Игорь Марченко - Темная планета
– Кто только выбирал место для города, – недовольно бурчал Зераф, стоя на носу рядом с господином Баташем и Селорой. Почти загнав до смерти команду матросов, измеряющих через каждый три минуты глубину веревкой и грузилом, капитал находился в дурном настроении. – Я сейчас же распоряжусь спустить лодку на воду, пока не начался отлив.
Поцеловав на прощание по земному обычая руку изумленной Селоры, я слегка кивнул ее отцу, который с явной неохотой собирался в дорогу. Все его прекрасно понимали, ведь этот городок не столица и даже не Хораи. Окружающая городок местность на границе с полярным кругом оставляла желать лучшего. В любом случае капитан Зераф постарался сделать все от него зависящее, чтобы два его пассажира, к которым он привык за время плавания, без проблем добрались до причала. Помахав уплывающей лодке, я с тяжким сердцем поднялся в кормовую надстройку и уселся за бутылочку вина. Шай Тен уплыл вместе с ними, посоветовав мне не высовываться с корабля и обещая раздобыть к вечеру все необходимые нам провиант и теплую одежду. Долгие часы ожидания я решил скоротать в кают-компании в обществе капитана и двух его старших помощников. Попивая в жарко натопленной каюте молодое вино из стальных кружек и наблюдая за игрой отдаленно напоминающую нарды, я и не заметил, как задремал.
Мне приснился странный сон, который оставил после себя нехороший осадок в душе.
Я стоял на краю металлической пропасти, на дне которой невыносимо пульсировало багряное свечение идущее прямиком из зловещих глубин бездонного разлома. Вокруг меня простирался странный мир из металла и ослепительных лучей причудливо переплетающиеся в узоры и арки. Над головой на фоне трех тусклых солнц размером с апельсин скользили хищные тени тысяч странных космических кораблей, своими острыми носами пронзающие плоть пространства и времени, унося вместе с собой, в темные дали Вселенной страх и отчаяние. Мне отчего-то сразу стало ясно, что я наблюдаю, не иначе как исход дедров с темной планеты, после того как они запечатали портал, не дав Пожирателям звезд шанс проникнуть в наш мир.
Кто-то сильно толкнул меня в спину, и я с криком страха стал падать в жуткую огнедышащую пропасть. Погрузившись с головой в раскаленную магму, я пронял, что это конец.
Резко проснувшись, со страхом огляделся. Я находился в привычном, слегка покачивающем из стороны в сторону мире деревянных стен пропахших морской солью и йодом. Рядом со мной азартно продолжали играть капитан и его помощники, а за узорчатым окном закрытой ажурной решеткой лениво плескались о деревянные борта холодные волны Саругасова моря. Стук весел и скрип лебедок поднимавших лодку на борт, красноречивее слов, говорили мне о возвращении матросов. Вместе с ними вернулся и Шай Тен с вместительными тюками купленных вещей и снаряжения. С моря дул ровный, постепенно усиливающийся попутный ветер, в скором времени переросший в шквальные порывы с дождем и мокрым снегом. На мое с капитаном удивление, на горизонте снова замаячил знакомый парус преследующего нас судно – теперь мы точно были уверены, что он преследует именно нас. Мало находилось желающих соваться в эти безлюдные земли. Капитан судна и не думал совершать заход в бухту, а вместо этого принялся совершать маневр сближения, чтобы перехватить нас. Поспешно снявшись с якоря, “Аурига” взяла курс на юг – прямо в открытое море, за которым нас ждал покрытый вечными льдами заснеженный континент Кослован с единственным городом – Северное Гоа, где мы и надеялись скинуть “хвост”. В Гоа добывали и перерабатывали преимущественно редкие породы морских млекопитающих, добытых в ледяной пустоши, чей ценный мех, деликатесное мясо и лечебный жир в дальнейшем отправляли на большую землю, обменивая на продукты и товары первой необходимости. Добраться до Гоа с моря в это время года не представлялось возможным – паковые льды надежно сковали подходы ко всем основным фьордам имевшими небольшие порты. Добраться до Гоа можно было только на единственном транспортном средстве – Ледовом корабле, только и способным быстро передвигаться по промерзшей насквозь земле.
На случай если чужой корабль, который нас преследовал, попробует напасть, сблизившись с нами для абордажа, капитан приказал подготовить метательные баллисты и зарядить архаичную пушку кусками стальных обрезков, играющих роль смертоносной шрапнели. Каждый матрос вооружился духовым ружьем с зажигательными дротиками.
