Василий Баранов - Начало пути
— Нет. Я бы не стал прыгать. У меня альтофобия. Боюсь высоты. У меня силенок на это не хватит.
— Я то же не стал бы. У меня эта, твоя… как ее, альтофобия. От тебя похвалил. Заразная болезнь.
— А как ты по реям, — брякнул Максим, — бегаешь. Голова не кружится? Высоко ведь. Куда альтофобию прячешь? С тобой она лазит на мачту?
У тебя еще закружится голова, когда планета поплывет под ногами.
— На какую мачту? — Тут же заинтересовался Славка. — На парашютную мачту, и оттуда с парашютом?
Максим понял, что сболтнул лишнее и решил поправиться:
— Не, Славик. Ты помнишь, Данька сочинение писал. Про пиратов, про Карибское море. Чушь, за которую Мария Ивановна ему тройку вкатила. Там корабли, мачты. Я решил подшутить и спросил.
— Вспомнил. Здорово придумал, Даня. Мне так не выдумать.
Поскольку вышка не вызвала интереса у новых друзей, он решил рассказать что-нибудь еще. Старался доказать, что от него есть польза.
— Знаете ребята, тут недалеко есть тир. Я туда ходил стрелять. Там пистолеты. Как настоящие. Я стрелял.
— И как? Попал? — спросил Макс.
— Мимо, — печальное признание. Славка был честным и искренним.
— Слава, покажи, где тир. Может, сходим. — Данька был настроен решительно. Не стоит упускать такое развлечение.
Они поднялись с лавки и зашагали. Вдруг Слава остановился:
— Вы ребята, стреляйте, а я не буду. Тир покажу.
— Ты боишься промахнуться, — поинтересовался Даня, — Так чаще тренироваться надо. Главное повторять упражнения.
В чем, в чем, а в тренировках Дэн знал толк. Капитан заставит работать. До седьмого пота. Дэн мог припомнить свои первые тренировки. Как все тело сопротивлялось этой гонке на выносливость. Стрельба была лишь малой долей работы над собой.
— Нет. — Признался Славка, — у меня денег нет.
Деньги, ничтожный посредник в обмене товарами, стали важнейшим фактором в жизни человека. Источник радости, гнева, слез. Причина войн.
— Не беда. Какие счеты среди друзей. Сегодня я банкую. — У Даньки не было проблем с деньгами. Щедротами капитана Свена и удачных рейдов.
Они прошли дворами. Вышли к пятиэтажному дому. В торце пристрой с яркой вывеской "Тир". Они вошли. Посетителей не было. Время для заведения не самое удачное. День. По вечерам народа достаточно. В эти часы только подростки забегают. Парень за стойкой заметил школьников. Клиенты так себе, но и эти сгодятся.
— Что ребята, стрелять будете? — Парень доволен, что безделье прервано. Кроме нескольких выстрелов мальчишкам можно предложить нехитрые сладости и чипсы.
Данька ответил за всех:
— Постреляем. — Посмотрел на друзей. Сегодня он хозяин маленького праздника жизни. От ребят требуется лишь согласие.
— Вам сколько выстрелов? — Менеджер достал пистолет.
— Давай по три. — Ответил Даня.
Пистолеты подготовлены, мишени выставлены.
— Что Слава, ты показал нам тир, тебе начинать. — Решил Данька. Хотел порадовать друга, показать, что он в их компании на равных.
Славка взял пистолет. Долго прицеливался. Выстрелил. Вновь старательно готовился, выстрелил. И еще один выстрел. Славка переживал. Не осрамиться перед друзьями.
— Что там? — спросили они у смотрителя. Даня и Макс тревожились не меньше Славки. Парень достоин отличного результата.
— В сумме — пять. — Вынес приговор служитель тира.
— Это что? Хорошо, да? — беспокоился стрелок. Слава очень хотел выглядеть отличным стрелком. Ребята его оценят, они не передумают дружить.
— Для тебя — рекорд, — смеялся Максим. От себя рекордов не ждал. Оружие он не держал в руках с детского возраста. И то было игрушечным.
Он взял пистолет и предупредил:
— Вы не смейтесь, я последний раз стрелял в детском саду из водяного пистолета.
— Не рисуйся, стреляй. — Предложил Дэн.
Макс прицеливался не так долго. Отстрелялся минут за пять.
— Одиннадцать очков, — объявил парень за стойкой.
— Ты настоящий снайпер, — восхищался Славик.
Теперь в руку пистолет взял Даня. Он опустил руку вниз. Вскинул ее и выстрелил. Вновь поднял руку. На этот раз он подкинул пистолет в воздух, тот перевернулся под потолком и лег в руку Даньки. Выстрел. Даня еще раз подбросил пистолет, но поймал левой рукой. Выстрел.
— Как у меня? — спросил у здешнего начальника.
