Ярослав Смирнов - Охотник на звездном снегу
И-иэх… получилось очень физиологично, но действенно: сильнейший комбинированный импульс, потребовавший подпитки от двух реакторных батарей и посланный с генератора грубых помех робота, пережег все информационные принимающие каналы электронных систем, не имеющих запароленного адаптера сигнала, в кабельном радиусе десяти километров. Ну, может быть, не все, подумал Лекс, — самые надежные центры, имеющие двадцатикратный запас прочности, могли и уцелеть, но координатор глушилок к таким системам наверняка не относился… или все же не прошло?..
Урс, Эрген, Франк. Здесь, мой господин. Здесь. Здесь.
Сеть частично восстановлена.
Ого. Это что-то новенькое.
— Ребята, кто сказал последнюю фразу? — спросил Лекс вслух.
Пауза. Потом — Франк:
— Не знаем, мой господин. Непонятно.
Лекс сосредоточился.
…неужели лапифы начинают действовать самостоятельно… а почему бы и нет? Уже ведь подсказывают, что и как делать, так почему бы им не пойти дальше… нет, рановато.
Он посмотрел на робота примерно так, как почувствовал давеча технику гоплитов.
…огневидение? Что-то в этом есть…
Действительно, это было похоже на череду ярких вспышек, в каждой из которых находилось осознание его собственным «я» реальности текущего момента — именно текущего, потому что никто не мог устоять на месте, не двигаясь и не изменяясь постоянно, но законсервированное в каждой вспышке отдельное понимание давало полную картину времени, и это была свобода, возможность поступать самостоятельно, способ подведения Вселенной к тому пику в ее развитии, какой делал осмысленным существование феноменального мира — во всех его проявлениях…
От такой свободы Лексу стало на секунду страшновато, потому что он увидел, ярко и четко — вероятность отдельной реальности практически исключена, мир существует потому, что есть человек, а не наоборот.
Но он тут же понял, что вовсе не человек — цель непрекращающейся работы мироздания: было бы для чего работать!..
…не отвлекаться, не отвлекаться…
Череда вспышек слилась, образовав зарево над горизонтом чужого мира, и в этом зареве Лекс увидел холодный расчет, не предполагающий вообще движения эмоций, приметил старость, себя такой не осознающую, углядел юность, с тупым упорством мнящую свое будущее прошлым… возможность манипулировать поступками и событиями, которая проистекала из всеобщего равенства, не показалась ему непривлекательной, но он продолжал цепляться за насмешливый ум себя, видимого со стороны, и захотел оставить о себе же память — пусть даже и ненадолго, пусть и не здесь…
Ф-фу. Не атеисты мы, не плотники… но и не дети плотников — куда уж там…
…а мы обычные Охотники — да! — хватаем звездочки с небес…
Неожиданно и не совсем к месту Лекс подумал, что его родной «Сиванар Эфит-Лутс» — не простой корабль. Слишком знакомыми показались ему мыслеобразы, возникающие в сети, связывающей четверку лапифов.
…а раз так, то будем действовать в привычном ключе.
— Ждите внизу. Госпожа находится на минус четвертом этаже.
Принято. Принято. Принято…
Лекс не стал бродить по лестницам, а снова воспользовался шахтой лифта.
Сеть лапифов действительно восстановилась лишь частично, потому что мысленные сигналы проходили по ней с трудом. В конце концов Лекс решил общаться по старинке — голосом.
Аккуратно отодвинув створку двери лифта, он переступил через дымящийся труп гоплита и двинулся в сторону фериатов, которые находились у входа в подземную часть здания.
Его бравые помощники поработали на славу: все кругом было завалено телами и частями тел. Лекс ощутил легкое беспокойство — после такой бойни церийцы будут очень злы. Пожалуй, с Мерагета просто так теперь не выберешься…
Поворот, еще поворот… движение сзади. Убежал и даже не выстрелил. Странно, доминус аргироаспид… или ты совсем уж напрочь перепугался, или что-то такое понял.
Что, интересно? Ох, не нравится мне все «это»… в кавычках или без.
Впереди зачавкали выстрелы церийских автоматов. Смолкли. Очередь из пулемета — это уже лапифы. Снова тишина.
Лекс вызвал схему здания. Так, вход в подземные помещения — прямо. Правильно…
Из-за очередного поворота густыми клубами валил жирный черный дым. Лекс удлинил передний сегмент лапифа и почему-то осторожно заглянул за угол.
Ни Эмпузы не видать… а ночное зрение? немногим лучше… что это здесь взорвалось, интересно?..
