Игорь Сорокин - Флагман флотилии. Выжить вопреки
Выложил свои мысли механик Виконтьевич.
В кают-компанию появляется уже главный старшина Нечипайло.
- Товариш командир головний старшина Нечипайло прибув по вашому приказу.
Доложил Нечипайло.
- Нечипайло привет. А скажи-ка нам, ты не помнишь как заболел наш командир товарищ Прохоров в Николаеве. Как он в госпиталь то попал. Наш командир говорит, что не помнит. Очнулся, говорит в госпитальной палате. Кто его нашел больным, и кто в госпиталь отправил. Или он сам туда пошел.
Начал интересоваться доктор Панасенко
- Так цеж я йогой відвіз з буксиру до гошпиталя. Ми тоді їли у кают-компанії. Коли Іване Андрійовичу поїли, та розпочали виходити з за столу, а потому як гепнеться, то все з буфету й впало.
Великий и богатый украинский язык - его нет нужды, переводить в какую либо сторону, для русского или белоруса. Как нет нужды на украинский язык, переводить братские. Это политики делят народы и народности.
- Так командир упал в кают-компании при всех? И еще и уронил все, что было на буфете.
Уточнил информацию связист.
- Ну, то я й кажу. Гепнувся, та потягнув за собою усе, що було на буфеті.
- Нас интересует, тогда, когда командир падал, он ударился или нет?
Задал наводящий вопрос военком.
- То я про теж й кажу, що він вдарився о той клятий буфет, тай потягнув усе за собою. Він вдарився, та зомлів. А я узяв хлопців, тай ми й потягли його до гошпиталя.
- Так для меня как врача все понятно. Надо будет запись в медкнижке сделать. А Вам Демид Евдокимович. Я бы посоветовал пока не поздно, с нашего главного старшины бумагу взять рассказывающую товарищу Федоренко, о том, как и при каких обстоятельства товарищ Прохоров попал в госпиталь. А то мало ли что.
Опытный, по службе и жизни, старший корабельный фельдшер дал совет корабельному комиссару.
- Все Нечипайло иди. Пока мы тут совещаемся, заходи в мою каюту и начни писать объяснительную - как ты отвел командира в госпиталь. И не забудь там нормально написать, что командир ударился о буфет. Еще кто рядом был, не забудь написать.
Отправил главного старшину комиссар.
-Я так думаю, с командиром как сказал Павел Данилович, все понятно. Заболел, потерял сознание, упал, ударился головой, и как итог амнезия вместе с гриппом. Что теперь дальше будет? Война получается, не один месяц будет. Хоть на нашей земле?
Подвел итоги разбирательству механик. И ту же решил продолжить тему.
- Не знаю. Вы служите со мной уже сколько времени. Вам лучше знать. В моих снах вижу только несколько месяцев. Вплоть до середины августа. Я там все время с Вами. А далее я ничего не вижу. Ни себя, ни Вас.
- И что вообще никого. Ни жену. Ни детей. У тебя же дочка в Ленинграде. Ее что не помнишь.
Задал вопрос доктор.
- Нет, не помню и дочку. Только про дочку Юлю из Ленинграда.Когда думаю о ней вижу зиму, люди замерзшие, и страшный голод чувствую. Зиму мы уже пережили, значит это потом должно быть. Это единственное, что получается, после августа, может быть. Я им в Ленинград письмо послал с адресом в Поти, пускай срочно туда переезжают.
- Так вот командир, почему ты всех в Поти зовешь, и на один корабль все наши семьи зовешь. Там зимой тепло и есть, есть что.
Догадку озвучил связист
- Да у меня нет там мыслей, которые запрещают туда ехать.
- Командир а если ты видел сны до августа. То где мы воевали, здесь на Дунае и далее пошли румынов бить? Получается, мы воевали несколько месяцев. Почему ты все немцев в пример ставишь? Здесь же румыны против нас воюют.
Старпом Павел Викторович Кручина готов воевать победно на чужой земле.
