Тимоти Зан - Задача на выживание
Мара уже была недалеко от турболифта, к которому они бежали, когда за своим частым дыханием различила шаги Люка, догнавшего ее. Спокойней! — прихлынула его мысль, прокатившись по ней пологой волной, — он пытался унять часть ее волнения. Но даже джедайская невозмутимость не могла сейчас ей помочь. Из-за ее небрежности уже погиб кто-то. Если они не поторопятся, та же участь постигнет других. А может быть, даже всех.
* * *Когда Прессор и Трилли прибыли в турболифтовый вестибюль, в нем оказалось почти темно.
— Бред какой-то, — проворчал Прессор, недоверчиво озираясь. Погасли даже некоторые из аварийных светильников, что было почти невозможно. — Что могло это вызвать?
— Понятия не имею, — ответил Трилли. — На генераторах энергия в норме — это техники проверили в первую очередь. Она просто теряется где-то по пути.
— То есть в нашей проводке замыкание?
— Для этого потребовалась бы уйма замыканий, — возразил Трилли. — И в любом случае, это не объясняет аварийные лампы.
— Да, — согласился Прессор. — Ты вызвал ремонтников?
— Одна бригада уже тут, — ответил Трилли. — Они на верхней палубе, проверяют турболифты. Очевидно, поломки начались именно там.
Прессор задумчиво поскреб щеку.
— Те турболифты, через которые прорвались двое джедаев и имперцы?
— Я тоже про это подумал, — сказал Трилли. — Но после того, как они оттуда выбрались, с энергией был порядок.
— Может, просто среагировало с задержкой? — предположил Прессор. — Они могли это устроить, чтобы замести следы.
— Не знаю, — с сомнением сказал Трилли. — Вроде ни к чему было тратить силы. Особенно джедаям.
На другой стороне вестибюля смолк слабый гул, издаваемый вентилятором.
— Вот и еще один сдох, — констатировал Прессор, поглядев в ту сторону. — Знаешь, что это напоминает? Нашествие трубопроводных червей, случившееся через несколько лет после посадки.
— Это невозможно, — возразил Трилли. — Мы же истребили их тридцать лет назад.
— Если только к нам не занесло новую порцию, — сказал Прессор, мотнув подбородком в сторону коридора.
Трилли пробурчал что-то себе под нос.
— Улиару это совсем не понравится, — заметил он.
— Еще бы.
Потянувшись было за комлинком, Прессор вовремя вспомнил о глушении и вместо этого направился к одному из настенных коммов.
— Лучше вызвать еще пару техбригад, — сказал он. — Если это трубопроводные черви, нужно избавиться от них и побыстрей.
— Это точно, — согласился Трилли. — Хочешь, чтобы я подождал тут, пока ты сообщишь Улиару радостную новость?
Прессор скорчил гримасу.
— Давай подождем оба, — сказал он. — Нет смысла поднимать шум, пока не узнаем в точности, что случилось.
— Не говоря о том, что ты не хочешь огорошивать этим Улиара в одиночку?
Прессор набрал на клавишах настенного комма код технического отдела.
— И это тоже, — подтвердил он.
* * *Главный коридор левого борта дредноута-6 был сплошь завален ржавыми обломками — такого Фел не видел даже на Д-4. Но его главный правобортовый коридор, напротив, оказался почти полностью расчищен.
— Этот они явно используют, — заметил Дозорный, пока группа осторожно продвигалась к корме. — Не слишком интенсивно, но постоянно.
— С чего ты так решил? — спросил Фел.
— По характеру пыли на палубе, — ответил Драск. — Здесь проходит не более двадцати человек каждый день. Возможно, меньше.
— Возможно, лишь десять, — согласился Дозорный. — Два охранника, которых мы оглушили, — по три смены в день; плюс пара-другая посетителей вполне это покроют.
— Командир, — оглянувшись через, плечо, окликнул Захват, идущий во главе группы. — Я выловил впереди голоса.
— Развернуться в цепь, — приказал Дозорный. — Не слишком широко… оставаться в поле зрения.
— Вижу свет, — объявил Захват. — Похоже, идет из каюты.
— Быть наготове, — приказал Фел. — Не исключено, они успели вызвать подкрепление.
Как выяснилось, не успели. А через минуту их группа прибыла. В тюрьму.
Фел не слишком поверил Скайуокеру, утверждавшему, что в сердечнике-хранилище когда-то находилась тюрьма, а ее описание, предоставленное Драском, не убавило его скепсиса. Но по поводу этого места у него сомнений не было. Раньше тут помещались жилые отсеки, но сейчас в двери, отделявшей их от коридора, проделали две прорези: одну — на уровне глаз, для надзора; другую, достаточно широкую, чтобы проходил поднос с едой, — над самым полом. К прежнему дверному замку добавили еще один — тяжелый, с двумя портами доступа; то есть чтоб открыть его, требовались два отдельных шифра.
