Игорь Недозор - Новая Зона. Псы преисподней
Некоторые тащили коляски и магазинные тележки то с десятком пакетов лапши или еще какой еды, то с бутылью мутной воды, набранной там, где водопровод еще работал.
Были, впрочем, и другие, похожие на опасных, злобных крыс. Кучкуясь группками по три-пять человек, они мелькали в подворотнях и питерских дворах-колодцах, скрывались по закоулкам. Некоторые деловито выносили из как будто давно разграбленных магазинов и подъездов большие сумки и коробки.
С отрядом вооруженных до зубов камуфляжных личностей мародеры и бандиты предпочитали не связываться, торопясь убраться с дороги. Лишь кидали злой взгляд исподлобья вслед бойцам, наполненный ненавистью и злобой. При каждой такой встрече Радуга давил острое желание пострелять мразь, понимая, что пользы будет мало, а вот шума и ненужных проблем, наоборот, слишком много.
Несколько раз бойцы встречали раздетые, изувеченные трупы, валявшиеся прямо на мостовой.
Люди слишком привыкли жить в мире, где есть Интернет, горячая вода и «Макдоналдс». И немудрено, что обрушившийся катаклизм швырнул общество в Ад, к простому волчьему закону: «Каждый за себя, и Дьявол за всех» и «Умри ты сегодня, а я завтра».
И Петербург вокруг. Мертвый и заваленный кучами обглоданных человеческих костей. Город Смерти, Столица Страны Мертвых, Центр Зоны, в которую, как теперь думают многие, рано или поздно (скорее раньше, чем позже) превратится вся Земля.
Пятнадцать минут назад они высадились с «Бродяги» – сухопутные маршруты были перекрыты руинами и разрушенными мостами. Путь их лежал по самому безопасному направлению – район этот почти не имел аномалий, и больших скоплений мутантов тоже пока не видно. А вот рядом – порт, куда лучше не соваться.
Склады и пакгаузы, сотни километров подземных коммуникаций, десятки причалов и доков, множество строений и производств, ремонтные цеха.
Ныне все это захвачено чужаками. Мутанты как у себя дома паслись в элеваторах и складах, пожирая гниющее зерно и кофе элитных сортов. Трупные черви несчитаными мириадами кишели в давно размороженных рефрижераторах в киселе протухшего мяса, так что за десятки метров слышалось слитное гудение от множества крошечных челюстей. Разная мелочь и раттисы пировали в запасах сухих кормов для домашних питомцев. Гиенодоны и им подобные вскрывали консервные банки клыками и расправлялись с содержимым.
А уж что жило в мелкой, прогреваемой аномалиями воде Маркизовой Лужи, лучше было и не думать. Радуге как-то показали один образец, нечто вроде гигантской морской звезды с множеством щупалец и размером со сковороду. Ее тело сплошь покрывали короткие иглы, а вдоль окаймленных красными огоньками краев пробегали судороги. Тварь источала сине-изумрудное сияние с золотистыми проблесками, а брошенная в ее аквариум мышь в считаные минуты буквально растворилась в облаке выпущенных гадостью прозрачных нитей.
Слева от порта было Купчино – район-призрак. Там нет людей, сплошь болото, плесень, руины ушедших в хляби домов и аномалии. Идти через него было бы безумием. Но именно на границе с ним лежало искомое.
– Привал пятнадцать минут, – скомандовал Дракон.
Передохнув, они двинулись дальше. Навстречу начали попадаться горожане. Кто ехал на велосипеде, кто шел пешком.
Немолодая тетка тащила на плече мешок картошки, но, завидев людей с оружием, вдруг бросила поклажу и свернула в ближайший переулок. Из одного окна даже слышались звуки гитары. Они ловили на себе взгляды, в которых были в основном страх и неприязнь. С другой стороны, какие чувства должна была вызывать у местных, брошенных на произвол судьбы, толпа военных, целеустремленно идущих мимо них по своим делам?
Иногда бойцы становились свидетелями того, как люди, пугливо оглядываясь, выменивали еду в обмен на драгоценности у каких-то темных личностей.
Разведчики сменяли друг друга – передовой дозор, замыкающая группа, группа контроля зданий крыш, – перекрывая возможные сектора обстрела и направления атаки.
Отряд ощетинился стволами, чем-то неуловимо напоминая ежа и распугивая редких горожан.
Одного из таких встречных они едва не застрелили, когда он выскочил из переулка, прямо перед ними. Не меньше дюжины стволов сошлись в этот момент на незадачливом бедолаге. Будь в команде нервные новобранцы, а не опытные бойцы, тут ему и пришел бы конец. От ужаса он уронил большую банку, которую не стал подбирать, и дал деру.
