Сергей Чекмаев - Война 2033. Пепел обетованный.
Бежать было страшно неудобно — бронежилет, СВД, да еще пулемет оттягивал руки. Дыхание почти сразу сбилось, спина взмокла.
«Надо успеть! Ну!»
Я подскочил к первому трупу, наскоро обыскал пояс — ничего. Прыгнул к следующему.
По месту, где я только что стоял, взвизгнув, чиркнула пуля.
Развернувшись, я выпустил наугад короткую очередь. И склонился над вторым врагом, отчетливо ощущая на затылке перекрестье чужого прицела.
Мокрая от пота спина заледенела. В любую секунду я ожидал следующего выстрела — мне и нужно-то было их всего три-четыре, но каждая могла стать последней.
«Проклятие, где он его прячет!»
На поясе корсара я не нашел ничего, с силой рванул завязки рюкзака и почти сразу наткнулся на то, что искал — стопку пластиковых ключей. Разбираться не было времени, я просто сорвал с цепочки всю пачку. Заодно прихватил еще и пару гранат, на самый крайний случай. Весьма кстати.
Выстрел. Невнятное шипение за спиной.
Я прыгнул влево, укрылся за камнем. Обернулся — и вздрогнул.
Метрах в трех от меня переливался в утренней дымке пси-барьер. Рядом, в паре шагов дрожал, постреливая искрами, еще один.
Вот почему я так и не дождался выстрела в спину. Меня прикрыла Кира, как тогда, в песках, от плевка белого стича. Вот это сюрприз! Я, конечно, мало что понимаю в псионических секретах, но, по-моему, для неинициированной пси создать несколько барьеров на таком расстоянии от себя — как минимум подвиг. Тут и опытный медиум должен на полную мощь выложиться.
Или — тут я едва не выругался — она нарушила мой приказ и, пока я тут прыгал по склонам, выбралась из укрытия и подползла ближе?
— Кира! Ты где?
Я еще толком не привык к бронежилету и, подключая рацию, видимо, выдал себя движением. Корсарский «гром» грохнул дважды. Первая пуля чиркнула по камню в паре шагов от меня, вторая врезалась в барьер и рассыпалась сверкающей металлической пылью. По прозрачной оранжевой стенке весело и совсем не страшно побежали искрящиеся волны.
— Я здесь! Что случилось? Ты не ранен?
— Все в порядке. Спасибо тебе за помощь. Надеюсь, чтобы поставить барьеры, ты и не подумала подобраться поближе? И подставиться под пули?
Еще один выстрел. Новая пляска оранжевых волн. Сколько он еще выдержит? Два попадания? Пять? Десять? Надеюсь, у парня патроны не казенные.
— Конечно, нет! Я помню, что ты сказал.
— Хорошо, Кир. Не высовывайся.
Пулемет заждался целей. Я поднял ствол, противник с «громом» снова выстрелил. Барьер заискрился (свечение чуть поблекло, или мне показалось?), но я уже приметил на склоне одного из терриконов облачко пыли от дульного тормоза.
М60 зашелся длинной очередью. Я снова бил с рук, почти не целясь, лишь бы исловец не поднимал головы. Пока пули мололи щебень, я под прикрытием барьеров отступал к месту, где пряталась Кира. Пулемет жадно заглатывал ленту, отфыркиваясь, плевал огнем.
Дважды в меня стреляли с другого конца прохода, наугад. Преследователи подтягивались на грохот пальбы. Еще немного — и Исла перекроет нам все пути к отступлению.
Тогда я их удивлю.
— Андрей! Я могу… — рация зашипела помехами, — …вить еще барьеры. Надо?
— Позже. Когда скажу «давай».
Я посмотрел в КПК — радар определил уже шесть целей. Значит, враги совсем рядом.
Очередь лазерных трасс снесла наконец переливчатый оранжевый столб. Сразу же вокруг меня защелкали пули.
В узкий проход между отвалами, прикрывая друг друга огнем, выбежали двое. Судя по значкам — корсар и ученик. Напарники, наверное: с ними так просто не справиться, наверняка давно сработались. В Исле такие штуки практикуются; надо, например, молодому волку пять полицейских шевронов нарезать — он и идет с подношением к опытному головорезу. Помоги, мол, копов настрелять, а я потом год у тебя шестеркой отработаю.
Я расстрелял в них последние сантиметры ленты, даже, по-моему, попал разок в старшего, но без последствий. Бронекомплект пулю сдержал. В ответ молодой попытался достать меня лучом, и тоже безуспешно. Далековато для прицельной стрельбы.
Пулемет замолчал, и я отбросил его в сторону.
— Давай!! — крикнул я в рацию. — За спиной!
И, пригнувшись, рванул назад.
Исловцы открыли бешеный огонь. Долю мгновения я думал, что мне каюк — пылевые фонтанчики затанцевали справа и слева.
