Федор Березин - Пожар Метрополии
Но впереди подрабатывающий сапером Феликс Кошкарев уже обезвредил приткнутые намедни мины. Только пыхает специальная – термитная, – дабы прожечь загораживающую дыру смолянистую стену. Передовой пехотинец выставляет вовне штыревую камеру наблюдения. Но там, за бортом, нет никакой засады. Только медленно течет вода двумя метрами ниже.
В распоряжении «Пульсара» минуты, но недопустимо экономить секунды за счет нарушения задуманной технологии отхода. Вначале тюки с лодками крепятся тросом, а уж потом сбрасываются вниз. Как только специальный датчик оказывается в воде, производится нечто похожее на беззвучный взрыв. Но ни дыма, ни огня. Однако большая полупрозрачная лодка возникает мгновенно. Прыгать на нее с такого расстояния не стоит, все же слишком тонка оболочка. Страхуясь тросами-паутинками, вниз идет первая двойка. Один, с «плазмобоем», внимательно следит за окрестностями. Кто знает, может быть сейчас из какого-нибудь технологического отверстия «Купера» шарахнут по десантникам пулеметные трассеры. Второй готов принимать груз. Вначале ему подают сверху маленькие водометные движители. Потом спускается еще человек, помогать в креплении. Ну а вот теперь осторожно грузятся, по-прежнему запаянные в пенопласт, заряды. Три штуки. Это предел грузоподъемности плавательного средства. Заряды спускает последний «носильщик» отряда – Захар Кисленко. С таким весом он, в принципе, может действовать без лебедки. Однако лучше подстраховаться. Электропитание его «панциря» на последнем издыхании. Отключено все лишнее, включая аппаратуру микроклимата. Так что несмотря на основанные на «памяти металла» усилители рук, он потеет больше, чем в бане. В перерывах, когда внизу надувается следующая лодка, Захар отключает и остальные узлы. Еще не хватало бросить тут половину груза только из-за того, что недозарядились батареи.
В общем, лодок пять. Но ведь они должны вывезти не только груз, а еще людей. Причем даже мертвых. И всё «умершее» спецоборудование. Неизвестно, когда здесь появится ФБР, однако в «недрах» «Фенимора Купера» не должно остаться ни одной вещи, могущей идентифицироваться с применением высоких технологий. Все-таки украдены атомные заряды. По следу будут идти очень и очень долго.
Но пока все мечтают оторваться хотя бы на первом этапе. Каждая дополнительная секунда на учете. Последним в лодку садится Кошкарев. Он устанавливает на выходе два пластиковых «сюрприза». Феликс не спускается по тросу и даже не прыгает. Он просто шагает и попадает на место. Пока производилась погрузка, воды в канале значительно прибавилось.
Видимо, там, выше по течению, а следовательно, и в океане, за сорок-пятьдесят километров в стороне, все получилось о'кей.
«Лиза – победительница линкоров» – вот какой слоган внезапно рождается в голове Минакова. Он улыбается, но никто не замечает этого сквозь забрало. И правильно, им еще надо проскочить под корпусом, мимо чудовищных винтов, обогнуть брошенный людьми буксир и пройти через разрушенный шлюз под пулеметами «Купера».
Требуется плотная дымовая завеса. И они готовят припасенные и до сей поры не утерянные шашки.
106
Выполнение команд
И однажды, вместо того чтобы героически биться за родной штат Нью-Мексико, вас снова посылают к черту на кулички. Правда, это все-таки не торчащие с другой стороны планеты Капские горы, данные предгорья как-никак в родимом Западном полушарии, но тем не менее… Ведь здесь преддверье экватора – все «прелести» тропиков налицо. А главное, знакомая по прошлому опыту удаленность от все и вся. В плане своих, ясное дело. Вокруг сплошная зона партизанских действий, расконцентрированные пятна чужой, враждебной заразы. Похоже, здесь в Панаме большой съезд флибустьеров мира, стервятников, съехавшихся прибрать к рукам чужое добро. Кто за кого и кто с кем – абсолютно непонятно. Но зато теперь ясно, что среди этих толпящихся дилетантов, не способных совместными усилиями взять штурмом неприспособленный к наземной обороне корабль, имеется кое-кто достаточно хитрый, а главное – удачливый. И уже даже не по первоначальным намекам, а по прямым указаниям штаба ясно, что речь идет о старых знакомых. В том плане, что эти наглые, обведшие вокруг пальца все и вся «приятели» подчиняются все тому же жестокому и таинственному врагу. Хотя уже не столь таинственному, как когда-то. Давно – и не без помощи Арриго, чем он может гордиться с полным правом и за что ему обещана медаль и уже присвоено очередное воинское звание – установлено, что тайные пружины, руководящие вражьими промыслами, протянуты из мрачной, северной страны.
