Тимур Туров - Империя смерти
Большие мокрые снежинки били ее по лицу, оседали на коже, смешивались со слезами. Володька шагал, не обращая на Алену внимания, и время от времени вздрагивал, точно от сильной боли.
Когда впереди показался Дом культуры Автозавода, она решилась. Вспрыгнула мужу на спину и повисла, вцепившись руками в шею. Остановить, любым способом остановить его!
Володька сделал еще пару шагов и замер.
Но не успела Алена обрадоваться, как он оторвал ее руки от собственной шеи. Резко крутнулся, сбрасывая жену с себя, и она увидела его лицо – перекошенное, чужое, какое-то черное.
Алена упала на колени, не замечая холода и боли, не думая больше о сапогах, и смотрела, как ее муж уходит во тьму.
Олег изо всех сил цеплялся за распрямленную и напряженную руку Глазастого, на другой висел Дмитрий, и они втроем летели через набитый снежинками мрак. Это не было свободным падением в полном смысле слова – альв, даже находясь в состоянии провидческого транса, не потерял способности летать. Но сил на то, чтобы удержать в воздухе себя, человека и Наблюдателя, у него не хватало.
И поэтому они планировали в пределы парка Пушкина, но делали это достаточно быстро.
«Сейчас мы разобьемся», – как-то отстраненно подумал Олег, словно гибель грозила вовсе не ему самому.
Нашел силы удивиться тому, что не чувствует страха, и тут увидел во тьме яркую вспышку.
Нечто белое упало с неба, мощная ручища схватила Олега за шиворот и рванула, едва не отодрав воротник. Он осознал, что падение замедлилось, попытался повернуть голову, но тут что-то темное, спутанное надвинулось снизу, ударило по ногам, принялось хлестать по животу и спине.
Инстинктивно прикрыл руками лицо, чтобы защитить глаза, выпустил запястье альва. Услышал треск сломанных веток, боком ударился о толстый сук и сквозь крону дерева полетел вниз.
Ногами вошел в неглубокий сугроб, точно ныряльщик – в воду, повалился навзничь и остался лежать, судорожно дыша и приходя в себя. Два глухих шлепка отметили тот факт, что соратники Олега тоже приземлились, причем достаточно мягко, и снег хрустнул под чьими-то ногами.
Олег приподнялся на локтях и поднял взгляд.
Перед ним, прекрасно видимый в свете фонарей у аллеи, стоял облаченный в майку и джинсы элохим. Громадные белые крылья казались в полумраке серебряными, их кончики окутывало слабое свечение. Могучие плечи были гордо развернуты, а правильное лицо могло принадлежать античной статуе.
Его глаза полыхали, и Олегу вспомнились слова из песни Виктора Цоя: «В наших глазах – рождение дня и смерть огня…»
– Вот так встреча, – прохрипел Дмитрий. – Сам Ардиэль?
– Да, это я, – спокойно, с достоинством ответил элохим. – Не ждали?
Ардиэль был известен не только в Нижнем Новгороде, но и далеко за его пределами. Во-первых, он являлся одним из немногих одиночек среди «белых» и мало контактировал с сородичами, привыкшими жить группами. Во-вторых, выделялся благодаря магической силе и более полувека в одиночку контролировал источник на Щелоковском хуторе.
– Не ждали… – сказал Олег, пытаясь справиться с дрожью в голосе. – Спасибо.
– Да, вовремя я, – элохим произнес это без рисовки, просто отмечая факт. – Еще немного, и вы разбились бы. «Голубые», – он усмехнулся, – отвратительные летуны. Это им не танцы под луной выплясывать. Кстати, что с ним?
– Был в трансе, – ответил Дмитрий, – сейчас не знаю.
Олег с трудом перевернулся на бок, а затем сел. Поправил так и не вывалившийся пистолет. Ощупал собственное тело и с облегчением вздохнул – переломов, похоже, удалось избежать, а синяки и царапины не в счет.
Наблюдатель поднялся на ноги, проковылял туда, где на спине лежал Глазастый.
– Он без сознания, – сказал Ардиэль. – Надо привести его в чувство и убираться отсюда.
– Да, нашумели мы… – Олег встал, морщась от боли в ушибленном боку.
Обнаружил, что элохим смотрит куда-то в сторону, и, проследив за направлением его взгляда, увидел мелькающие среди деревьев стремительные тени. Одна пролетела через освещенный участок, сверкнули острые зубы в пасти, блеснул желтый звериный глаз.
Оборотни спешили проверить, что за суматоха творится на их территории.
Олег успел только развернуться, а четверо здоровенных волков оказались рядом. Затормозили, упершись лапами в снег, и начали превращаться. Через мгновение там, где только что были звери, оказались парни, те самые, от которых Олег и остальные не так давно прятались за мороком.
Разве что голые.
