Энн Маккефри - Мятежники Акорны
— В таком случае первой пойду я, — заявила Акорна. Беккер попытался было возразить, но она лишь улыбнулась и положила руку ему на плечо: — Все-таки есть свои положительные стороны в том, чтобы быть мифологическим персонажем, о явлении которого говорится в древних пророчествах, правда, капитан?
Колпак флиттера открылся, и «почетный караул» сразу же обступил шлюпку со всех сторон, встав так близко, что можно было сосчитать волоски в усах котов и на руках мужчин. Акорна шагнула из флиттера, гордо подняв украшенную рогом голову. В этот момент она выглядела столь же эффектно, как и ее Предки, разве что была гораздо стройнее и грациознее.
— Приветствую вас, — проговорила она на макахомианском диалекте, которому ее обучила Надари. — Меня зовут Акорна. Я — посланник народа линьяри. Раньше вы уже встречались с одним из моих собратьев, с тем, кого вы называете Спутником Звездного Кота. Мне говорили, что вы ожидали моего прибытия.
Беккер и РК тоже вышли из флиттера и встали по обе стороны от девушки, готовые дать решительный отпор любому, кто осмелится поднять на нее руку.
— Приветствуем тебя, Кхорнья! Добро пожаловать! — проговорил маленький сморщенный человечек, растолкавший факелоносцев и выбравшийся вперед. — Твое прибытие — действительно достойный повод для празднества. Мы также рады, что ты привела к нам Йонаса и РК.
В его произношении, несмотря на то что он сильно коверкал слова, безошибочно чувствовались нотки языка линьяри.
* * *Надари Кандо никто не смог бы упрекнуть в трусости, а многие пункты ее послужного списка свидетельствовали о необычайном мужестве этой необыкновенной женщины и ее выдающихся бойцовских качествах. Поэтому не страх грыз ее теперь, когда она, со связанными руками и ногами, сидела в задней части флиттера, которым управлял Дсу Макостат. Нет, скорее всего, самым сильным из чувств, которые она сейчас испытывала, было отвращение к Эду и, пожалуй, еще больше — к самой себе. И она, и Эду изначально допускали, что события могут пойти именно в таком направлении, хотя Надари подобный вариант казался маловероятным. Она давно успела превратиться из ребенка во взрослого человека, более того, в солдата — сильного и подготовленного.
Вероломный кузен обернулся и, ухмыльнувшись, бросил на нее сальный, многозначительный взгляд, она же посмотрела на него, как на насекомое, и продолжала думать о своем. А думала Надари лишь об одном: как вырваться из лап этих двух негодяев. Но вдруг внутри себя она обнаружила другую Надари — молоденькую, злую, испуганную и почему-то испытывающую чувство стыда, о котором она теперешняя давно успела позабыть. Этот стыд не был связан с какими-то постыдными поступками, которые она под воздействием наркотиков совершала по приказам генерала Иквасквана и его дружка графа Эдакк Гануша, выступая в роли пыточной машины, направленной против линьяри. Нет, она испытывала стыд от того, как смотрел на нее Эду, — так, словно она стала его соучастницей в каком-то отвратительном деле и, таким образом, оказалась в полном его распоряжении.
До этого дня несколько сотен мужчин домогались ее благосклонности, и большинству из них (Надари вряд ли согласилась бы признаться в этом кому-либо) улыбнулась удача. Но ни одному из них не удавалось заставить ее почувствовать себя грязной. Эду это удалось сделать с помощью всего лишь одного взгляда.
Когда она была свободна и находилась в окружении своих друзей, Надари, глядя на Эду, полагала, что смогла избавиться от ощущений, которые неразрывно ассоциировались у нее с этим человеком, — стыда и чувства собственной беспомощности. Но сейчас, когда, связанная и беспомощная, Надари снова оказалась в его полном распоряжении, какая-то часть ее ощутила себя так же, как в пять, восемь или десять лет. В те времена при любом удобном случае он торжествовал, одерживая над ней победы в их «бойцовских состязаниях», лапая, тиская ее и допуская даже еще большие непристойности. Со временем его пакостная натура находила все новые выходы, еще более омерзительные проявления, причем он, считая себя всемогущим победителем, полагал, что вправе вытворять все это.
Самое отвратительное случилось незадолго до того, как он покинул планету, чтобы присоединиться к вооруженным силам Федерации. Надари после этого оказалась опустошенной. Столь разрушительных последствий не смогла бы оставить в ее душе ни одна война. А когда она узнала о том, что Эду возвращается, то сама, не мешкая ни минуты, торопливо завербовалась в войска Федерации и покинула планету.
