывалось стойкое убеждение, что она только и ждала, когда ею кто-нибудь займется.
Общались они молча, мысленно формулируя фразы.
«Покажись». – «Зачем?» – «С пустотой общаться непривычно». – «Уходи. Что хотела, я уже получила, тебя не трону. Уходи».
Рязанцев вспомнил прочитанное. Задача полтергейста всегда одна и та же – получение энергетики для своего существования. У него нет привычного людям энергообмена, поэтому он получает необходимую для псевдожизни подпитку только от других людей и только при их гипервозбудимости. Добивается он этого исключительно своими совершенно неожиданными действиями. А насытившись, достигает значительного увеличения своего объема и немного расслабляется, постепенно успокаиваясь.