Холод им совершенно не мешал, мускулистые тела лоснились, точно от пота.
– Вот так сюрприз! – прорычал тот маах’керу, что рассказывал байку. – Вот так радость!
– Я так не думаю, – сказал Ардиэль и резко махнул рукой.
Запахло озоном, с его ладони сорвалась молния, самая настоящая, с пожарный шланг толщиной. Изогнулась, выбрасывая в стороны отростки, заставила мрак в испуге попрятаться за деревья. Ударила в одного оборотня, другого, третьего, зацепила четвертого и исчезла.
На некоторое время Олег ослеп, а когда способность видеть вернулась, он обнаружил, что маах’керу лежат на снегу.
– Вот рыба ерш, – проговорил он. – Неужели убил?
– Оглушил. – Элохим брезгливо встряхнул ладонью. – Но хорошо, часа на два-три. Полежат, остынут. Это им на пользу пойдет. Как там альв?
Огромная аура, которую «белый» и не думал прятать, потихоньку успокаивалась после мощного энергетического выброса. Перемигивались огоньки чакр, коих было ровно в три раза больше, чем у человека.
– Никак. Он не реагирует, хотя дышит, – уныло отозвался Дмитрий. – Я его и по щекам хлопал, и заклинанием тряс.
– Тогда забирай его и пойдем. Надо уходить отсюда.
– Погоди. – Наблюдатель поднялся на ноги, глаза его подозрительно блеснули. – Спасибо, что ты нас выручил, причем дважды. Но скажи – что тебе нужно? Куда ты собираешься отправиться и как ты нас нашел?
– Я получил ваше письмо. – Ардиэль нахмурился. – Оно заставило меня занервничать. Если в Нижнем творится подобное, то опасность грозит всем, даже мне. А тем, кто стремится ее устранить, нужно помочь, и чем быстрее, тем лучше. Отыскать вас было делом магической техники, хотя для большинства колдунов эта техника недоступна. Скажу одно, – углы безупречного рта приподнялись в улыбке, – чтобы замести следы, ты должен был избавиться от ноутбука, с которого отправлял письмо. Где он сейчас, кстати?
– Вон там, – Дмитрий посмотрел вверх, туда, где сияли огни на вершине телевышки, и Олег вздрогнул, осознав, что на площадке осталось хрустальное яйцо, добытое с таким трудом!
Его же может забрать кто угодно – достаточно только забраться по лестнице.
– И еще кое-что ценное, – добавил Наблюдатель. – Так что если взялся нам помогать…
– Намек понял, – на этот раз Ардиэль улыбнулся по-настоящему. – Побуду ангелом на побегушках.
Он ударил крыльями, заколыхался потревоженный воздух, закачались ветви. Элохим оторвался от земли, пошел вверх, проскользнул между березовыми ветками и исчез в вышине.
– Ты ему веришь? – спросил Олег.
– А что мне еще остается? – Дмитрий устало пожал плечами, обтер лицо. – Ардиэль способен обратить нас с тобой в пыль, не особенно напрягаясь, и как-то управлять им, манипулировать невозможно. Слишком умен. Однако если он по своей воле окажется на нашей стороне…
Элохим вернулся через пять минут, притащил рюкзак, сумку с ноутбуком и ящичек.
– Интересное там заклинание, – сказал он, опустившись на снег. – Я не сразу смог его понять, – судя по виду Ардиэля, случалось подобное нечасто. – Делали большие мастера. Как это ни прискорбно, я должен признать, что мне их работу не повторить. И эта штука занятная…
Олег забрал ящичек с хрустальным яйцом, подумал, что лучше не иметь мага подобной силы во врагах. Сойдешься лицом к лицу – сотрет в порошок за секунду, а любые интриги и хитрости увидит за километр.
– Я понесу его. – Элохим наклонился и легко поднял альва, который в руках крылатого великана казался ребенком. – Да, этот «голубой» весит меньше кошки. Ну что, пошли?
Он повел их прочь от Белинки, мимо детской площадки, рядом с которой поднимался столб источника. Выбрались на улицу Тимирязева, и тут, около первого же дома по противоположной ее стороне, обнаружился «Хаммер», такой агрессивно красный, что цвет его был различим даже во тьме зимнего вечера.
Пикнула сигнализация, Ардиэль открыл заднюю дверцу и положил Глазастого на сиденье.
– Залезайте, – велел элохим, садясь за руль. – Тут недалеко.
Внутри «Хаммера» было тепло, словно под сиденьем имелась печка. Устроив затылок на подголовнике, Олег расслабился, опустил веки и особенно не следил за тем, куда они едут.
Оживился, когда открыл глаза и обнаружил, что позади осталась Советская площадь. Ардиэль проехал мимо районного суда и понесся по узкой улице, с одной стороны которой поднимались обычные пяти– и девятиэтажки, а с другой виднелся большой дачный массив.
