Уильям Форсчен - Смертельный гамбит
С задумчивым видом Ульсак бродил между тел своих погибших последователей. Перевернув ногой один из трупов, он присел на корточки, чтобы осмотреть раны.
– Осколочные ранения, - тихо произнес Ульсак.
– Как такое могло произойти? - воскликнул Торес, глава клана Бенжада. - Мы испокон веков наложили запрет на поставку взрывчатых веществ на поверхность Дыры и тщательно проверяем ее грузы. Мы обучаем своих людей сражаться без применения подобных средств, чтобы у тех, кто находится над нами, не появилось причин заподозрить с нашей стороны угрозу.
– Они изготовили взрывчатку сами, - сказал Ульсак.
– Посмотрите на это, - произнес Аабек, показав на стрелу катапульты, торчащую из тела гафа.
Ульсак мрачно кивнул.
– Они ведут игру по собственным правилам.
– Наши подчиненные начнут задавать вопросы, - прошептал Аабек, подойдя к остальным верховным правителям Аль-Шиги. - Они поймут, что подобные средства очень эффективны, поскольку вызывают не медленную смерть.
– Мы что-нибудь придумаем, - сказал Ульсак, и все согласно закивали головами.
Разве не в этом заключалась вся цель существования их культа - с помощью изощренного обмана держать своих последователей под жестким контролем?
– Значит, насчет всего остального мы договорились? - спросил Ульсак.
Предводители кланов промолчали.
– Тебе следовало убить их при первом удобном случае, - внезапно заявил Аабек, и остальные согласно закивали.- Да и мы сами уже сотни раз могли с ними разделаться.
– Но я не хотел, чтобы все произошло именно так, - резко бросил Ульсак.
– А почему? - поинтересовался Торес.
– Потому что эти двое должны оставаться живыми для финального жертвоприношения.
– Подозреваю, ты рассказал нам далеко не все, - угрожающе произнес Торес.
– Подозревай все, что тебе заблагорассудится, но в данном вопросе у нас не должно быть расхождений.
Торес ничего не ответил, но в его глазах Ульсак увидел недоверие, которое, по всей видимости, разделяли и другие.
– Мы слышали причитания того шамана, - холодно произнес Аабек, пристально глядя в глаза Ульсаку. - Ходят слухи, что ты встречался с ним лично, но ничего не сделал для того, чтобы положить конец его сумасшедшим бредням.
– Скажи нам честно, - попросил Наргла, верховный улла клана Сутар, - ты и в самом деле намерен объявить себя Имой?
Ульсак ответил загадочной улыбкой.
– Довольствуйтесь пока тем, что вам известно. Скоро я открою вам остальное. Я попросил вас удержать своих людей от убийства чужеземцев, и вы согласились, как было всегда, когда один мастер о чем-то просит другого, - спокойно произнес он. - Если окажется, что это ошибка, всю вину я готов взять на себя.
Предводители кланов обменялись многозначительными взглядами. Конечно же они всегда были соперниками в борьбе за власть, но тем не менее традиция доказала мастерам, что, только сотрудничая друг с другом, они смогут поддерживать равновесие рил. И вот теперь Ульсак, по всей видимости, претендовал на что-то еще.
У них появилась одна и та же мысль - этот человек намерен объявить себя Имой и поэтому требует оказывать ему содействие. Но подобные претензии казались им просто бессмысленными, поскольку только сумасшедший мог претендовать на этот титул.
Мастера снова посмотрели на Ульсака и согласно кивнули.
– Мы начнем охоту прямо сейчас, - заявил Ульсак, обведя присутствующих пристальным взглядом. - Для начала я собираюсь перевернуть вверх дном весь иностранный квартал, а затем перенести поиски в остальную часть города. Ваши люди должны выдвинуться за пределы столицы в направлении собственных городов. Затем я хочу, чтобы вы образовали кордон вдоль границы диких джунглей так, чтобы никто ни при каких условиях не смог проскользнуть в сельскохозяйственный регион. У нас мало времени, их необходимо схватить до наступления Ульмана.
– Только в одном этом городе есть тысяча мест, где они могли бы спрятаться, - заметил Аабек.
– Если потребуется, я сожгу город дотла, - с холодной усмешкой сказал Ульсак, - поскольку уже в самое ближайшее время он нам больше не будет нужен.
Услышав эти слова, мастера многозначительно закивали головам. Значит, слухи были правдивыми; возможно, у них и в самом деле появится шанс выбраться из Дыры. Ульсак просил о сотрудничестве, намекая на то, что обладает могуществом, о котором они не смели и мечтать, но если ему и вправду по силам вытащить их отсюда, то, значит, он - Има, и они обязаны ему беспрекословно повиноваться.
