Дмитрий Ермаков - Метро 2033: Третья сила
Молотов, услышав это, энергично закивал. Совершать утомительный, опасный путь через Неву в шестой раз за неделю у него не было ни сил, ни желания.
– Не надо меня никуда девать, – отрезала Лена твердо, смело глядя Гаврилову прямо в глаза. – Только отпустите на Площадь Ленина. А дальше я сама.
– Э, нет, – покачал головой старший лейтенант. – Только не туда.
– Но почему, почему?! – воскликнула Лена в отчаянии. На ее глазах простой и логичный план, в котором самым сложным и опасным этапом выглядела переправа через реку, а все остальное казалось элементарным, рушился, как карточный домик.
Гаврилов не удостоил ее ответом. Он повернулся к Молотову.
– Я на «Восстания». Не спускай глаз с этой барышни. Мне еще не хватало выговор схлопотать, за то, что тащу в метро непонятно кого, чтоб те шарились непонятно где.
– Я не непонятно кто… – прошептала Лена сквозь слезы.
Старший лейтенант развернулся и зашагал прочь. Борис картинно развел руками, давая понять, что лично он против Лены ничего не имеет, и причину, по которой та рвется на станцию врачей, давно понял, но сделать ничего не может.
Все бойцы разошлись по палаткам. Будда и Фил, пытавшиеся о чем-то поговорить с Молотовым, тоже сбежали. Рыдания Лены, не смолкавшие ни на миг, распугали всех.
«Мужики вообще плохо переносят бабские истерики», – отметил про себя бизнесмен, вспомнив личный богатый опыт общения с представительницами прекрасного пола.
Антон Казимирович, о котором все успели забыть, стоял в тени, за углом палатки, но он не смотрел ни на Лену, ни на Молотова. Взгляд Антона был устремлен за их спины, туда, где между широкими серыми пилонами станции, в полумраке, стоял Владимир Михайлович Фролов.
Никто, кроме купца, не заметил появления на сцене нового действующего лица. Фролов не спешил выходить из тени, ему и оттуда все было отлично видно. Владимир Михайлович пристально оглядел Лену с ног до головы. Фролов знал толк в женской красоте, и, судя по всему, увиденным остался доволен. Коммерсант с «Восстания» поймал взгляд Краснобая и, уважительно хмыкнув, показал ему большой палец.
Этот жест обозначал и восхищение прытью Антона, выполнившего задание, и признание условий сделки, согласно которой бизнес оставался у Краснобая. Антон навел справки и выяснил, что этот Фролов хоть и не гнушался самыми сомнительными методами, добиваясь своего, но условия сделок не нарушал никогда.
А ведь он, по сути дела, ничего не сделал для того, чтобы выполнить поручение. У Краснобая и в мыслях не было похищать девушку – Лена Рысева сама на коленях умоляла его два часа назад взять ее в Большое метро. И вот он привел ее. Прямо в лапы паука-Фролова.
«И что будешь делать? Стоять и смотреть? А как же твоя новая жизнь, а? – раздался в глубине сознания Антона строгий, обличающий голос. – Ты ж такие обещания давал… С прежним покончено, мэ-мэ-мэ. Я теперь буду жить иначе, мэ-мэ-мэ».
Краснобай смутился.
Конечно, он помнил все то, что пережил в Оккервиле во сне и наяву. Помнил о сказанных тогда словах и принятых решениях. В те дни, когда от Фролова его отделяли десятки километров радиоактивного пепелища, он не сомневался, что к прошлому возврата больше нет. Антон твердо решил: сразу, как только попадет обратно в метро, он найдет своего «спасителя», выложит все, как есть, и спокойно начнет дело с нуля… Но Краснобай не мог представить, что вернется в метро вместе с Леной.
Во время переправы через Неву Антон Казимирович до последнего оттягивал принятие решения. «Пока Фролов пронюхает, что я вернулся, да пока доберется до меня… – успокаивал он себя, – Ленку, глядишь, успеют и обратно отослать».
Все сложилось иначе и оказалось как-то неприлично легко и сложно одновременно. Антон надеялся, что судьба избавит его от тяжкой необходимости совершать выбор между деньгами и честью. Теперь вопрос, что делать, встал со всей остротой.
«Если он схватит Лену, это злодеяние будет на твоей совести, Антоха, – не унимался внутренний голос, – сделай что-нибудь быстро!»
Краснобай колебался. Бизнес, с которым он уже готов был попрощаться, чтобы начать дело с нуля, как много лет назад, тянул чашу весов в одну сторону. Совесть Краснобая, очнувшаяся от долгого сна, упорно твердила свое: «Спаси ее, Антон. Останови Фролова! Сделай что-нибудь!»