Макостат вел флиттер низко над пустыней, следуя рельефу местности. Эду повернул кресло так, чтобы оказаться лицом к лицу с Надари, и, протянув руку, схватил ее за подбородок, да так сильно, что от этого «братского» прикосновения у нее на лице наверняка должны были остаться синяки. Женщина дернула головой, и эта беспомощная попытка бунта заставила мульзара улыбнуться.
— Я так рад, что ты вернулась, Надари, и мне страшно приятно, что мы снова вместе!
Голос Эду напоминал мурлыканье кота. Еще одной — и последней — чертой, роднившей мульзара с хранителями, было самодовольное выражение, написанное на его физиономии. Протянув руку, он схватил Надари за волосы и притянул ее голову к себе, а другой рукой больно сжал ее щеки. Словно желая на деле доказать, что она находится целиком и полностью в его воле, он наградил кузину какой-то пародией на поцелуй, однако не сделав попытки просунуть язык ей в рот. Это разочаровало Надари: зубы у нее были на редкость острыми, и она сумела бы пустить их в ход.
Словно прочитав ее мысли, Эду чуть отстранился от женщины, но тут же принялся лизать ее лицо. Однако делал он это не так, как коты, а на манер хищника, который пробует жертву на вкус, прежде чем наброситься на нее и растерзать.
— Эй, — окликнул его Макостат, — что это еще такое? Прямо позади нас сейчас что-то выскочило!
Обернувшись, Надари увидела на фоне горизонта знакомые очертания флиттера линьяри и отправила Акорне мысленное предупреждение. Теперь, когда она знала, что друзья рядом, Надари испытала прилив сил и уверенности. Она теперь точно знала, что выживет, вырвется из лап Эду и сумеет поставить его на место.
Мульзар похлопал ее по щеке и, пробормотав:
— Позже закончим, — повернулся к экрану сканера.
* * *Эду Кандо подумал, что флиттер выглядит весьма забавно, напоминая по форме какое-то крылатое чудище, но будучи при этом выкрашен в веселенькие, жизнерадостные цвета. Хотя двигался флиттер со скоростью сверхсовременного устройства, с виду он больше напоминал произведение какого-нибудь первобытного художника.
Флиттер опустился на песок, и в этот момент на экране сканера появился новый персонаж, которого ни Эду, ни Макостат раньше не замечали, — гигантский кот. Он кинулся к севшему крылатому флиттеру и, когда открылся фиберглассовый колпак, вдруг превратился в обнаженного мужчину. Очень знакомого обнаженного мужчину.
Восставший из могилы брат Бьюлайбаб собственной персоной! Значит, он — из трансформеров, людей-котов? Что ж, это является еще одним доказательством того, что верить нельзя никогда и никому. А еще это отвечает на вопрос о том, кто выпотрошил агента мульзара из цитадели аридими.
Флиттер взмыл в воздух и почти сразу же исчез, что заставило Эду витиевато выругаться, упомянув о способах спаривания макахомианских храмовых котов.
— В чем дело? — спросил Макостат.
— Существо, которое только что забралось во флиттер, перед тем как тот исчез, знало путь к цитадели, а теперь мы его потеряли!
— Боюсь, ты прав. Они включили защитное поле.
— Выйди в эфир и передай им, что у нас Надари и мы убьем ее, если они не отдадут его нам, причем сию же минуту!
— Ты же знаешь, что я не могу сделать этого, Эду. За пределами базы коммуникаторы не работают. Это же ваше собственное, макахомианское правило, разве ты забыл? Нам остается только одно: продолжать двигаться в том же направлении, что и они, и надеяться на лучшее. Вот что я тебе скажу: мы найдем эту их цитадель, даже если для этого нам придется просеять сквозь мелкое сито всю пустыню. Стоит нам только оказаться неподалеку, мы сразу же ее заметим. Может, для ваших дикарей это и представляет собой проблему, но теперь, когда мы находимся в воздухе, ей не укрыться.
На Эду было страшно смотреть. Повернувшись, он одарил Надари злобной улыбкой и проговорил:
— Ах, дорогая кузина, судя по всему, в качестве заложницы ты не представляешь собой никакой ценности. Так что, видимо, я — единственный, кто оценит твои прелести.
Надари подумала, что если Эду решил вновь заняться ею, то это даже к лучшему, поскольку это помешает ему охотиться на ее друзей и, возможно, найти Тагота и остальных.
— В таком случае, братец, я посоветовала бы тебе снова применить свой станнер, — сказала она таким же мурлыкающим тоном, каким говорил и сам Эду. — Поскольку только так ты сможешь воспользоваться мною даже при том, что я сейчас связана. Раньше ты хотя бы дрался по-честному. Полагаю, пост мульзара должен был тебя смягчить.