К изумлению Карояна, сунувшего нос в сосуд, там оказался надранный где-то мох. Правда, мох не обычный, а грубый, мясистый. При этом он испускал ядовито-зеленое свечение, завораживающее и отталкивающее одновременно.
Приглядевшись, Степан вздрогнул. Казалось, что помимо света из банки раздается почти неразличимый, но настойчивый шепот, шелест, зовущий куда-то.
– Если высушить этот мох и покурить, то, как считают некоторые, духи Зоны станут говорить с тобой, – ни к кому не обращаясь, произнес Дракон. – Правда, – он осклабился, – говорят еще, что если курить долго, то придут Хозяева и сожрут твою душу.
В этот момент где-то справа вспыхнула быстрая и сумбурная перестрелка, и это отвлекло от волшебного мха. Судя по звукам выстрелов, палили из пистолетов и дробовиков. Потом раздалась автоматная трескотня, длившаяся минут пять. Пришлось забрать правее и отсидеться около полуразрушенного офисного центра.
Отряд миновал еще один перекресток, теперь двигались параллельно улице Герцена.
Вдоль улиц стояли машины. Их были сотни, тысячи. И новейшие «Хюндаи», и «Форды», и старенькие «Жигули», и маршрутки-«газельки». Аккуратно припаркованные у тротуаров либо брошенные с распахнутыми дверьми или вообще раздавлены гусеницами «брони». Одни проржавели насквозь, как будто стояли тут десятилетиями, и в их салонах вился мутантный плющ и кустилась разноцветная плесень, другие выглядели так, как будто водитель отошел пять минут назад. Иные были как будто зверски растерзаны неким пожирателем машин, словно вывернуты наизнанку – двигатели рассыпаны сотнями деталей, рваные кресла, вырванные провода, растекшиеся по асфальту лужи масла.
А сквозь асфальт прямо посреди дороги росла травка. Трава синевато-багряная и остролистая, словно знак того, что это уже не их мир.
Мутанты тоже встречались нередко. Они расхаживали по улицам, стуча когтями по асфальту, куда-то деловито бежали цепочками вдоль поребриков, а иногда просто-таки фланировали без видимой цели, как обыватели на прогулке.
Наглые морды шевелили длинными усами, ротовыми щупальцами и мандибулами, посверкивали красными глазками по сторонам. Даже особой злобы от них как будто не исходило. Да и неудивительно, они были тут дома, а люди – уже в гостях.
Догнав Крота, Радуга спросил:
– Долго еще?
– Два квартала, – лаконично ответил диггер. – Тем же темпом – минут двадцать. – И добавил, сглотнув ком в горле: – Какой же город пропал!!!
Радуга заметил, как вздрогнул идущий впереди Дракон.
А тот вдруг вспомнил детство. 1986 год – год, когда после Чернобыля его родное село попало в зону отселения.
Он вспоминал, как прощалась с родным домом его бабушка. Она попросила отца вынести из кладовой мешок проса и разбросала его по саду: «Птичкам…» Собрала в решето яйца и высыпала во дворе: «Нашему котику и собачке»: их – Чудика и Ушастика – запрещал забрать с собой неумолимый приказ. Вытряхнула из всех своих мешочков любовно отобранные семена – морковки, огурцов, редиски, лука, цветов – и рассыпала по огороду: «Пускай в земле живут». А потом поклонилась дому, огороду, колодцу. Обошла и поклонилась каждому деревцу садика. И последней вошла в автобус с киевскими номерами, оставивший позади мертвое село.
Теперь таким же мертвым, убитым судьбой городом лежал перед ним город на Неве…
Или все же есть еще надежда?
И сталкеру вдруг представился родной Киев после «харма». Страшный, освещаемый лишь редкими огнями костров из мебели. Киев, по улицам которого бродят люди, чья жизнь свелась к одному – дожить до завтра. И вездесущие мутанты. Дракону стало страшно.
Впереди послышался чей-то голос – странный, идущий словно из-под земли. Надрывный громкий писк и истеричный вой на высокой ноте. Затем что-то рывком выскочило из-за машины метрах в двадцати, пересекло улицу и укрылось за другой машиной, уже ближе.
– Твою мать!
Направив оружие в ту сторону, бойцы попятились, стараясь не шуметь. Темное существо снова скакнуло вперед, укрываясь за другой машиной. Они успели его разглядеть. Нечто вроде крупного кабана с широкой мордой, похожей на тритонью, какое-то все чешуйчатое, серо-зелено-черное. Ветер донес острый мускусный запах.
И вот тварь появилась перед ними. Размером она была даже больше, чем показалось, примерно с льва или молодого тигра.
Монстр выглядел как странная помесь свиньи, жабы и персонажа фильма ужасов. Длинная, какая-то квадратная морда с жуткой пастью и набором огромных зубов, странно длинные толстые когтистые пальцы на передних ногах и копыта на задних.
