Сергей Мусаниф - Имперские танцы
– Полагаю, человечество вымрет, – сказал Клозе. – Нам конец, точно.
– Вообще-то я имела в виду Юлия.
– Да мы этих Чужих в порошок сотрем. А Клейтона с его флотом я плевком перешибу.
– Когда тебе можно будет покидать территорию госпиталя?
– Хоть сейчас. А что?
– Хотела пригласить тебя в ресторан.
– Одежду мне не вернули, но мы можем купить ее в магазине, – сказал Клозе. – План такой: ты выходишь за ворота и ждешь меня. Заборы тут не слишком высокие.
– Ты так и побежишь в пижаме?
– Она хорошо подчеркивает мою фигуру.
Изабелла недооценила Клозе. Она не думала, что Генрих действительно способен на побег из госпиталя, и не собиралась ждать его слишком уж долго, но он появился через пять минут.
По-прежнему в пижаме и в больничных тапочках.
– Ты – псих, Генрих.
– Все пилоты – психи. Ты знаешь, в пижаме нет кармана для бумажника, так что тебе придется одеть и накормить меня в долг.
– Я пришлю вам детальный счет, майор.
– Могу ли я рассчитаться с вами натурой?
– По-моему, вы немного опережаете события.
– Разве что чуть-чуть.
Конечно, в магазине готового платья на них смотрели странно, но стоило Клозе скинуть пижамную куртку и продемонстрировать свой голый торс, как Изабелла заметила легкую зависть в глазах продавщиц.
Поскольку в этой части Эдема царило вечное лето, Клозе выбрал шорты и футболку без рукавов. Он готов был идти и босиком, но Изабелла опасалась, что так их могут не пустить в ресторан, а потому купила ему сандалии.
Пакет с пижамой Клозе сунул под мышку. Теперь он ничем не отличался от обычного туриста, разве что был недостаточно загорелым.
– А я недавно приехал, – пояснил Клозе, когда Изабелла указала ему на это несоответствие. – Только что с корабля и уже иду в ресторан с шикарнейшей женщиной этой планеты.
Комплименты Клозе почему-то напоминали Изабелле удары тарана в ворота средневековой крепости, но не были ей неприятны. Она впервые встретила мужчину, который ничуть не вуалировал своих намерений, не скрывался за маской учтивости или куртуазности, а шел напролом.
Это черта ей импонировала.
Правда, ей нравился и подход Юлия, и их первое танго. Она понимала, что, окажись здесь оба эти парня одновременно, у нее могли бы возникнуть трудности с выбором. Это если она решила плюнуть на свое правило не встречаться с пилотами. Но для чего придумывают правила, если не для того, чтобы их нарушать?
Следователю УИБ не пристало так думать, но она ничего не могла с собой поделать.
Впереди война, и очевидно было, что победа не дастся человечеству легко. А потому можно было пренебречь самолично выдуманными ограничениями и наслаждаться жизнью. Тем более неизвестно, сколько этой самой жизни им всем осталось.
Империя не делала секрета из того, что приближающийся флот вторжения огромен. Но особой паники пока не было. Военные вообще не склонны раньше времени паниковать, а гражданские пока были не в состоянии оценить степень угрозы. Ситуация с Клейтоном же волновала население не больше, чем недавно закончившаяся разгромом сепаратистов полицейская операция на Сахаре.
На правом бицепсе Клозе Изабелла насчитала тридцать два черепа. Меньше, чем у Юлия, но тоже достаточно неплохо даже для военного времени. Теоретически Империя уже больше двухсот лет жила в мире, ведя лишь перманентные локальные полицейские операции.
– Хочу бифштекс, – заявил Клозе в ресторане. – До чертиков надоела больничная пища. Хочу бифштекс с кровью, красного вина и тебя, женщина, в качестве десерта.
– Варвар.
– Юлий тоже меня всегда так называет.
– Наверное, он не так уж не прав.
– Поэтому он и делает карьеру быстрее меня.
– Ты моложе его на два с половиной года.
– Откуда ты знаешь?
– Я читала оба ваших досье.
– Верно. Я забыл, с кем имею дело. А тебе сколько лет?
– Женщинам таких вопросов никто не задает.
– Я задаю, – сказал Клозе.
– Я тебе в бабушки гожусь, мальчик.
– Всегда любил женщин постарше.
Клозе вцепился в бифштекс, будто сидел на голодном пайке целый месяц.
– Тебя вообще ничто не может остановить?
– Может. Три дредноута или шестеро парней с бейсбольными битами.
