Алексей Калугин - Дом на болоте
В то время внутри Зоны уже начала складываться своя мифология. Один из мифов гласил, что у человека, пробывшего в Зоне достаточно долгое время, вырабатывается так называемое «чувство Зоны», позволяющее почти точно определить степень риска в той или иной ситуации. Сержант Алеев уже больше года служил в Зоне. И он, как на грех, верил всем ее мифам.
– Хорошо, – сказал он, застегивая рацию. – Если вы. Док, берете на себя ответственность…
– Беру, – не дослушав, кивнул Доктор.
– Хорошо, – Алеев поставил ногу на педаль газа. – Едем.
Армейские склады представляли собой несколько больших серых трех-четырехэтажных строений, расположенных внутри обнесенного бетонным забором периметра. Впрочем, от забора мало что осталось. Да и корпуса выглядели как после хорошей бомбежки. Доктор смог рассмотреть все это, когда машина поднялась на вершину холма.
– Старые армейские склады, – объяснил сержант Алеев. – Почти все оружие с них вывезли. Так, всякий хлам остался. Одно время на складах обосновались представители какой-то религиозной группы, – как уж они пробрались в Зону, одному богу известно. Веселые были ребята. Песни пели, странные такие, заунывные, под звон колокольчиков, по ночам вокруг костров танцевали. И еще свободную любовь исповедовали – Ну, то есть женщины у них были общими. А потом их отсюда кровососы выжили.
– И куда же делись эти веселые ребята? – поинтересовался Доктор, чтобы разговор поддержать.
– Кто их знает, – дернул плечом Алеев. – Кого-то кровососы загрызли. Несколько человек до кордона добрались – решили уйти из Зоны. Остальные, по слухам, подались глубже в Зону. Там у них теперь какая-то полувоенизированная группа. Отстаивают, так сказать, свои идеалы с оружием в руках. Ну да ничего, рано пли поздно мы до них все равно доберемся!
– Доберетесь, и что?
Сержант задумался. В самом деле, и что тогда?
Найти ответ он не успел. Воздух вдруг наполнился пронзительным звоном. Доктору показалось, что на него пахнуло горячим воздухом пустыни. В следующую секунду это был уже огненный смерч. Что-то с силой ударило в днище машины. Джип взлетел в воздух и уже на лету получил еще один удар, швырнувший его в сторону.
Все происходило, как в замедленном кино. Протяжно и громко закричал сержант Алеев. Доктор хотел было повернуть голову в его сторону, но в этот момент лобовое стекло будто взорвалось. Горсть мелких осколков полетела ему в лицо. Доктор отпустил раму, за которую держался левой рукой, и попытался прикрыть лицо ладонью Но стеклянные брызги летели быстрее, чем двигалась его рука. Первый осколок, точно лезвие, скользнул по щеке. Другой ударил в лоб. Тело Доктора начало странно переворачиваться, как будто он оказался в состоянии невесомости. Но на самом деле это машина перевернулась вверх дном. Доктор попытался снова ухватиться рукой за раму, но по руке что-то больно ударило. Доктор закричал и полетел вниз.
Вниз. Вниз. Вниз.
Казалось, падение будет бесконечным.
Доктор падал в темный колодец, у которого не было дна. Вернее, ему казалось, что он падает в темный бездонный колодец На самом же деле он провалился в беспамятство.
Он пришел в себя от холода и страшной боли, разламывающей голову, точно неумелый взломщик, фомкой ковыряющий сейф. Вокруг было темно. Но это был уже не влажный мрак беспамятства, а холодная ночная тьма. Лежа на спине Доктор видел плывущие над головой звезды. Куда они плыли? Да кто ж их разберет! Звездам вообще положено не плыть неизвестно куда и зачем, а оставаться на одном месте, будто гвоздикам, вбитым в небосвод.
Опершись на локоть. Доктор приподнял тяжелую, как чугунное ядро, голову. Слева, метрах в тридцати от него, догорал остов джипа. В рыжих отсветах пламени метались неясные тени. Что это было? Живые существа пли призраки, порожденные воспаленным сознанием? Как бы там ни было, Доктор не почувствовал испуга. Должно быть, потому, что подсознательно все еще продолжал считать себя мертвым. А что может напугать мертвеца? Разве что перспектива вернуться к жизни с условием полностью отработать свою карму. Вот уж чего н врагу не пожелаешь.
Итак, ситуация.
Зона.
Ночь.
Оружие…
Доктор провел рукой по поясу. Оружия нет. Как обычно, в машине он снял ремень с кобурой и кинул его назад. Кобура, видите ли, ему мешала. А что теперь?..
Итак, все сначала.
