Вадим Денисов - Спасатель
За спиной хозяина большое окно с видом на реку, вот торговая пристань, и даже "Гугль" можно различить среди ряда лодок. Значит, он вполне мог видеть, как мы причаливали.
— Что же, tovarisch, я всё понял. Джай передавал что-то ещё?
Откуда догадался о посылке?
Заметив моё лёгкое удивление, он махнул рукой, мол, не существенно. Хитрый индус меня таки переиграл. Точку поставил где-то? Учись, Федя, учись.
— Да, есть ещё и посылка, — откликнулся я, доставая из мешка небольшой угловатый свёрток, часть трофеев. Рация с зарядником, скорее всего.
— О! Давай сюда, приятель.
Бонифацио встал, обогнул прилавок и, сильно хромая, подошёл ко мне.
— Леопард, — пояснил он, — на третий день попадания сюда. Мы ещё ничего не знали, толком не представляли, где очутились, и большого опыта охоты не было ни у кого… А звери здесь крупные.
Ещё какие крупные. Мы с гуркхами одного видели, бродил в степи неподалёку от RV, размером со льва кисун… Секунду помедлив, учитель фехтования быстро раскрыл балисонг, вспорол упаковку и аккуратно сунул внутрь узкий клинок. Твою мать! Кокаин, поди! Ну, Джай, ну, зараза! Наркокурьера из меня сделал!
Реагируя на очевидные эмоции, Бони мягко засмеялся.
— Зря ты так нервничаешь, здесь это дело законом не преследуется. Всё регулируется лицензиями и квотами. Нужный, ходовой товар. Ему обрадуются даже в Бёрне, молодой человек. И не стоит смотреть на меня с таким удивлением… Я понимаю, русских готовят с большой идеологической накачкой. Но все пороки и грязь опустились на эту Новую Землю вслед за людьми, и я очень удивился бы, узнав, что такого не случилось.
Он снова сел за стол.
— К примеру, в Маниле есть свой миниатюрный Сохо, "квартал греха". Массажные кабинеты никуда не делись, вечное ремесло продолжает процветать. Азартные игры, лотереи, — этого вы, наверняка, и в Шанхае насмотрелись. А у нас ещё есть и петушиные бои. Раз в неделю, как всегда и было принято в этой стране. Страсть филиппинцев к петушиным боям гипертрофированна. Говорят, случись землетрясение или пожар, настоящий тагал сперва спасет любимого бойцового петуха, а потом уже жену и детей… И при всём этом филиппинцы, южный островной народ, часто носят испанские имена, говорят по-английски и верят в Христа с Мадонной, мы единственные на всю Азию католики. Разводы в Маниле запрещены, а семейные узы незыблемы. То, что у вас, русских, зовется, если мне не изменяет память, "седьмая вода на киселе", тут ближайшее родство. И кокаин этому никак не помешал. Всё регулируется, хм… добрыми людьми.
Так я и поверил, волчара. Глаза с искоркой тоски выдают тебя, дружище, так что ты лучше для других эту базу прибереги.
Да, тяжело бывшему "спецу" бандитствовать, не лежит душа.
Суда по всему, в каждом анклаве есть свои аналогичные "спецы". Свои волкодавы, бывшие или действующие. И затевать в таких условиях агентурную игру просто бессмысленно. Когда я уже впрямую спросил Субедара об очевидном для меня агенте Бёрна в Шанхае, тот презрительно рассмеялся.
— Могу тебе сказать точный адрес! Его все знают. Агента Бёрна мы уважаем и бережём, как зеницу ока! И он знает, что мы знаем, и очень ценит такое статус-кво. Мы ему помогаем, иногда даже подсказываем.
Вот так.
Невозможно в таких, всё-таки очень малых коллективах, даже имеющих численность Шанхая, скрыться от пристальных глаз соседей, и, уж тем более, "спецов". А в специфичном сообществе монокластеров Шанхая, где всё по-семейному и всё прозрачно, сохранить подобную тайну просто нереально. Прятать мощную радиостанцию, источник питания и антенну, ходить куда-то в лес… Хорошо для шпионского романа. Но "спецы" есть в каждом анклаве, и они думают, ищут и находят. Как я понял, шанхайцы даже не пытались посадить такого "штирлица" в Базеле. Я вспомнил скучающего от безделья Отто и осознал — правильно делают, не стоит. Ведь мои радиопереговоры, например, с КПП "Юг" в Бёрне наверняка прослушивали. Враз срубят.
Мы договорились с Бони, что на обратном пути я зайду за ответным подарком. А на время экскурсии нас будет сопровождать персональная "торпеда", Сампат, симпатичный жилистый тамил с отличным знанием английского, "кольтом" на поясе и хорошим чувством юмора. Напоследок Бонифацио напутствовал нас так:
— Здесь действуют всего два группировки, не то, что в Шанхае, — ухмыльнулся лавочник-убийца. — На воде и в дальних угодьях действует банда с русским названием "Спутник", никто уже не помнит, почему её так назвали. В самой же Маниле и окрестностях — "Будол-Будол". Мы сотрудничаем с последней. Группировки между собой находятся в состоянии постоянной холодной войны. Очень хорошо, что Джай дал вам рекомендации и отправил ко мне. Иначе могли бы быть неприятности, "спутник" охотно потрошит новеньких, не здесь, конечно, на отъезде. Поэтому я дам вам сопровождение, километров двадцать вниз по реке они вас проведут… Может быть, уважаемый Тео, у тебя есть какие-то вопросы?
