Дмитрий Старицкий - Наперегонки со смертью
По команде «эль хефе», который лично решил нас проводить, разошлись по транспорту. Таежницы сели в свой «лапландер». Остальные в «путанабус».
В автобус поднялись также сам дон Родриго и Пабло, который немедленно стал заигрывать с Альфией. Нашел с кем…
С порога отеля помахала рукой Вероника де Охеда и сразу ушла. Или это мне показалось?
А потом и наша колонна прошла по всему городу. Как на параде.
Ага. Вот она — развилка. Нам налево. Или направо?
Я затормозил и на всякий случай спросил «хефе».
— Куда поворачивать?
А то были прецеденты в моей жизни. Больше таких не хочется.
— Налево, — спокойно ответил дон Родриго.
Новая земля. Государство Техас. Автономная территория Невада и Аризона. Окрестности города Нью-Рино
22 год 20 число 6 месяца, понедельник, 19:07
В укромной протоке среди буйных зарослей оказалась неприметная, но удобная узкая пристань, к которой была пришвартована самоходная баржа. Метров тридцати длинной и шириной около семи. Классической схемы, когда все управление, каюты и моторное отделение находится в надстройке на корме, а основная площадь отдана под трюмы. По Москве-реке точно такие же кораблики массово ходили. Баржа была ухожена и любовно покрашена в синий цвет. Надстройка сияла бледно-палевым окрасом. Нигде никаких потеков ржавчины видно не было. На корме флаг Конфедерации американских штатов — синий Андреевский крест в белых звездах на красном полотнище.
Называлось это корыто весьма оригинально, если совместить с именем шкипера — «Loyola». Порт приписки — Билокси.
По мосткам оригинальной конструкции закатили на палубу сначала «лапландер», а за ним и автобус. Поставили поперек палубы, ближе к надстройке. Два матросика быстро и привычно принайтовали их на растяжки и накрыли парусиной от солнца. Получилось нечто вроде большой палатки. И от солнца защита и издали не видно, что именно везем на палубе.
«Хефе» познакомил меня с капитаном — этаким морским волком. Невысокого роста коренастым, обветренным и просоленным. Лет ему было под шестьдесят. Совсем седой. Стригся коротким ежиком. А лицо выбривал чисто. Одевался оригинально: вьетнамки на босу ногу, цветастые гавайские шорты и форменная кремовая рубашка с черными погончиками о четырех золотых басонах. И на затылке, как у русского дембеля фуранька белая с золотым вышитым «крабом» на околыше. Оружия на себе он не носил.
После небольшого торга на английском языке договорились, что отвезут нас морячки в поселок Береговой за две тысячи экю плюс по сто экю каждое место в каютах.
— Только ради тебя, Родриго, — согласился капитан на эту сумму, хотя за те же деньги автомобили можно было доставить в Одессу от самого Порто-Франко.
Он, чуя специальность миссии, явно хотел получить больше.
— Только потому, что ты у меня постоянный партнер, — сдался морской волк.
— Не жалуйся, Игнасио, — осадил его «хефе». — Когда ты со мной в пролете был?
Наконец ударили по рукам. Ладонь шкипера при рукопожатии больше напоминала доску, чем человеческую плоть.
Дона Родриго с Пабло дожидалась на берегу пара закамуфлированных пикапов — «доджей» с двойными кабинами и турельными спарками пулемет + автоматический гранатомет в кузовах, которые нас сопровождали в этом героическом походе в обход города к большой реке ниже по течению.
До конечной точки нашего анабасиса «эль хефе» оставил нам для охраны пару мужичков лет далеко за сорок с пулеметом МГ-3.[67] Почти таким же, как у меня. Только у меня перестволенный военный аппарат, а у них новье 1992 года выпуска. Как потом посмотрел — турецкого производства. И патронов они с собой взяли три тысячи. Сказали — поделятся, если что, когда я пожаловался, что у меня с патронами к пулемету не густо.
Один из них свободно говорил на русском. Другой сносно понимал английский. Правда, говорил он на нем с каким-то чудовищным акцентом с американского юга.
Капитан провел нам краткий инструктаж. Показал, кому куда вставать и куда стрелять в случае нападения на баржу на реке или на море.
Сам экипаж баржи состоял всего из пяти человек. Капитана, он же шкипер, он же штурман, он же суперкарго, он же радист. Рулевого, моториста и двух палубных матросов, один из которых по совместительству кок. В опасном случае палубные матросы переводились в пулеметчики.
Вооружена баржа двумя крупнокалиберными пулеметами «Браунинга» с водяным охлаждением, расположенными на крыльях мостика, на турелях. С большими патронными коробами. По одному на борт.
А вот ретирадно, отбиваясь от преследователей, они могли стрелять сразу оба.