Зона. Ночь. Оружия нет. Связь…
Доктор поднял руку п оттянул рукав. ПДА исправно мигал, подавая сигнал работы в автономном режиме. Доктор переключил его в режим передачи сигнала бедствия. Замечательно. Проблема только в том, что сигнал ПДА можно засечь в радиусе пятисот метров. А рассчитывать на то, что в ближайшее время будет выслан поисковый отряд, не приходилось. Если бы Алеев сообщил о возникшей неисправности, тогда бы другое дело. А так в лагере уверены, что у них все в порядке. Тревогу поднимут, только если они не вернутся в запланированное время. То есть перед самым выбросом.
Выброс – это смерть.
Впрочем, прежде чем думать о выбросе, нужно пережить ночь. Потом день. Потом еще одну ночь… Пять дней и пять ночей. Потом – выброс. И только после этого можно рассчитывать на спасение.
– Алеев!
Доктор посмотрел по сторонам. В отсветах пламени, танцующего танго на днище перевернутого джипа, мрак вокруг казался особенно черным. Густым, как кисель. Пахучим.
Пахучим?
Доктор потянул носом воздух. В самом деле, к запаху горелой краски и резины примешивался странный мускусный аромат. Не очень сильный, но явно различимый.
– Сержант! – еще раз крикнул в темноту Доктор. Хотя уже понимал, что нет в этом смысла. Если бы сержант был жив, он давно бы сам отыскал Доктора. А так он своими криками только ночных хищников созовет.
Вот здорово-то будет. Собирался изучать кровососов, а вместо этого попал к ним на обед. Или на ужин… Впрочем, какая разница.
Доктор недовольно поморщился. Какие глупые мысли лезут в голову в то время, когда нужно думать о том, как выжить в этом страшном, непонятном мире. Он вспомнил слова командира взвода охраны научного лагеря. С оружием и минимальной экипировкой военный сталкер способен в одиночку пережить три выброса. Доктор не обладал умениями и навыками военного сталкера. Оружия у него не было. Из экипировки только респиратор с тремя сменными фильтрами и… Доктор сунул пальцы в нагрудный карман – порядок, на месте фонарик-карандаш. Выходит, шансов выжить у него никаких.
Но как бы там ни было, лежать вот так на сырой земле, глядя на безумную звездную круговерть, – поначалу еще можно было подумать, что это не звезды кружатся, а голова, но теперь-то было ясно, что полетела к черту вся система мироздания, – было совсем глупо. Доктор попытался подняться на нога и заорал от боли. Казалось, опытный палач одним ударом загнал в правую голень раскаленный металлический стержень.
Не кричать… Не кричать… Криком ты выдаешь свое местоположение…
Доктор до крови прикусил губу.
А, ерунда… Ночные твари давно уже учуяли запах горящих покрышек. А кому этот запах не по вкусу, тех привлек огонь.
Где же вы, сволочи?.. Или огня боитесь?
Снова приподнявшись на локте. Доктор посмотрел на ноги. Левая нога лежала на правой, неестественно вывернутая. Крови видно не было, – снаружи защитный костюм покрыт водоотталкивающим составом, – но, приложив ладонь к голени. Доктор явственно почувствовал, что изнутри штанина промокла. Тут и врачом не нужно быть, чтобы поставить диагноз: открытый перелом, по всей видимости, двойной.
Доктор с надеждой посмотрел на остов горящего джипа. Он точно помнил, что джип перевернулся в полете. Значит, что-то из груза могло выпасть на землю еще до того, как машина загорелась. Да не могло, а точно выпало. Только поди отыщи что-нибудь в темноте. Да еще со сломанной ногой.
Доктор лег на спину и устремил взор к вращающимся небесам. А может быть, плюнуть на все и просто тихо умереть? Самоубийство, понятное дело, большой грех и удел слабаков. Но он ведь не собирался сам лишать себя жизни. Он лишь не станет прилагать усилий к тому, чтобы ее сохранить. В конце концов, что значит одна-единственная жизнь на фоне Вечности? Стоит ли цепляться за нее с таким упорством?
Как ни странно, Доктор превосходно помнил все детали катастрофы, каждую секунду до того, как ударился о землю и потерял сознание. Но и по сей день у него не было ясного представления, что же произошло в тот день. Слушая рассказ Доктора, знакомые сталкеры только плечами недоуменно пожимали. Ни одна из существующих аномалий, какой бы мощной она ни была, не может дать подобного эффекта. Правда, Удод высказал интересную мысль: что, если джип, в котором ехали Доктор и сержант Алеев, налетел не на одну, а сразу на группу аномалий? Это мог быть мощный гравипакет, ударивший в днище машины, в сочетании с черными молниями, поджегшими ее. А рядом мог находиться призрачный очаг, в который машина угодила, уже находясь в воздухе. В таком случае то, что Доктор выпал из машины, спасло ему жизнь. Гипотеза была интересная. Вот только не доводилось никому встречать даже двух мощных очагов аномалии, расположенных в непосредственной близости друг от друга. С другой стороны, когда речь идет о Зоне, нельзя сказать, что в ней возможно, а что нет. Даже о том, чего никто никогда не видел, нельзя с уверенностью сказать, что этого вовсе не существует. Это Зона.