- Ты погоди Павел. А голод тогда в Ленинграде зимой откуда. Где там румыны, там финны. С ними только прошлой зимой воевали. Или немчура, аж до Ленинграда с финнами и румынами дойдет? Чего Александрович молчишь, не рассказываешь дальше? В твоих снах мы все вместе до августа будем?
Задал вопрос механик.
- Да что Вы такое говорите. Да это паникерством пахнет. Чтобы финны и немцы у Ленинграда были. Это же война на нашей территории.
Высказал комиссар, и испугался своей догадки.
- Что три месяца на своей земле, а может и больше раз зима голодная и трупы на улицах. А ты Демид Евдокимович не торопись сразу нас за паникеров держать. Вон Иван Александрович, сколько месяцев в себе держал. Ведь мог и руки опустить, а не нас старых командиров новым загружать. Ты посмотри, что он за это время натворить успел. И нам спать не давал, и тебя загрузил - на всю корабельную группу. Это же надо так, оглянуться каждый из нас не успел, а кроме корабельных дел еще и проблемы КУГ на плечи получили. Значит не все так плохо. Знает что делает.
Продолжил возникшую мысль Панасенко.
- Давайте к делу перейдем. Как и где воевать будем?
Задал вопрос связист. Все вновь переключили внимание на меня.
- Не могу точно сказать. Знаю, что тут будем, почти месяц. Потом пойдем в Николаев на завод. Значит тут, что-то будет происходить, раз ремонт потребуется. Потом будем возле Николаева, Херсона и Очакова воевать. Последнее, что помню, это бой с немецкими самолетами возле Очакова. Я там еще ходом маневрировал, но не помогло машинное отделение, затопило, и весь боезапас кончился. Все дальше ничего не помню. В этот день мы все были вместе.
Тишина за столом. Сначала все смотрели на меня, а потом на механика.
- Вы че. Не смотрите на меня.
Выдал мгновенно вспотевший механик. Его китель начал мешать, ему дышать. И он расстегнул все пуговицы. Он как никто понимает - затопленное машинное - затопленный механик, ведь там его боевой пост.
Потом все посмотрели на артиллериста - это он отвечает за боезапас. Если нет боезапаса и нет хода, то корабль - неподвижная мишень. Это не значит, что надо уже оставлять корабль, ход можно каким-то образом восстановить и боезапас подвезти можно, но это потом, если выживешь в эти мгновения.
Артиллерист тоже теперь получил внимание заставляющее осознать что в этом пункте ты подвел товарищей доверивших тебе жизнь.
- Да ведь этого еще не было. Вы что уже считаете, что я вас подвел? Да у нас хватает боезапаса сколько должно ...
Да я теперь этого боезапаса буду столько получать. Попробуйте мне только теперь сказать, что места нет.
Выдал Петр.
- Успокойтесь все. Ведь это только сны. Я когда очнулся в госпитале, тоже так подумал. Мол, механик ход не дал, а артиллерист боезапаса не получил. А потом себя корить начал. Как же так. Ведь все как надо действовали. И тогда я решил разобраться - кто нас атаковал, что я знаю о нем. Узнал. Сразу стало понятно - с опытными вояками столкнуться пришлось. Они в Англии вон какие дела творили, а теперь у них Греция и Югославия позади. Начал я думать и понял. Машинное затопили. А почему? Ведь мог же еще и в сторону идти, нет только вперед и назад, ход давал. С боезапасом история. Там тоже столько стреляли, кажется не один час. И еще стреляли то чем? Максимами - по цельнометаллическим самолетам, пуля прошьет, а ему все равно, у него же дюраль, а не деревянный корпус. Да хоть еще вагон патронов на корабль загрузи, это все равно не из пушки или из крупняка стрельба. Вот поэтому я и пошел на установку нового оружия, и начал новый маневр отрабатывать. Поэтому ИСА на корабль и получил, чтобы в затопленном машинном отделении механики могли что-то делать и дать ход, или корпус заделать.
