Майкл Стакпол - Преступные намерения
Архонтесса громко засмеялась и махнула ему рукой, чтобы он угомонился.
– На пути в Таркад находится много вполне верных нам частей. Нам будет чем защитить столицу. Рейнджеры Вако больше пользы принесут на Ковентри.
– Да.
– Отлично.– Она улыбнулась с такой доброжелательностью, что сердце у Тормано екнуло.– В мое отсутствие вы напрямую связались с Томасом Мариком, не так ли?
– Как мы договаривались, архонтесса. Переговоры о возможном предложении руки и сердца медленно продвигаются вперед. Мы нашли некоторые точки соприкосновения, договорились о терминологии – ведь вы сами понимаете, что называть межгосударственные контакты торгом о приданом несколько неуместно. Я позволил себе поставить вопрос шире – о договоре о дружбе и взаимопомощи. Прогресс есть, но его явно недостаточно…
Катрин кивнула.
– Я бы хотела ускорить дело. Найдите возможность узнать у Томаса Марика – не будет ли он так добр послать на защиту Таркада своих Рыцарей Внутренней Сферы?
– Что?!
– Кроме того, поинтересуйтесь, не будет ли он так любезен передать мою просьбу вашему племяннику Сун-Цу, чтобы и тот прислал сюда одно из наиболее боеспособных своих соединений?
– Что?!
– Мне кажется, я выражаюсь достаточно ясно, мандрин.
Тормано закрыл рот.
– Горячо аплодирую вашей идее, архонтесса, однако эта инициатива может иметь опасные последствия.
– Мандрин Ляо, с помощью этого запроса я рассчитываю добиться двух целей. Первая состоит в том, чтобы Томас наконец осознал, что помощь Лиранскому Содружеству – его первейший долг и обязанность. Наше государство представляет собой первую линию обороны его собственной Лиги. Марик, в конце концов, должен уразуметь, что предпринимаемые им усилия по оказанию поддержки нашему государству явно недостаточны. Если он намерен получить в качестве приданого такой лакомый кусок, у него и настрой должен быть соответствующий. Никакой другой подход не будет способствовать успешному завершению сватовства. Что касается Сун-Цу… Я разделяю ваши опасения насчет племянника. Вот почему я намерена любым способом ослабить его. Если он согласится послать войска, тем самым мы лишим его возможности нанести нам удар в спину. Здесь его части будут перемешаны с нашими частями, так что все они будут под наблюдением.
– А если они не согласятся? Архонтесса усмехнулась.
– Мне ли объяснять вам, мандрин, что, проявив недружественные чувства, они тем самым выкажут свои истинные намерения.
– Согласен. Это разумно. Какова же вторая цель?
– Несмотря на то что вы вовремя сообразили прикрыть каналы информации, удостоверяющие, насколько глубоко Клан Нефритовых Соколов проник в глубь нашей территории, я уверена, что Виктору все известно. Он безусловно крайне встревожен этим вторжением. Приглашая сюда войска Лиги Свободных миров, я демонстрирую свою озабоченность ходом военного конфликта и пресекаю всякую попытку вмешательства с его стороны, какими бы красивыми лозунгами он ни прикрывал интервенцию. В этом случае ему придется косвенным образом иметь дело с Мариком, чего ему совсем не хочется. Следовательно, у меня появляется возможность накинуть узду на братца. Приглашение войск Лиги показывает, что у нас есть возможность отстоять свои честь, достоинство и независимость и без так называемой помощи Федеративного Содружества. Это будет ему урок на будущее.
Тормано торопливо кивнул.
– Вполне приличный план, архонтесса, исключая одну маленькую деталь.
– Какую? – Катрин удивленно глянула на первого министра. Тот не отказал себе в мгновенном удовольствии сделать чуть заметную паузу.
– Что, если в будущем мы не обойдемся без помощи вашего высокородного брата?
– В этом случае, мандрин, Виктор даст мне все, что я попрошу. Он очень любил наших родителей, чтобы причинить боль наследникам их плоти и крови. Я употребляю такие высокопарные слова, господин Ляо…
Катрин усмехнулась, однако ее взгляд оставался холодным. В этот момент ей пришло на ум, что она выражается в точности как Влад, когда в разговоре ему случалось упоминать имя Фелана. Она сделала долгую паузу, чтобы Тормано наконец осознал, кто здесь хозяин, и пояснила:
– Так вот, Виктор излишне сентиментален, в этом его слабость, которая позволит мне взять над ним верх. Он будет плясать под мою дудку, потому что никогда не сможет забыть о родственных отношениях. Он никогда не сможет помыслить обо мне как о враге…
XXVI
Горы Смерти
Ковентри
Провинция Ковентри, Лиранское Содружество
30 марта 3058 г.
«Тони,– закричал капитан Тревена в микрофон,– убери своего механического осла, или я сам сожгу его! Ты мне видимость загораживаешь!..»
