Наталья Игнатова - Змееборец
Его хобби укладывалось в выделенную ему часть семейного бюджета, а остальное было не важно.
Через полтора года пребывания в усадьбе, Тэнлие впервые в жизни солгал: написал для домашнего кундарба программу, создавшую полноценную управляемую иллюзию внешности и голоса своего деда. Своих сил у него было мало, зато мощностей кундарба хватило на создание достоверной иллюзии. Иллюзорный дед связался с туристическим агентством, и купил Тэнлие полугодовой тур по Западу материка. Потом он же связался с телепортационной станцией в Андари – портовом городе, куда прибывали и откуда возвращались на материк редкие туристы – и оформил для несовершеннолетнего внука разрешение самостоятельно воспользоваться телепортом. После этого Тэнлие уничтожил программу, уничтожил все следы своих занятий артефактной магией, вывел из конюшни свою лошадь и навсегда покинул усадьбу.
В ближайшем автоматизированном банке он украл часть денег с семейного счета. Так же, как и ложь, кража была первой в его жизни. Но не последней.
К вечеру того же дня Тэнлие Нур вышел из дверей телепортационной станции в городе Джемито – одном из портов герцогства Ригондо.
Представитель туристической компании – серьезная и с виду дружелюбная дама – стояла возле двухместной леталки, ожидая появления маленького эльфа.
Тэнлие, не терявший даром ни одного дня из последних полутора лет, включил генератор иллюзий, в облике взрослого человека прошел мимо сканеров, и скрылся в паутине узких улочек старой части города.
Ему было двенадцать с половиной лет. Шефанго в таком возрасте считаются взрослыми. И Тэнлие совершенно не беспокоило то, что шефанго к двенадцати годам проживают почти шестьдесят навигаций, а за его плечами навигаций ровно двенадцать с половиной. Он думал, что стал взрослым еще полтора года назад. Он считал себя умным. Он сделал все, чтобы семья не могла его найти…
А его даже не стали искать.
И это было самым плохим из всего, что случилось с Тэнлие Нуром, что случилось с Йориком Хасгом за всю их долгую, уже почти четырехсотлетнюю жизнь.
* * *Уехать на Анго он решил, когда однажды задумался о том, сколько же ему лет. Получилось, что тридцать пять. Для людей это был возраст свершений, поиска нового, стремления к переменам. Для эльфов – просто возраст. А для орков? А кто их знает?
В любом случае, двадцать лет жизни среди людей приучают мыслить человеческими категориями.
Тэнлие Нур умер четырнадцатилетним, когда стал слишком большим, чтобы притворяться ребенком, и ему понадобились документы. Он быстро рос. Быстрее любого эльфа.
Имя Йорик Хасг было выбрано, не глядя, наугад, из почти десятка разнообразных паспортов, предложенных ему на продажу одним шустрым малым в Эллии. Непривычное, по сравнению с Тэнлие Нур, колючее, холодное, резкое, оно, тем не менее, довольно быстро начало нравиться. И прижилось.
Впрочем, гр’ассер готтр Орк — другие называли его Орком. Так повелось еще с тех времен, когда на вопрос: «пацан, ты шефанго, что ли?», Тэнлие ответил: «я орк!».
И подумал, что этим ответом навсегда отрекся от эльфийской крови. Он прожил тогда слишком мало, чтобы понимать, что отречься от крови невозможно.
Эти годы были временем обреченной свободы. Временем «Хисстаров». Банда подростков на разномастных «стрелах» носилась вдоль южного побережья материка от Эллии до Эзиса. Тэнлие был самым младшим, он был слишком мал даже для того, чтобы водить «стрелу», но он умел отремонтировать любую из них, не просто заменить аккумулятор или отказавший антиграв, а оживить машину, переделать ее, улучшить. А еще он умел много разного… и «хисстары» взламывали охранные системы лавок-автоматов, с легкостью обналичивали краденные платежные карты, растворялись в воздухе, на глазах у растерянной стражи, меняли облик с помощью генераторов иллюзий, чье действие не отслеживал ни один сканер.
Йорик Хасг уже не был младшим. Он был равным среди равных. И он учил «хисстаров». Нет, не тому, как из ничего, из набора магического мусора собирать артефакты, ценности которых тогда даже не понимал. Он учил их верить и молится. Ведь он был жрецом, кровью от крови двух первосвященников – женщины из семьи Нур, и орочьего шамана. Йорик Хасг учил «хисстаров» верить в Рилдира, учил тому, как делать это правильно. И темный бог, бог ужаса анласитов, был с ними всегда. И только другой жрец – другой настоящий жрец – мог бы понять одержимость Йорика Хасга, одержимость, овладевшую всеми «хисстарами». Только другой жрец мог бы понять его уверенность в правоте своей веры.