Там в рассаднике терроризма, в гангстерском логове Евразии, в древнем родильном доме тоталитаризма вынашиваются планы дестабилизации устоявшегося, правильно устроенного земного шарика. И конечно, лучше всего было бы ударить в самое сердце, в медвежью берлогу мировых мафиозных структур, но, видимо, еще не пришло время. Все нужно делать по порядку, чин-чином. Вначале доразбираться с Южной Африкой. Установить там нормальную демократию и порядок. Затем навести чистоту здесь, в предсердии, в Центральной Америке. Может получиться, что потребуется пройтись метлой и по всей Южной Америке. Что ж делать? Кому же еще, как не Соединенным Штатам, помогать всем этим не умеющим о себе заботиться народам? Ну а уж потом, после наведения лоска вблизи, просто необходимо разделаться с этими азиатскими паршивцами. Надо, просто требуется, их достойно, по заслугам наказать. Сделать в их постоянной зимней стуже несколько горяченьких деньков, выдать всей мощью по темным термитникам тамошних городов.
Давид Арриго недолюбливал холода, но готов был с удовольствием поучаствовать в процессе. В плане того что он не то что уж так обожал разрушения и кровь, но хорошо помнил, как выпестованные в этих самых термитниках наемники-убийцы там, в Капских горах, испекли живьем экипажи танков, вместе с их машинами. А главное, Арриго жаждал и далее служить своей правильной стране, которая пока что не забывала награждать его за подвиги.
Да, конечно, сейчас его стране стало несколько не до Евразии. Мерзопакостные, не слишком белого вида народишки, приголубленные его доброй, ласковой родиной, получившие тут все на свете, включая пособия, работу, а также разрешения лялякать и даже учиться на своих родных языках, ну а главное, плодиться без меры, теперь отплатили его родине сполна. Какие-то паршивые негроиды, коих долгое время иначе как «афроамериканцы» и называть-то было нельзя (слава господу, теперь уже можно, причем далеко не только это), вдруг отхватили себе целую вотчину из нескольких штатов. А с ними еще и выходцы с юга. Те самые, кои все детство-юность Арриго лезли и лезли в его родной штат Нью-Мексико. И в другие, понятное дело. Лезли и лезли. Причем большинство совершенно нелегально. Так что досмотрелась его родина сквозь пальцы, догуманничала. Мало того что хапнули себе эти отщепенцы целое ожерелье южноамериканских административных единиц, так еще навели и продолжают наводить ужас на все остальные города. Во скольких десятках развязан неконтролируемый террор? Трудно даже сказать, никто точно и не знает. Хваленые средства массовой информации как воды в рот понабрали.
С каким удовольствием первый лейтенант Давид Арриго вместе со своим взводом ставил на место всех этих мексиканцев и полумексиканцев. Как они визжали под наведенными стволами о том, что являются «американцами в третьем поколении».
– А что ж вы, гады, наприглашали сюда своих родственничков-нелегалов с юга? – отвечал им на такие возгласы Арриго, когда был в настроении. Чаще вообще ничего не отвечал, ибо не стоило правосудию, воплощенному в его лице, унижаться до общения с раскрывшими свои притязания иудами. Ничего не отвечал, а просто давал своим солдатикам отмашку рукой, заменяя этим жестом понятную для ведающих английских мексиканцев словесную команду. И становилось уже просто не с кем говорить. Хотя, может, иногда и стоило преподать им лекцию, разоблачающую их подло-преступную латиноамериканскую душу, просветить их, если случайно не знают, что их соплеменники, а значит, по большому счету родственники, сотворили в городах Даллас или Форт-Уэрс с тамошним белым населением. Ведь тот ужас не шел ни в какое сравнение с тем, что делал взвод первого лейтенанта сейчас. Подумаешь, просто расстреливал преступников в ускоренном режиме. К тому же гуманно. Солдаты у Арриго были умелые – спецподразделение, – так что сразу, с первого выстрела попадали обычно в голову. Никто не скажет, что такая работенка доставляет массу удовольствия, тем более что «зачистке» подвергалась определенная местность целиком, а захваченные могли оказаться любого пола и разнообразного возраста. Но чтобы лейтенант Арриго позволил издевательства или какие-то там вольности – да никогда. Исключения – срочная добыча какой-то важной информации. Но такое по пальцам пересчитать. Для добычи информации существуют определенные службы, в крайнем случае разведвзвод.