И разом исчезли. Остались лишь грохот выстрелов и почти неслышные глухие «чмок-п-шшш» за спиной. Новый барьер надежно прикрыл меня.
— Молодец!
В три прыжка я проскочил расстояние до здоровенной кучи строительного мусора. Укрылся за перекрестьем шахтных крепей.
Еще две перебежки, и я на месте. Успеть бы, пока враги разбираются с барьерами.
И корсарский снайпер с «громом» как-то подозрительно притих.
Стоило мне появиться в зоне огня, как разом грохнуло несколько стволов. Не три, а все шесть — по звуку я распознал еще СВД и довоенную версию баррета — M82А1. Почти все пули увязли в защитном поле. Еще один такой залп, понял я, и оно спадет.
— Кира! Ставь еще!
И все же она не успела.
Пока соклановцы расстреливали барьер, исловский пулеметчик пробрался на гребень. Вкопал поглубже опоры станка, нацелил миниган и нажал спусковой рычаг. Шестистволка замолотила с бешеной скоростью, дробя в пыль камни, балки, шпалы и гнилые бетонные перекрытия за моей спиной. Грохот и визг пуль заглушил шипение выкошенных барьеров. С одной очереди миниган снес сразу три, а заодно и еще один, только что поставленный Кирой.
Я почти добрался до спасительной выемки — подмытого сточными водами склона. Почти. В полуметре от укрытия меня таки достало. Сила удара швырнула вперед, протащила по земле и впечатала в стену отвала. От болевого шока я едва не потерял сознание.
— Андрей!!!
— Все в порядке, — прохрипел я. — Почти не задело.
Правая рука онемела, левой я с трудом дотянулся до пораженного места. Пуля шла на излете — «сталкер»-комплект принял ее на себя. Правда, бронепластины вдавились внутрь, одна треснула, и, похоже, осколки вонзились под кожу. Пальцы то и дело нащупывали липкое и влажное, но пулю я так и не нашел, значит, и правда не пробило.
Повезло.
— Кира, ставь еще два барьера. Сможешь?
— Да… А тебя не ранили?
— Ранили, но не сильно. Ерунда.
— Как это ерунда?!
— Кира, не спорь! Слушай меня. Нужны два барьера перед моим укрытием. Ставь — и сразу уходи назад. Не показывайся и не торчи на одном месте. Я прикрою.
— Но твоя ра…
— КИРА!! Делай!
С колена я выцелил пулеметчика. В оранжевой свистопляске напрочь снесенных и простреленных барьеров он меня потерял. Новые столбы отвлекли его внимание, миниган снова бешено завертелся, снося и эти препятствия.
Я поймал забрало шлема в перекрестье оптики. Руки дрожали от боли, пришлось несколько раз вдохнуть-выдохнуть, отключится от пульсирующей в такт ударам сердца раны на спине.
Исловец снял палец с тангеты, переводя прицел. Приподнял голову.
Приклад СВД ударил меня в плечо, отозвавшись страшной болью под лопаткой. Я успел заметить, как брызнуло осколками защитное стекло, как кровь толчком выплеснулась сквозь рваную дыру.
Не медля ни секунды, перехватил винтовку здоровой рукой и под прикрытием оставшихся барьеров рванул за Кирой.
Упал в то место, где она только что пряталась, дважды выстрелил по врагам. Не прицельно, просто, чтоб задержать.
До главного входа в рабочие штреки оставалось метров тридцать.
— Кира, видишь ворота?
— Открытые?
— Да. Это вход в шахту. Беги туда.
— А ты?
«Твою мать!»
— БЕГОМ! Я следом.
Снова началась стрельба. Я вжался в землю, не обращая внимания на боль в спине. При каждом резком движении осколки пластин все сильнее резали мне кожу.
КПК показывал уже два десятка целей. Они больше ничего не писали мне в приват. Лишь однажды пришло короткое сообщение:
«Ты мертвец».
Я знаю. Но и ваших с собой прихвачу, сколько смогу.
В прицеле замелькали тени. Я выстрелил несколько раз, не попал, получил в ответ нехилый залп из дюжины стволов.
И все же я снял еще одного — слишком самоуверенно бросился он через простреливаемый участок. Наверное, понадеялся на скорость и на то, что огонь сокланеров крепко прижал меня к земле.
Три выстрела подряд — и он упал навзничь, словно споткнувшись на бегу. Ноги елозят по каменной пыли, дергаются, пока вместе с кровью вытекает жизнь.
— Я добежала! Что дальше?
Молиться, хотел ответить я.
Сказать, чтобы уходила вглубь? А самому — прикрывать до последнего… Все равно под таким огнем я до входа не добегу. Нет, не поверит. Еще и спасать примчится.
Ожесточенный огонь не давал мне ни на секунду поднять голову. А красные точки на экране радара подбирались все ближе.
Еще несколько минут, и все.
