Леонид Кондратьев - Отыгрывать эльфа не просто
— Понятно, тогда собирайся, подожди только минутку, я для тебя коктейль приготовлю, чтобы нормальный темп выдержал…
И вновь нежно любимая станция Оранчица. Хотя нет — на этот раз ее решили обойти западнее, во избежание возможных эксцессов. Вроде всего лишь три часа сумасшедшего бега без остановок по лесу, и уже на месте прошлой пакости. Почти на месте — при всем моем сумасшествии и лихости капитана сразу в наглую лезть не стали. Бежали, кстати, интересным макаром — впереди капитан, так как он нормально видит дорогу, за ним я, в очках и натянув капюшон по самое не балуйся. Причем смотрел только под ноги и ориентировался на звук — от капитана его достаточно. Замедлили темп передвижения и последние километра полтора почти крались, активно прикидываясь лисицами, подбирающимися к соседскому курятнику, вчера уже обнесенному нами же. Подкрадывание и маскировка оправдали себя скоро — мои уши услышали звук работы каких-то механизмов, а через некоторое время в носу начало свербить от стойкого запаха гари с легким оттенком паленого мяса. Аккуратно подойдя и пристроившись в подлеске, мы принялись внимательно рассматривать немного изменившуюся с прошлого посещения местность.
Насыпь. Рельсы. Тщедушные кусты и замученного вида трава, пробивающаяся из гравийной обсыпки. Правда, все это дополнено инфернальным сооружением из сгоревших теплушек, разбросанных колесных пар и нескольких, как будто вскрытых гигантским консервным ножом, цистерн. Все это вдобавок покрыто густой, жирной смесью из пепла, пыли и копоти. Конструкция замерла, как подобие гигантского кукольного театра: нелепо и беззащитно торчащие колеса, раскрытые и искривленные ребра сгоревших вагонов, и трупы — множество трупов, обожженных из-за длительного пребывания в аду пылающего горючего и просто переломанных, выброшенных из навалившихся друг на друга вагонов. Короче — это было такое занимательное зрелище, что оторваться от него мне удалось только после того, как капитан принялся тормошить мое плечо. Кстати, никогда не замечал за собой столь странной реакции на большое количество трупов. Отойдя поглубже в лес, мы остановились и начали делиться друг с другом результатами наблюдений:
— Н-да… Вагонов двадцать с солдатами угробили. Хорошо получилось. И сработало как часы — ты заметил, как в месте взрыва рельсу перебило и развернуло?
— Андрей, заметь, какая тут почва, и посмотри, как расположены вагоны. Они почти все стоят на ровном киле. И если бы не те две цистерны с кровью недр и открытая платформа с какими-то бочками, судя по всему с той же кровью, жертв было бы гораздо меньше.
— Что за кровь недр? Там в цистернах горючее было. Оно потом и горело — действительно, повезло с горючкой.
Ассоциативная цепочка нефть — крекинг — горючее вызвала мысль о том, что сейчас наклевывается хороший способ показать капитану, насколько технологически развит мой мир. Покопавшись по сусекам памяти и припомнив кучу прочитанной литературы, начиная от учебников по органической химии и заканчивая фэнтези, я начал «достоверно» вещать.
— Кровь недр? Ну, черная такая маслянистая жидкость, иногда в пещерах попадаются трещины, из которых она капает. Великолепнейшее сырье для алхимии. Фактически из нее можно получить все — от ядов до лекарств. Да и в многокомпонентные зелья входят ее составляющие. Правда, некоторые, типа свихнутых на технике дварфов, сей ценный алхимкомпонент умудряются просто по-дикарски разбазаривать. Обычно используют в светильниках. Поверхностные кланы дварфов иногда на ее основе делают зажигательные снаряды для катапульт. Продают по грабительским ценам, золотых триста — четыреста за выстрел. Но наземные правители берут охотно: водой эта мерзость не тушится и горит красиво. Одно попадание — и целую фалангу хумансов можно хоронить, если магов нет. Ерунда, конечно, даже отделением более легковоспламеняемых и горючих фракций не занимаются. И загустители не используют, одно слово — дварфы!
— А, так ты о нефти говоришь! Так горючее из нее и делается. У нас на нем двигатели внутреннего сгорания работают — внутри цилиндра под давлением сгорает смесь воздуха и горючего и, расширяясь, крутит вал двигателя.