Тот пожал плечами. Рисуется мальчишка, от такого стрелка нечего ждать отличных результатов. Такой заслуживает снисходительной улыбки.
— Думаю, ковбой, у тебя ноль. — Посмотрел на мишень и присвистнул — Все в яблочко. Даешь!
— Пойдем, на сегодня аттракцион закончен, — заявил Даня. Он не сомневался в своем успехе. Свен умеет готовить бойцов.
Они вышли из тира. Славка не мог скрыть восторга:
— Ты просто снайпер. Где так научился? — Он даже забыл, что минутой назад снайпером называл Максима. Даня произвел впечатление.
Макс же не был удивлен. Чего-то подобного он ждал.
— Я говорил, главное — тренировка. — Неопределенно ответил "снайпер". — У вас тоже получится со временем.
Часть 14
Выйдя из тира, ребята прошли по дворам, которые напоминали сейчас тихую сонную заводь. Тихий пруд. Вышли на улицу. Улица- речка, по проезжей части которой едут машины- кораблики. Вот огромный фургон, словно океанский лайнер, движется среди утлых суденышек. А сзади за ним облако темой гари, как дым из трубы. Прохожие на тротуарах — публика на набережной. Кто-то просто прогуливается, кто-то спешит в ритме большого города. Две молодых мамы стоят и обсуждают дела насущные. Не далеко мальчонка лет трех- четырех что-то ковыряет в газоне лопатой. Тут же девчушка совсем юного возраста. Она бегает кругами возле разговорчивых мам. Приметила большую грязную лужу и заторопилась к ней. Ведь это так интересно. Она перебирает маленькими ножками. Вот славные розовые сандалии меряют лужу. Заливаясь радостным смехом, девчушка топает по луже. Поднимает брызги. Данька указал на нее:
— Смотрите, Катти Сарк, бегущая по волнам. Ей море нипочем.
Ноги не удержали бегущую по волнам, она плюхнулась посреди грязного моря и громко заплакала. Слезы и отчаянный крик. Обе мамы бросились спасать юную Катти Сарк. Славный теплый день. Деревья еще не попрощались окончательно с листвой, висящей на ветвях желтыми и красными звездами. Листва, голубое небо. Яркое светило над головой. Данька посмотрел вверх. Одинокая тучка не предвещающая бури или дождя. Тут с тучки сорвалась водяная капля, упала на губы Даньки. Матрос слизнул эту влагу языком. Соленая, как напоминание о далеком Карибском море и его острове Тортуга.
— Максим, — спросил Славик, — а ты далеко живешь?
Они собирались продлить отдых. Направлялись смотреть боевик.
— Нет, совсем рядом. Сейчас повернем по Дерябиной и второй десятиэтажный дом мой.
Славка шел к Максиму, он идет с друзьями смотреть фильм. После они вместе будут решать школьные задачки.
— А ты, Славка, где живешь?
— То же недалеко, на Лодыгина. — Он показывал руками, куда идти к его дому, — Там, рядом большой дом строится. Будет элитная гостиница.
Они шли по серому тротуару, раскрашенному орнаментом листьев. Славка был счастлив. Все страшные мысли, наплывавшие безумием растворились, как утренний туман. Жизнь — хорошая штука. Она дарит столько всего. Упорядоченная непредсказуемость. В серых буднях покой чередуется с волнением. Неожиданно Слава заметил впереди Гришку и Петьку. Они стояли на их стороне улицы, немного с края, возле газона. О чем-то болтали. Смеялись громко, вызывающе. Над кем они могут смяться. Над ним, над Славкой. Он сразу затормозил. Беда еще не скрылась из его жизни. Максим сразу заметил, парень отстал.
— Ты чего, Слава? — Парень так затормозил, словно с разбега налетел на каменную стену. Он испугался.
Данька увидел то же, что видел Славик. Все понял.
— Может мы, — бормотал Слава, — другой дрогой пройдем. Может покороче?
— Славка, мы вместе. Не бойся. — Данька ободряюще подмигнул парню.
— И дрогнут, дрогнут басурманы,
Когда казачьи атаманы
Свои полки ведут вперед
За Родину и за народ.
Максим засмеялся.
— Ты у нас поэтик и зовешься Самоцветик.
— Ты Макс досмеешься. Твои дети в школе будут изучать мою лирику. Мария Ивановна будет давать им сочинение на тему: лирика Даньки. Ты вместе со своими отпрысками по вечерам разучивать будешь мои вирши. Отплевываться будешь, а я зловредно стану спрашивать, что в этой строке выразил поэт.
— Если с годами у Марии Ивановны маразм окрепнет, то в школе будут изучать твой бред.
— Она отличная тетка. Будет бродить между парт и бормотать:
Схожу ль с ума иль восхожу
К высокой степени безумства?
Наш Даня — гений, вам скажу,
И отрицать сие — кощунство.
Данька закатил глаза, сделал ручкой, что должно было изображать восторг от его несравненной поэзии.