— Эй? — неуверенно позвал из-за двери женский голос. — Перри? Это ты?
Шагнув к двери, Фел приник к смотровой прорези. Каюта была разделена на три секции, две из которых сейчас загораживали легкие, передвижные панели. Центральная секция, остававшаяся на виду, была устроена как зона отдыха: кресла, пара небольших столов, игры, игрушки. В креслах сидели две женщины — одной лет двадцать с небольшим, другая гораздо старше, — приглядывая за четырьмя детьми в возрасте от шести до десяти лет, игравшими либо разговаривавшими друг с другом. Наклонившись в сторону двери и прищурившись, молодая женщина пыталась увидеть Фела сквозь узкую щель.
Внезапно она распрямилась.
— Вы не Перри, — сказала слегка дрожащим голосом. — Кто вы такой?
— Я — коммандер Чак Фел из Империи Руки, — назвался Фел. Тем временем дети, оставив свои дела, с любопытством уставились на дверь. — Не бойтесь, мы ничего вам не сделаем.
— Что вам нужно? — спросила старшая женщина.
— Мы здесь, чтобы помочь, — заверил Фел, хмуро озирая помещение.
Здешние обитатели вовсе не походили на закоренелых преступников, заслуживавших, чтобы их держали под замком с двойным шифром и кормили через прорезь, точно зверей в зоопарке. Во многих отношениях эта комната напоминала детскую, мимо которой они недавно прорывались, или же какой-нибудь спецкласс.
— А вы кто такие? — спросил он.
— Мы — все, что осталось от республиканской миссии, носившей название «Дальний полет», — ответила старшая женщина.
— Да, это мы знаем, — сказал Фел. — Я имею в виду вас и этих детей. Что вы тут делаете?
— Ну как же, мы ведь, разумеется, опасны! — с горечью произнесла молодая женщина. — Разве вы не знали? — Широким взмахом руки она обвела детей. — Или, вернее, они. Вот почему их держат в Карантине. А мы здесь затем, чтобы заботиться о бедняжках.
— Опасны, вот как? — спросил Фел, разглядывая детей. Насколько он мог судить, те ничем не отличались от прочих малышей, которых он когда-либо видел. — И что же они натворили?
— Они ничего не натворили, — спокойно сказала старшая. Как видно, она находилась тут достаточно долго, чтобы ее горечь превратилась в смирение. — Все они немного отличались от других. Вот и все. Остальное сделали воображение и ненависть директора Улиара.
— И что же именно сообщили ему воображение и ненависть? — спросил Фел. — Кто они, по его мнению?
— Абсолютное зло, разумеется, — ответила молодая. — Или, по крайней мере, в это они должны вырасти, по мнению Улиара.
Фел снова посмотрел на детей.
— Абсолютное зло? — спросил он.
— Да, — подтвердила старшая и удивленно наморщила лоб, словно это было очевидным. — Джедаи, знаете ли.
18
На минуту лишившись дара речи, Фел уставился на нее. Абсолютное зло? Джедаи?.. — Да кто вам сказал, что джедаи — это зло? — возмутился он. — Кое-кто из них, может, и совершал ошибки, но…
И осекся. Обе женщины смотрели на него, словно бы он только что заявил, будто красное — это зеленое.
— Разве вы ничего не знаете? — сказала молодая. — Они же погубили нас. Они предали нас и погубили.
— Вы сами видели, как это случилось? — не поверил Фел. — Или только слышали от…
— Коммандер, — окликнул Драск. Фел отвернулся от смотровой щели.
— Что? — рявкнул он.
— В данный момент все это несущественно, — спокойно сказал генерал. — Мы сможем узнать о них больше, когда аристокра и посол вновь будут под нашей защитой.
Фел недовольно стиснул зубы. Но чисс был прав.
— Ясное дело, — проворчал он. — Значит, мы просто оставим их тут?
— А вы хотите, чтоб мы взяли их с собой? — возразил Драск.
— Ну нет, конечно, — нехотя согласился Фел. — Просто я… Конечно, нет. Возвращаемся к турболифту?
— Да, — сказал Драск, и его глаза вспыхнули сдержанной яростью, покосившись на запертую комнату. — Мы увидели то, ради чего шли сюда.
Фел кивнул. Ему очень не хотелось оставлять тут этих бедолаг — жертв какого-то безумного мифа или личной мести. Но Драск прав: с этим можно разобраться и позже.
— Ладно, штурмовики, строиться. Мы отправляемся к передним турболифтам.