— Н-да… Хреново, что у вас с магией такой напряг. Значит, дикари вы поневоле — нет у вас возможности нормальных големов создавать, вот и приходится всякую хитро закрученную механику делать, чтобы слабое подобие голема получить. Да настолько ограниченное, специализированное, что диву даешься — столько трудов для того, чтобы в конечном счете получить вещь узкого направления, ни на что иное не годную. И по мощности — пшик с дымком! Вот взять, например, тяжелого стенобитного голема — дракона порвет и не заметит! Да что стенобитного, обычного грузового — и по прямому назначению, как перевозчика грузов, можно использовать, и построить что, а при необходимости вооружить и в военном деле применить. А техника ваша что может? Только груз возить? И все? Так видел я одну такую тарахтелку, даже вблизи щупал. У нее проходимости никакой — в кусты уткнулась, и все, дальше не поехала. Вонючее дерьмо тролля это, а не военный транспорт!
— Так по проходимости у нас не только легкая техника есть. Есть еще танки — это коробки такие железные, с броней и на гусеницах, они через лес пройдут, деревья и кустарник для них не преграда.
— Хм! Интересно посмотреть, что потом с этим танком Дух Чащи сделает. А теперь вернемся к нашим дварфам, в следующий раз надо будет попробовать не перебивать рельс, а распределенными зарядами выбить из-под шпал грунт — организовать хороший такой крен проезжающего состава, пусть сам опрокидывается. Или вообще Духа Чащи попросить — пусть корнями профиль насыпи поменяет. Думаю, ему это большого труда не составит. И взрывчатку сэкономим. Она у вас гораздо сильнее тех алхимзарядов, с коими на родине общаться приходилось. Правда, до магических закладок на основе кристаллических накопителей недотягивает. Ну да ладно. Пошли посмотрим, что там на второй закладке творится? Интересно ведь, как мое предложение сработало.
Ехидно хихикая про себя, я с гордым видом проследовал в сторону местоположения второго заряда. Думаю, когда капитана примутся потрошить в Москве и раскладывать по полочкам все те сведения, которые я ему выболтал, специалисты немного одуреют. Во-первых, големостроение — новая отрасль науки, причем непосредственно связана с кибернетикой и проблемой искусственного интеллекта. От одной мысли об этом у допущенных к допросу капитана ученых должны остатки волос дыбом встать и глаза засветиться в лучших вампирских традициях. Во-вторых, мысль о кристаллических накопителях и бомбах на их основе не даст спать спокойно военным. Только надо будет потом, когда устаканится мой статус и наладится нормальный диалог, разъяснить местным меднолобым, что мощность такой закладки пляшет от размеров и совершенства используемого кристалла. Да и прочность камушка большое значение имеет. Если взять изумруд и алмаз одного размера, то окажется, что при равной массе и размере в алмаз влезет как бы не в разы больше энергии. Думаю, потрошить Алмазный фонд Гохрана им не дадут. Хотя…
17.07.1941
Капитан Кадорин Андрей Геннадьевич
Четыреста метров по лесу — это совсем не то, что те же четыреста метров по дороге. Да и передвигаться приходится медленно и осторожно — судя по всему, вокруг немцев скоро будет как собак нерезаных.
Аккуратно выглядываю из кустов и вижу картину — развороченное зарядом полотно, и в кювете валяются мотодрезина и две платформы. Все это густо присыпано шпалами и рельсами, наваленными беспорядочной кучей. Все, как говорил Ссешес — поехали чинить и не доехали. Еще две платформы, правда, остались на полотне, но, судя по просевшим в грунт по оси колесам, убрать их будет очень непросто. Чем в принципе сейчас и занимается железнодорожный кран с паровым приводом, подогнанный сюда немцами. Да какой там кран, целый ремонтный поезд: аж два паровоза, шесть платформ с инвентарем, шпалами и рельсами. А еще два пассажирских вагона — любят, сволочи, уют и тепло. Ну и пыхтящий кран, цепи от которого ремонтники как раз и пытаются завести под сошедшую с рельс платформу, для того чтобы поставить ее назад.
Довершают картину две открытые платформы с брустверами из мешков с песком, оснащенные спаренными зенитными артиллерийскими автоматами (судя по всему — двадцатимиллиметровыми). Вокруг места крушения суетится железнодорожная прислуга, выставлен караул. Лично я насчитал два отделения. Еще по отделению размещено на платформах с зенитками. В общем, охрана достаточная для того, чтобы отогнать небольшой отряд окруженцев или партизан, скрывающихся в лесах. Единственное, странно, почему на месте первой аварии пока нет никого, а на месте второй — вон как суетятся. Хотя, может, уже все обследовали с утра и решили, что трупы могут подождать. Пока я предавался рассуждениям, немцы довольно споро подвели под платформу цепи и, натужно пыхтя, кран начал приподнимать ее над насыпью.