Молча повернувшись, мастера удалились один за другим, и вскоре Ульсак остался стоять в одиночестве, устремив взгляд на распростертый у его ног труп.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Элдин приблизился к окну и посмотрел в том направлении, куда показывал Оиси.
Его глазам предстала сцена из ночного кошмара. Ночное небо освещали огни пожарища. С их наблюдательного пункта, выходящего на главную площадь, были видны потоки беженцев, наводнивших улицы; их пожитки были нагружены на тачки, тележки и повозки. Другие, покачиваясь под весом взваленных на плечи тюков, пытались пробраться вперед.
Пожар, начавшийся накануне вечером в иностранном квартале, быстро перекинулся в район города, занимаемый местными жителями, но их, по всей видимости, тоже охватила тяга к разрушению. Элдин своими глазами видел, как некоторые из них бросали горящие факелы в окна собственных домов.
Воздух был наполнен ревом пламени, грохотом обваливающихся здании и протяжными воплями напуганных до полусмерти торговцев.
Безумие и хаос царили в городе. Группы торговцев покидали улицы, уже охваченные пожаром, и, приблизившись к заградительному периметру из фигур в желтом, опасливо замедляли шаг. Воины Аль-Шиги окружали группу и после досмотра позволяли большинству чужеземцев продолжить путь. Но других, менее везучих, убивали на месте, а некоторых под конвоем уводили прочь.
Несколько впавших в панику торговцев попытались прорваться сквозь заграждение, но никому не удалось добраться до Иглы. Цепочка мертвых тел являлась единственным свидетельством их неудавшегося прорыва. Самые жадные, боясь лишиться имущества, раскинув руки, падали на мешки с накопленными сокровищами, в то время как рядом лилась кровь их товарищей.
– Всех, кто хотя бы приблизительно подходит под наше описание, убивают на месте, - сказал Оиси.
– Я никогда не думал, что дело дойдёт до такого, - прошептал Элдин. - Подойди сюда, Габлона, и посмотри на то, что там происходит! - И, отступив назад, он подтолкнул коха к окну.
Габлона сохранял молчание, его круглое лицо побледнело и осунулось; он еще не отошел от шока, пережитого им во время пленения и последующих событий.
Маршрут, по которому Элдин намеревался пробраться в сельские районы, был заблокирован. Он чуть не оказался в западне, когда группа желтых напала на след. Это было почти как на охоте. Те, кто их заметил, затрубили в рог, и тотчас из всех переулков начали появляться новые отряды Аль-Шиги, готовые поймать добычу в сеть.
Следуя за Мари, отряд совершил сумасшедший рывок, перепрыгивая через ограды, пробираясь по кучам отбросов, скрываясь в заброшенных зданиях, и наконец избавился от преследователей. Но прорыв стоил отряду жизней двух самураев, которые без ведома Элдина отстали, чтобы задержать погоню.
Вместо того чтобы направиться к окраине, Мари вела их к центральной части города, рассудив, что такой выбор пути собьет желтых со следа. Ее замысел себя оправдал, и, найдя заброшенный склад поблизости от большой площади, они украдкой пробрались внутрь и стали ждать дальнейшего развития событий.
– Это происходит по твоей вине, - сказал Габлона, глядя на Элдина. - Если бы ты покорно пошел с ними, ничего подобного бы не случилось.
– И ты сам был бы обречен на мучительную смерть, - бросил Элдин в ответ.
Но слова Габлоны задели его за живое. Элдин снова посмотрел на площадь. Сотни ни в чем не повинных торговцев уже нашли там свою смерть, и скоро весь город обратится в руины, поскольку жёлтые, по всей видимости, твердо решили разрушить его до основания.
Словно бы почувствовав, как глубоко уязвила Элдина реплика Габлоны, Мари приблизилась и положила руку ему на плечо.
– За всем этим безумством скрываются более серьезные мотивы, чем нам кажется, - сказала она, пытаясь его утешить. - Даже Аль-Шига не станет разрушать собственных жилищ, не имея на это веской причины. Они вполне могут вести на нас охоту, не устраивая такого пожарища. Это так же глупо, как в знак протеста против какой-то воображаемой несправедливости поджечь собственный дом или магазин. Теперь ни один торговец не рискнет вновь поселиться здесь. Без внешней торговли запасы металла иссякнут на складах за несколько дней. На поверхности Дыры наступит полное запустение. Похоже, Шига сжигают все подряд по той причине, что им здесь больше ничего не нужно.