Я задумался.
— Есть. Кто сидит на реке к востоку?
— Это очень простой вопрос, — начал Бони, — хотя здесь он интересует не многих, как это ни странно. Соседи обосновались не близко, больше четырёхсот километров к востоку по Гангу. Дело в том, что нас разделяет пустыня, так что, следующий селективный кластер встал далековато…
— И кто это?
— Австралийцы, — продолжил "спец". — Они всего один раз приплывали сюда, долгое и накладное дело, почти тысячу километров в обе стороны. Поэтому наши знания друг о друге пока весьма скудны. Столица у них Канберра, на южном берегу реки, с ними новозеландцы и ещё какие-то островитяне… Я что-то даже не слышал, как Ганг у них называется.
Вот и ещё один надкусанный гранитный камушек в стену моих знаний.
— Кстати! — вспомнил вдруг Бони. — Вы с подругой не знаете, из-за чего так всполошился Бёрн? Что у них там происходит?
Я внутренне замер.
— У нас связи с Шанхаем нет, последних новостей не слышали, — безразлично, но с толикой тревоги ответил я. Типа ну, мы сейчас и сами волноваться начнём. — А что такое?
— Интенсивный радиообмен по закрытому каналу, — спокойно пояснил филиппинец, — и не с Шанхаем, тех мы узнаём. С кем-то подальше.
Новость за новостью.
Ладно, нужно осматриваться, запоминать, фотографировать, и ехать.
Время не ждёт.
Динамика торговли набирала обороты.
Как и везде, зримость городским краскам добавляют его запахи — мне мерещится море. Понимаю, что его тут нет, и всё же… Первым стоит рыбный рынок Дампа. Народ подтягивается за покупками, в основном, домохозяйки. Два дворника с оранжевыми повязками торопятся закончить, усердно метут меж дощатых лавок. Рыбаки уже привезли свой первый утренний улов. На широких изумрудных листьях какого-то растения трепыхаются большие и маленькие рыбины и рыбки, переложенные пучками мокрой травы, — и далеко не все образцы мне знакомы. Рыба продаётся целыми тушами и кусками, разделанная и живая, из кадок. Рядом можно купить и поделки из рыб, вот высушенная голова огромного осетра, рядом аналогичная голова щуки-мутанта.
— Смотри, Тео!
Сбоку, явно для украшения и рекламы рядов, прямо на земле красовалась огромная акулья челюсть с частоколом страшных зубов, я такие только на рисунках видел — настоящее чудовище! Сампат подвёл нас к консультантам, мы разговорились с продавцами. Оказывается, такие "переростки" из числа больших белых акул эпизодически заходят в Рейн, порой поднимаясь до самого Шанхая! А вот в Ганг акулы почему-то не суются, скорее всего, им вода не нравится. И как эти "рыбки" воспримут маленький одинокий моторный катерок, за кого примут? Но ведь местные-то до моря добираются… И возвращаются с добычей. Да, пушки тут ни на миг не зачехлишь.
Это что? Амулеты от сглаза — большие шипы морской рыбины. Какой-то, хитро приготовленный рыбий "ливер". Тут же икра всех пород, цветов, видов и способов приготовления. А какие раки! Это же песня, а не раки! Настоящие крабоиды! А вот это особенно интересно — самый настоящий хвост огромного ската, ребристый, с зубчиками, красивый, покрытый лаком, — как сказал торговец, самый действенный амулет от сглаза, и, почему-то, от сифилиса. Перламутровые раковины с настоящими жемчужинами и волшебным гулом далёкого моря — и такое привозят местные рыбачки, наверняка редкие.
Все цены в местных песо, но шанхайские деньги тоже в цене, а швейцарские и подавно. Ленни постоянно останавливалась у прилавков, с наслаждением торговалась и покупала ненужные мелочи. Что-то мешок подозрительно быстро наполняется!
Как тут удержаться. Экзотика!
В Шанхае рынок тоже богат на необычное, но тут его, по-настоящему необычного, больше, образы и типажи колоритней. Загорелый, как негр, мальчик, оперативный подручный, на ходу жует "крупук" — чипсы, здесь они из сушеных раков. Эта закуска продаётся повсюду. В редкой тени шипастого кустарника прямо на земле спит бездомный или "уставший". На лице — большие местные мухи, ползают по лицу, но это спящего не тревожит, как и охрана — разрешают, не буянит ведь. Гадалка в запашистом дыму, несколько попрошаек с весёлыми глазами, сидящий на корточках слепой музыкант с двенадцатиструнной гитарой