Док повел перекрестьем влево, затем вправо, пытаясь поймать в прицел «Пенетрейтора» боевого робота марки «Галахад» с эмблемами рода Сокола, который не спеша, прикрываясь тумбообразным корпусом «Охотника», за штурвалом которого сидел Тони Уэллс, двигался по узкому дефиле. Наконец Тони чуть сдвинул в сторону свою машину, и противники почти одновременно ударили из пушек, смонтированных в верхних конечностях боевых роботов.
Краем глаза Док успел заметить, что Тони и два последних робота из штурмового копья его роты уже почти добрались до спасительного входа в шахту. Тут же тяжелая дробь разрывов потрясла корпус «Пенетрейтора». Схватившись руками за подлокотники командирского кресла, Тревена успел заметить, что его залп оказался более удачным. А тут еще Тони всадил почти половину оставшегося боезапаса в правую руку «Галахада». Броня оказалась сорвана со всего предплечья, металлические осколки долетели даже до Дока. Тони – молодец! Он успел чуть развернуться и воспользоваться секундным замешательством пилота «Галахада». Оба пульсирующих лазера «Охотника» принялись поливать врага световыми, рубинового цвета, зарядами. Из возвышающихся над каньоном скал повалил дым, отвесные каменные стены оказались утыканными точечными отверстиями.
Сопла ПИИ «Галахада» окрасились белым пламенем – два раскаленных шара ударили в спину робота Тони. Док, собственно, не видел, куда попали заряды, но по разлетевшимся струям расплавленной брони догадался, что выстрел был удачный.
Шестидесятипятитонный «Охотник», качнувшись, опрокинулся назад, дым густо повалил из его груди. Сработали реактивные двигатели, встроенные в пупырчатую голову робота, где находилась рубка. Мгновение – и спасательная капсула взвилась в небо. Тони хватило сил и умения избежать удара о скалы. Капсула превратилась в точку и, набирая скорость, полетела на запад. Куда она упадет. Док даже предположить не мог.
«Желаю удачи. Тони!» – сказал про себя Док и нажал кнопку прицельного устройства. Перекрестье сразу поплыло в сторону продвигающегося по ущелью «Галахада». Но что это?! Противник лежал лицом вниз – Док даже глазам своим не поверил. Тони, конечно, нанес ему серьезные повреждения, однако назвать их смертельными было нельзя. Отчего же Сокол потерял равновесие? Как раз этот вопрос менее всего интересовал капитана Тревену в тот момент. Упал – вот и замечательно! Это была первая улыбка судьбы на всем тяжелейшем пути отступления к горам. Он никак не мог подумать, что им всем придется так тяжело. Соколы, казалось, запросто проникли в их замысел и навалились всей бронированной массой на растянувшийся по горной дороге батальон, отягощенный обозом. Надо отдать им должное – воевать кланы умели. Сразу сообразили, что ни в коем случае нельзя допустить, чтобы батальон рейнджеров ушел за перевал. Они не давали Доку ни мгновения передышки. Дело осложнялось тем, что в боевой подготовке клановцы значительно превосходили бойцов первой и третьей рот. Они без всяких усилий настигли батальон на марше и ударили с хода, с нескольких направлений. Если бы не отчаянное положение, не твердая рука капитана, не осознание того факта, что только сохраняя строй у них есть шанс прорваться в горы, трудно сказать, как долго сумел бы продержаться второй батальон. Тут и Соколы дали небольшую промашку – после первого решительного штурма они решили, что теперь дело только за coup de grace, и сделали паузу, которая позволила большей части батальона добраться до ущелья.
Теперь Док воочию познакомился с суровой реальностью, о которой до этого только читал в специальных отчетах, трудах, слышал из разговоров – в ближнем бою, на открытой местности Соколы имели неоспоримое преимущество. Один залп из ПИИ опрокинул «Охотника» – этот факт что-нибудь да значил. Все, что капитан прочитал о кланах, свидетельствовало, что они привыкли действовать быстро и решительно. Они не допускали слабых, размазанных ударов – каждый залп, каждый выстрел были осмыслены и акцентированы. Каким же образом Фохту удалось разгромить их на Токкайдо? Только с помощью хитрости и точной оценки сильных и слабых сторон противника. Поражение на Токкайдо было следствием расточительности кланов, в недельный срок истративших большую часть своего боезапаса. Воины наступающих родов предпочитают действовать смело, дерзко и не очень любят затяжные бои, когда победа достается долгим и нудным перетягиванием каната. Тем более когда их действия стеснены природными условиями. Когда они ощущают нехватку времени, боеприпасов, подкреплений… Все так, однако капитан Тревена с тоской ощущал, что применить эти знания в разворачивающемся бою ему вряд ли удастся. У Соколов было решающее преимущество в силах – высадившийся полк почти в три раза превосходил рейнджеров по количеству боевых машин. Если бы не та спасительная пауза, его батальона уже не существовало на белом свете.