Поцелуйного обряда на этот раз не проводили. Пригласив нас, напоследок, не проходить мимо, когда будем наведываться в Нью-Рино, «хефе» с Пабло сошли на пристань, где с помощью стрелков и водителей сняли с борта мостки.
Шибануло в нос солярным выхлопом, глухо забубнил двигатель, мелкая вибрация ударила в подошвы от палубы, за кормой вскипели буруны, и баржа медленно отошла от берега.
Гуд бай, Америка, оу….
Новая земля. Государство Техас. Автономная территория Невада и Аризона. Река Рио-Гранде
22 год 23 число 6 месяца, четверг, 11:33
Сегодня утром баржа «Loyola» вышла в море, точнее в воды Большого залива. Поначалу мы этого даже не поняли, так как в устье и так очень широкая Рио-Гранде — намного шире Волги, уж очень сильно разлилась, так что берега казались узкими полосочками туманной суши на горизонте.
Сначала изменился цвет забортной воды, с салатового оттенка на сине-зеленый. Потом пришло осознание того, что вокруг вообще нет никаких берегов. Нигде.
Я поднялся на мостик и спросил капитана на англо-испанском суржике.
— Салуд, Игнасио. Мы уже в море?
— В море, доктор, в море, — подтвердил капитан мою догадку. — Скоро будем поворачивать за запад. А то нынешним курсом мы скоро попадём прямехонько на арабский берег, а я так понимаю, что вам туда не хочется.
И улыбается ехидно, что мне очень не понравилось. Чуйка что-то нехорошо зачесалась, как тот Гондурас.
За три дня сплава по реке экипаж «Лойёлы» не давал нам ни малейшего повода усомниться в невыполнении взятых на себя обязательств. Матросы даже к девчатам не приставали. Общались очень корректно, что в камбузе, что на палубе. И в каюты к бабам за это время ни разу не ломились.
Правда и я провел разъяснительную работу среди личного состава, когда девки вознамерились открыть на палубе солярий, как на круизном теплоходе. Пришлось еще раз напомнить: где мы, кто мы и какие из этого возникают последствия. Что без личного оружия даже в гальюн ни шагу. Барабана одного нагана тут хватит на весь экипаж, в случае чего.
Вняли. Их собственный, наработанный на Новой Земле, опыт подсказывал, что я прав.
Речное путешествие больше походило на круиз отпускников. Ничто нас особо не беспокоило. Встречные суда приветствовали нас гудками и не белее. Догонять по воде никто не догонял.
В течение суток хода от Нью-Рино выскакивали по берегам какие-то машины, но дальше наблюдения за нами дело не шло.
Один раз нехилая толпа каких-то кренделей привезла к левому берегу на прицепе трака большой катер. Но капитан приказал дать предупредительную очередь поверх голов из крупняка. И когда толпа на берегу предупреждению не вняла, то издырявили из «браунинга» весь катер до полной непригодности использовать его как плавательное средство. И дальше пошли.
— Претензии не выставят? — спросил я палубного матроса, который продолжал стоять за пулеметом.
— Какие претензии? Мы в своем праве. Их предупредили, — отмахнулся тот.
— А кто это мог быть?
— Судя по поведению — дикие мормоны, — ответил матрос.
— Почему дикие? — удивился я.
— Цивильные мормоны катером бы через город прошли, а не везли его в объезд по буеракам, — пояснили мне и добавили со значением, — Большой катер…
— А чем цивильные мормоны отличаются от диких? — продолжал я пытать подвернувшийся источник информации.
— Цивильные имеют свой квартал в Рино. Мост через Мормонскую держат. А дикие живут по самой реке Мормонской, и ходу им дальше города нет, — и посмотрел матрос при этом на меня как на недоумка какого. — Свои же цивильные их не пускают. Они свой бизнес имеют на перепродаже товаров диких в городе и по Рио-Гранде. И по сухопутным дорогам тоже. Цивильные богатые, а эта шалупонь даже без крупнокалиберного пулемета припёрлась захватывать наше судно. Вот такие расклады тут.
Я же подумал, что в каждой избе свои частушки. И не зная припева можно сильно лажануться. Хорошо, что «хефе» устроил нам прямой морской маршрут до Берегового без заходов в другие города по дороге. Там тоже свои напевы. Не всегда приятные для нашего уха.
А в остальном речной наш круиз был весьма скучноватым на развлечения. Брега степные, как на Нижней Волге, плоские. Поселения редкие и больше похожие на концлагерь, чем на деревню. Колючка в три ряда и саманная стена с вышками, из-за которой даже крыш толком не видно. Редко — ветряк. Между колючкой и стеной поля и бахчи. На берегу узкие длинные лодки кверху днищем.