Йорику было шестнадцать, когда он схлестнулся с лидером банды из-за приглянувшейся им обоим девушки. Он вспорол противнику живот, вызвал медиков, и увел стаю, свою стаю, оставив бывшего вожака умирать на залитой кровью дороге.
Тот не умер, просто не успел: бригады неотложной медицинской помощи были оснащены телепортационными установками. Но это было не важно, не в смерти дело, а в готовности совершить убийство, в той легкости, с которой Йорик сделал это. Орк. Не эльф. Больше никаких эльфов! Только орк мог убить так равнодушно, только орк мог из множества представившихся возможностей выбрать один-единственный удар, с наибольшим количеством крови, грязи, ужаса и смертной боли.
Только орк мог на следующее же утро забыть обо всем.
Это было первое убийство, совершенное «хисстарами».
Они привлекли к себе внимание гораздо раньше, еще тогда, когда Рилдир стал отвечать на их молитвы, когда они начали творить чудеса – бескорыстные и, как любое чудо, необъяснимые.
Сначала ими заинтересовалась церковь. Анласиты, и джэршэиты, трепещущие перед Рилдиром, живущие в страхе перед могуществом Икбер-сарра, забили тревогу, когда темный бог явил себя людям. На беспокойство священников быстро и сумбурно откликнулись СМИ. А там уж, куда деваться, подключились светские власти. «Хисстары» оставались неуловимыми, но были у всех на слуху, в течение года, пока Йорик был их духовным наставником.
Банда подонков, по человеческим меркам – детей, упивающаяся своей безнаказанностью, могуществом, верой в своего бога и растущей с каждым днем славой.
Эта-то слава и заставила церковь возопить о кровавой жертве Рилдиру, об убийстве во имя Икбер-сарра, а журналисты подхватили этот вопль и понесли. «Хисстары», богоизбранные дети, создания Тьмы, убивают людей, по велению своего бога.
Йорик Хасг, полукровка, считающий себя орком, действительно даже не думал об этом убийстве. Он лишь констатировал для себя, что дрался не из-за девушки, а просто потому, что пришло время для драки, для схватки с вожаком, чтобы раз и навсегда выяснить, кто должен быть во главе стаи. Он победил. О чем еще тут думать? Но священник Рилдира ужаснулся тому, чем обернулась эта победа.
Он учил верить. Учил молиться. Учил – учиться. Он не учил убивать и приносить кровавые жертвы. Рилдир Смущающий был богом, открывающим тайное, богом, дарующим мудрость. В те далекие времена, когда Нолрэ Анлас еще не пришел к людям, чтобы сказать им, что не всякая Сила дарована Творцом, маги чтили Рилдира, как своего бога, бога избранных, наделенных особым талантом.
Он давно уже стал божеством боли, страха и темных, ужасающих тайн. Во имя Рилдира совершалось множество убийств, и лилась кровь во время молений Мраку, и безумные палачи, называющие себя его священниками, наслаждались мучениями терзаемых на алтарях жертв. Многоцветные крылья Рилдира были испачканы кровью.
Но из множества множеств, он сам выбрал себе священника. А тот оказался недостоин бога.
Это было последнее убийство, совершенное «хисстарами».
В шестнадцать лет уже поздно осознавать, что за каждый поступок ты отвечаешь не только перед собой, и перед теми, кто верит тебе, но и перед тем, в кого веришь ты сам. Однако еще не поздно было попытаться исправить ошибку.
– Для этого, – сказал бог, – ты должен сначала исправить себя. Ты не орк, дитя. Ты не эльф. Ты – это ты. Но пока ты не поймешь этого, твоя судьба ошибаться снова и снова.
* * *
Стандарты судеб, форматы мыслей,
Кресты распятых запретных смыслов.
Дорог широких прямые стрелы,
Мир не бескраен – в нем есть пределы.
По синусоиде через овраги,
В обход всех правил – судьба бродяги.
Беда бродяги. Отмерить жалость
По строгой норме. Еще осталось
Ему напомнить, что есть на свете
Прямые стрелы дорог к победе,
Стандарты мыслей, форматы судеб…
Пренебреженье во взглядах судей.
Еще осталось ему заметить,
что есть порядок на этом свете,
Что без дороги ходить опасно,
Что нету хуже – прожить напрасно
все эти годы. И нет свободы
Ходить где хочешь. На все вопросы
Даны ответы. И все невзгоды —
от недоверья. Все очень просто:
Стандарты судеб, форматы мыслей,
Кресты распятых запретных смыслов.
Дорог широких прямые стрелы,
Мир не бескраен – в нем есть пределы.[63]
Искренне насладиться изумленным лицом Эльрика. Опередить вопрос, уже готовый сорваться с черных губ.