Тут Лекс поймал себя на том, что рефлекторно, не задумываясь, стал смотреть по-особому — опять-таки это самое огневидение… лучше, много лучше.
Большой вестибюль. Или холл — не важно. Полным-полно неподвижных тел гоплитов… почти все уже мертвы. Лапифы — вон они, замерли, четыре такие здоровенные жучины… нет, теперь они на двух ногах, как и положено гигантам, в честь которых их так назвали… контролируют пространство… а угрозы больше нет.
Лекс втянул лишние сегменты, оставил четыре руки, встал на ноги и выдвинулся из-за угла.
— Урс, что с входом? — произнес он, мельком удивившись, что воспринимает только того человекомедведя, который находился в лапифе.
— Кажется, вход заблокирован, мой господин. Придется взрывать.
— Не страшно.
Подойдя к остальным роботам, Лекс неожиданно понял, что совсем потерял связь с тем Урсом, который находился в комнате связи… и с собственным телом, развалившимся в кресле, тоже.
На короткий миг он почувствовал приближение паники… пока только приближение: Лекс не мог пошевелиться в своем оставшемся далеко теле, но внутри робота чувствовал себя комфортно — личность самого лапифа, подчинившись, уступила и отступила куда-то на дальний план.
Не надо пугаться, это уже было — совсем недавно… и все оказалось в порядке…
…а сместить акцент сознания?
А что это такое?
А зачем?..
Лекс вдруг осознал, что слова «сместить акцент» превратились всего лишь в слова, не несущие в себе никакого конкретного смысла: он мог повторять и повторять их до бесконечности, но получалось, как с той халвой, про которую сколько ни говори, а сладко не станет… что такое «Сиванар Эфит-Лутс»?
Сознание запуталось в собственных ногах и упало. Лексовым лицом прямо в грязь.
…но зачем-то ведь я сюда шел… что-то искал — кроме входа в Зал Быстрых Машин… вон он, кстати, вход-то, выдать ключ на разгерметизацию, неактивная среда уже отключена… сейчас войдем… что же я искал, или кого? не помню… тоже на «М», кажется… а! mulieris! Женщина!
Марсия!
Что-то мягко давило на затылок, мешая думать, но Лекс уже вспомнил, зачем он находится здесь.
Странно, но сознание (если это было именно сознание) лапифа не успело спрятаться в обычный для него темный уголок, и Лекс, чувствуя холодную власть над роботом, тянул из него то, что увидел и хотел помять.
…Зал Быстрых Машин, говоришь… ну хорошо, не говоришь, так думаешь… что же это за машины такие, чьи, откуда… где.
…где? Да прямо под ногами, чуть в стороне и ниже этого самого минус четвертого этажа, где прячут Марсию… шалишь, жестянка Изначальных, ты со своими электрическими или какими еще там мозгами мне мои собственные не задуришь, это моя женщина, и я ее не отдам… что? Да пошел ты!.. мне твоих обещаний и видений на фиг не нужно… я, пардон, человек, и поступаю по-человечески. Все. Будешь слушаться? Ну тогда — молчать.
Лекс почувствовал, как вспотело его лицо — там, в комнате связи. Ощущение было физическим, физиологическим, даже каким-то животным, звериным — все мышцы вдруг запели, в них родилась сила, тело ощущалось легким и послушным. Однако сознание странным образом продолжало пребывать в лапифе, который сейчас был послушен и кроток, хотя — по-прежнему — до одури непонятен и чужд.
Лекс общался с ним, как со слугой, да это и был слуга, который ждал его, и только его, и ерунда, что оставалось недопонимание — это все от излишнего усердия, от необходимости выполнить приказ — и даже любое желание — максимально быстро и точно, потому что по-другому просто нельзя, ведь с Наследником Изначальных шутки плохи… или роботу все это подсказала сеть, коллективный разум или еще что-то?
Лекс почувствовал, что устал от мыслей, разговоров и переговоров. Пора действовать и идти вперед. За своей женщиной. А тело свое мы догоним.
…но Машины — это интересно…
Усилием воли он убрал посторонние ощущения и обратился к фериатам (оказывается, прошло всего несколько секунд):
— Взрываю вход.
* * *Бронированную дверь взрывом отшвырнуло в сторону: граната угодила точно в замковый коммутатор, и импульс сорвал массивные стержни.
— Вперед, — отдал приказ Лекс и первым вошел в распределительный кессон.
Рецепторы его лапифа работали в минимальном режиме, поэтому сквозь толщу бетона видно было плохо, но вот одинокую мину-ловушку Лекс обнаружил сразу.