Клозе вернулся в госпиталь только утром.
ГЛАВА 6
Посадка военных кораблей на Землю, главную планету Человеческой Империи, была категорически запрещена, и с борта «Александра Великого» Юлия забрал орбитальный шаттл.
Это называется «с корабля на бал», подумал Юлий. Даже домой не дали зайти.
Шаттл приземлился в окрестностях Лондона, где у дома Морганов была своя резиденция, и атмосферный флаер повез Юлия в Букингемский дворец, где его ждала аудиенция с императором Виктором Вторым.
Благодаря отцу, Юлию и раньше доводилось встречаться с императором, но личной аудиенции он никогда не удостаивался. Юлий понятия не имел, что они будут обсуждать. Ни генерал Краснов, ни герцог Романов ничего ему не говорили и даже не сопровождали его в этом визите. Герцог отправился в свой загородный дом, а генерал – в штаб-квартиру УИБ на Даунинг-стрит.
Юлию было известно, что император иногда надевает личину этакого рубахи-парня, своего в доску, и почему-то не сомневался встретиться именно с этой ипостасью. Чем хуже игра, тем лучше должна быть мина на лице игрока.
Тем более на лице капитана команды.
А игра была не просто плоха. Она была отвратительна.
Во время обратного пути Юлий старался избегать общества герцога, но получалось не очень. Герцог был настроен решать конфликт с Клейтоном только военным путем. Он ни минуты не сомневался, что имперские ВКС способны раздавить любого врага малой кровью.
Краснов, присоединившийся к ним на половине дороги, заперся в своей каюте, готовя отчет для императора, и не выходил даже для того, чтобы поесть. Юлий не понимал, почему Краснов не мог лететь на Землю на своем «Сивом мерине», но он много чего в этой жизни не понимал.
Воевать на Сахаре было гораздо проще. Ты – пилот, вот это – твой истребитель, вон там – твой враг. А в промежутках между боями можно накачиваться виски, играть в карты и думать о самоубийстве.
Юлий готов был спорить, что их встреча с императором начнется с фразы «А вот и наш герой».
Но спорить было не с кем. Клозе находился слишком далеко.
– А вот и наш герой, – сказал император, и Юлий удостоился чести быть прижатым к царственной груди. Грудь больно кололась орденами.
Перед входом в личные покои императора Юлия обыскали четыре раза, просканировали при помощи трех различных систем и чуть в задницу ему не залезли. Юлий не представлял, каково это – жить при таких мерах безопасности.
– Завтра мы назовем общественности имена тех, кто отправился на разведку и принял первый бой с таргами, – сказал Виктор Второй. – Первое время тебе прохода давать не будут, но потом ты привыкнешь.
– Спасибо, сир, – сказал Юлий, чтобы хоть что-то сказать.
– Садись, – сказал император и указал на роскошное кожаное кресло.
Юлия принимали в библиотеке императорского дворца, в помещении, битком набитом древними бумажными книгами. Пахло пылью.
– Хочешь выпить? – спросил император.
– Спасибо, сир, но я воздержусь.
– А я выпью, – сказал император и налил себе полстакана виски сорокалетней выдержки. На взгляд Юлия, повелитель ста с лишним планет мог бы позволить себе алкоголь и покруче. – Рассказывай.
– Что рассказывать?
– Для начала расскажи мне об этом Клейтоне. Я читал отчет брата, но больше доверяю личным суждениям. Личным суждениям разных людей. С братом я еще поговорю, но сейчас я разговариваю с тобой. Как, по-твоему, что он за человек, этот Клейтон?
– Я видел его не слишком долго.
– Тем не менее, у тебя должно было сложиться определенное мнение об этом человеке. Его я и хочу услышать. И можешь не стесняться в выражениях, сынок.
Когда генерал Краснов называл его «сынком», это было почти нормально. Генерал был старым другом отца и знал Юлия с младых ногтей. Но слышать такое же обращение от человека, с которым Юлий разговаривал третий раз в жизни, было несколько странно.
– Клейтон – очень странный человек, сир. Мне кажется, он эмоционально нестабилен.
– Я же просил тебя не стесняться в выражениях. Ты хочешь сказать, что он псих?
– Да, сир. – Юлия раздражали малознакомые люди, которые обращались к нему на «ты». Конечно, сказать об этом императору он не решился. Царственные особы имеют свои причуды.
– Что ты еще о нем думаешь?
– Будет крайне сложно уладить этот конфликт невоенным путем.
– Мы его раздавим, – беззаботно сказал император. – Или ты не веришь в мощь моего флота?