Кутаясь в просторную одежду с меховым капюшоном, я до рези в глазах всматривался вдаль – туда, где за снежной пеленой скрывалась дикая и плохо исследованная земля на краю света. Проклятый снегопад шел третьи сутки подряд, мешая навигации, но капитана это, похоже, нисколько не смущало. Много раз, плавая в этих краях, он знал обо всех подходах к побережью, каждую скалу и почти все мели. Мы временно бросили якорь в закрытой от ветров бухте, чтобы нас ненароком не снесло на дрейфующие вдали глыбы айсбергов, и принялись ожидать попутного ветра. Я же с нетерпением ждал улучшения погоды. Пока вынужденное безделье держало нас на одном месте, мы с Шай Теном в который раз прорабатывали маршрут на карте.
– Соваться к контрольной точке чревато, – не уставал напоминать борон, водя на карте крючковатым пальцем по еле заметным линиям меридианов. – Там нас, скорее всего уже ждут. Руины Менкалиона находятся в противоположной стороне всего в одном дне пути от Гоа. Это место до сих пор вызывает повышенный интерес беллатрианцев, а значит, оно, несомненно, будет закрыто силовым куполом, который защищает станцию от любопытных туземцев. К счастью как сотрудник полиции я смогу его пройти и потребовать от персонала содействия.
– А своим ходом мы туда не доберемся? – в сомнении спросил я, прикидывая в уме расстояние. – Это всего примерно в двадцати километрах от побережья.
– Это самоубийственная затея, – сразу предостерег Шай Тен. – Никакая одежда не защитит от низких температур и пронизывающего ветра, а ледяные чудовища, обитающие в ледяной пустоши, не дадут пройти и четверти пути. Сейчас суровая зима, а значит, на пути будет много снежных бурь, метелей и заносов. Можно, конечно, попробовать пройти ледяными гротами, но это будет самая опасная из всех возможных дорог. Как утверждают те, кто совался туда и выжил – ”Уж лучше пытать счастье на ледяной равнине голым, чем в туннелях в одежде и при оружии”.
– Вам видней. Значит, нам не оставляют выбора. Как мы найдем капитана ледового судна?
– Не думаю, что это проблема. Если слухи не врут, их на побережье предостаточно.
Искать и вправду не пришлось. Один из них сам нашел нас.
Когда погода улучшилась настолько, что стало возможным управлять кораблем, закутанный в роскошную шубу капитан Зераф лично встал у руля и повел корабль прямо меж двух ледяных глыб торчащих из моря прямо по курсу. К тому времени на местность опустились ранние в этих широтах сумерки. Со скрипом и печальным скрежетом, “Аурига” закачалась на волнах, вспугнув с ближайшего айсберга стаю пушистых созданий похожих на мохнатых тюленей с веером розовых щупалец на голове. Провожаемые всю дорогу их пронзительными криками и гневным рыком, мы уже через три часа подошли к берегу настолько близко, что довольный удавшимся маневром капитан приказал готовить лодку и грузить в нее наши вещи и припасы.
Выйдя нас проводить, он уважительно приложил ладонь к своим глазам.
– Счастливо добраться до Гоа, друзья. Если встретите господина Брю, хозяина ”Тысячелетнего бивня”, не забудьте упомянуть о его долге передо мной. Боги вам в помощь!
Спустившись в сопровождении четырех дюжих моряков-дивеев в раскачивающую на волнах лодку, мы с Шай Теном заняли места на корме рядом со своими вещами, в то время как моряки уселись на носу и стали усиленно грести веслами. Уже почти коснувшись носом лодки ледяного берега, мы услышали приближающийся жуткий скрип и из-за холма, на всех парусах вылетела самая необычная конструкция, которую мне когда-либо доводилось видеть. С виду это была сильно уменьшенная копия морского судна, примерно пятнадцати метров в длину и пяти в высоту, только двигалась она на широких стальных полозьях не по воде, а по снегу и льду. Управлялось сие чудо технической мысли с помощью маленького паруса и мудреным хвостовым стабилизатором из дерева и шкур. Уменьшенный во много раз треугольный парус был приделан не к одной центральной мачте как на морском судне, а сразу к трем. Три корпуса как у земного катамарана усилены костяными и металлическими шпангоутами, снаружи обшиты мехом для сохранения внутри корпуса тепла. Вдоль борта шпангоуты соединялись со стрингерами, которые тянулись от носа к корме вдоль всего корпуса судна. Усиленные шпангоуты обычно устанавливаются в местах, где корпус подвергается большим нагрузкам (стыковые узлы, узлы крепления, перегородки и т. п.). В носовой и кормовой частях судна шпангоуты были установлены не поперечно, а под углом, чтобы они стояли перпендикулярно обшивке корпуса. Такие шпангоуты называют поворотными. Само транспортное средство стояло на рессорах установленных за стальными полозьями.