И Антон решился. Собравшись с духом, он сделал шаг вперед. Потом еще. Если он скажет Молоту, какая опасность угрожает Лене, дело будет в шляпе. Еще шаг. Ступни отрывались от пола с огромным трудом. Язык казался деревянным. Краснобай попытался что-то сказать – тщетно. Хотел крикнуть – не удалось. Сделать третью попытку ему не дали. В спину Антона Казимировича уперся ствол пистолета. Повернув голову, купец увидел сзади громилу в серой куртке. Квадратный лоб нависал над глазами, из-за чего бандит казался похожим на огромного свирепого быка. Краснобай уже видел этого мужика один раз – в доме Фролова.
«Какой предусмотрительный паучище», – промелькнуло в голове Антона.
Бык не сказал Антону ни слова, ограничился двумя короткими, выразительными жестами: сначала приложил к губам толстый мясистый палец, а потом этим же пальцем провел вдоль горла. Разъяснять смысл послания не требовалось. Краснобай повиновался, покорно кивнул и вернулся на исходную позицию, в тень пилона. Ни Лена, ни Борис не заметили, как Антон попытался прийти к ним на помощь.
«Против лома нет приема, – сказал себе Антон Казимирович. – Тем более против ствола…»
Фролову оставалось решить последнюю проблему.
Молот.
Этот человек не отдал бы Лену непонятному кому. Ни за какие коврижки.
«Интересно, какой козырной туз завалялся в его рукаве на этот случай?» – терялся в догадках Антон Казимирович. Ждать долго не пришлось.
Владимир Михайлович исчез. А спустя пару минут к Борису Андреевичу подошел комендант Чернышевской с двумя местными охранниками. Оба – классические держиморды. Такие ребята обычно очень хорошо умеют выбивать мозги другим, а вот сами соображают с большим трудом.
– Пройдите со мной, пожалуйста, – обратился к сталкеру комендант, – а вашу подругу пока покараулят мои люди.
Все это время Лена рыдала в три ручья, и явно успела утомить своего товарища. Борис спорил недолго, и в итоге сдался, последовал за комендантом. На перроне никого, кроме Лены, двух солдат-чернышевцев и Антона, не осталось.
В ту же минуту из-за пилонов вышел Фролов, облаченный в белый халат и шапочку. Со стороны он был вылитый доктор Айболит – большой, улыбчивый, обходительный. «Врач» вежливо поклонился Лене и поинтересовался, не родственница ли она некоего Рысева.
– Во дает! И где он этот прикид докторский достал?! – изумился Краснобай.
События тем временем развивались стремительно. Лена кивнула. Фролов тут же захлопотал вокруг нее, как заботливая наседка. Он говорил, что Рысевой нужно немедленно посетить умирающего от ран отца, что нельзя терять ни минуты, что он все уладит и даже документ для Лены оформит. Не поверить ему было просто невозможно.
«Гад. Во гад, а! – повторял про себя Антон Казимирович, наблюдая за этой сценой. – Но блин, как все спланировал… Махинатор, мать его».
Между тем все было кончено. Охранники Чернышевской Лену отпустили спокойно, даже не спросив у «доктора», неведомо как появившегося на соседней станции, документы. Лена, размазывая по лицу слезы, но пытаясь через силу улыбаться, предвкушая встречу с отцом, пусть тяжело раненным, но еще живым, зашагала следом за Фроловым. Откуда было знать бедной девушке, с какой стороны находится Площадь Ленина, а с какой – Площадь Восстания. Списки станций, висевшие на стенах, давным-давно отвалились.
Клетка захлопнулась. Лена попалась.
«Теперь надо и мне валить отсюда», – решил Антон и поспешил в ту же сторону, куда увели Лену, только по другому туннелю.
В переходе на Маяковскую его уже поджидал Зубов, к которому Антон, едва попал в метро, отправил Никиту. Помощник Краснобая сиял от радости, словно новогодняя елка. Он уже не чаял увидеть шефа снова живого и невредимого.
– Кровищи там, шеф, было… Пипец просто! Хорошо ублюдки укрепились, нечего сказать. Потерял половину отряда, но вы не думайте, все дрались, как звери, – трещал без умолку Зубов по пути на Сенную. Об участии в операции Будды и Фила он сказал мимоходом, зато свои достижения расписал самыми яркими красками.
– Жаль, хорошие были пацаны, – вздохнул Николай, впрочем, без особого сожаления. – Зато, шеф, никаких свидетелей! Ну, видел кто-то двух мужиков с мешками. И что такого? Мало ли их по метро шарится.
– Ну-ну, – сухо заметил на это коммерсант, – а кровь в туннеле, из-за которой «Ленина» перекрыли, наверное, сама собой накапала. Ну-ну.
– А это все эти, Будда и Фил! Это они, придурки криворукие, виноваты. Главное, что план сработал! – принялся оправдываться Зубов.
– Кончай трещать. Задолбал, – оборвал его Антон.
