Враг нации (СИ) - Перунов Антон

— Ей-ей, клянусь. Они все в том бараке жили. Оттуда их и увели. Я сам все видел. А можно я уйду уже?

— Куда? Не егози. Сейчас тебя будут снова допрашивать. Дойчи. И смотри, говори все толком!

— Всенепременно, как же иначе…

Но Ворон уже не слушал жалкого бормотания труса. Он почти бегом направился к машине, по дороге прихватив пару своих шуцманов. У него была зацепка. И он собирался раскрутить ее сам. Теперь это было его личное дело.

Терять время он не стал и прямиком рванул в Тару, подняв Акинфия посреди ночи громким стуком в дверь. Тот, увидев броневик и стоящего у порога Ворона, сразу принялся льстиво улыбаться, кланяться и заискивать.

— Какие гости к нам пожаловали. Емельян Андронович… — но не успел он закончить приветствие, как получил резкий тычок кулаком в живот, а когда, скрючившись, упал на колени, Ворон еще и добавил пару раз с ноги, пробив тому в грудь, крепко приложившись носком тяжелого ботинка. Акинфий упал, застонав, но цугфюрер, ухватив его за шиворот, приподнял и прошипел с ненавистью:

— Слышь, плесень, твои сродственнички из лагеря сбежали. Какие-то шибко ловкие вояки явились на воздушном корабле и всех постреляли. Да не в том беда. Много они моих людей побили. А вот за это всем придется заплатить и с лихвой! Сыщешь их мне и доложишь, куда они, такие хитрые, запрятались.

— Помилуй, Емельян Андронович. Да где ж я тебе их найду? Ничего про них не знаю, не ведаю.

— Не о том ты думаешь, собака. Сроку тебе три дня. Не принесешь в зубах, всю твою семью под нож пущу, а баб да девок на круг поставлю, пускай, что такое с настоящими мужиками кувыркаться, сведают… Все ли понял?

— Как не понять, — опустив голову, тихо ответил Акинфий.

— То-то же.

Развернулся и, рыкнув мотором, рванул с места, только пыль из-под колес взметнулась. Разом постаревший и почерневший Акинфий сидел на ступеньках дома, тер ушибленные ребра, пытаясь сообразить, что же теперь делать.

А Ворон после немного взбодрившей его встречи прямиком отправился к башне Старогодов. Но тут его поджидал неожиданный облом, от которого он едва не взвыл. Родовая крепость клана Лизаветы оказалась пустой и наглухо заколоченной. Люди ушли. Куда?

— Дерьмо! Твари! Я найду вас, клянусь бездной!

Отпихнув сидящего на месте оператора боевого модуля бойца, он активировал крупнокалиберную пулеметную турель и, ухватив джойстик, принялся расстреливать закрытые железными ставнями окна нижних ярусов башни. А когда под напором сияющей в темноте огненным потоком длинной очереди бронебойно-зажигательных пуль обломки камня и куски металла полетели на землю, он еще и всадил в разбитые проемы пару термобарических гранат, так что вскоре величественное здание занялось от подвалов до верхних этажей.

— Перезарядить, — бросил он подручным, а сам некоторое время молча стоял, дымя очередной самокруткой. В его сузившихся зрачках отражалось пламя пожара. Вскоре жар стал нестерпимым, пришлось отъехать подальше. Затем здание начало с грохотом рушиться, разбрасывая вокруг мириады раскаленных искр. Ворон, насытившись зрелищем, поднял автомат и полоснул по ближайшим домам очередью, выплюнул окурок и сел в броневик.

— Ехай!

— Куда, командир? — осторожно уточнил уже на ходу водитель.

— В Шагол. К деду. Надо порадовать старика новостями…

Возвращение на базу прошло без особых проблем. Перескочив через серебрящуюся в лунном свете ширь Белой, они быстро углубились в горы. И поминай как звали. Искать их в этих лабиринтах — черт ногу словит.

Приземлившись и сложив винты, «Буран» вкатился в пещеру и следом за ним сразу опустился маскировочный полог. Электромоторы шасси замерли, и на минуту вокруг стало непривычно тихо. Скинув шлем с визорами, Март обернулся к сидевшему рядом Курсанту, погладил подросшего уже до неприлично больших размеров зверя по лобасто-ушастой голове. Тот в ответ молча уставился на него своими глазищами.

— Вот скажи мне, любитель рыбов, куда тебя так распирает? До каких пор ты собираешься укрупняться?

— Не знаю-ю, мр-я сам для себя загадка.

— Ладно, бой покажет… Так, на ближайшие полчаса можешь быть свободен. А после полетим дальше.

— Пр-р-иня-ато, командир-р-р, — со всей серьезностью ответил кошак.

Март даже и не знал, кого они смогли спасти. Не до того было. Теперь же, когда грузовая рампа открылась, и все смогли выйти наружу, настало время увидеть родные лица, обнять каждого, выслушать сбивчивые истории и благодарности. Он не спешил, не прерывал людей, давая им выговориться и понимая, что они пережили. Среди остальных заметил Марью Ильиничну — жену дяди Поликарпа, а рядом и ее невестку Марфу с малышом на руках, им уже рассказали, что их мужья живы, и потому на лицах женщин светились улыбки.

Он было хотел сопроводить их в палату, где лежали раненые, но тут его перехватил Вайс.

— Что с аструмом? — и не пытаясь изображать сердечность, сразу перешел к главному вопросу главкомиссар трудовиков.

— Все на месте. В кабине. Взвесим, получу свою долю, и можно лететь, партайгеноссе.

Проверив Груз и высчитав до грамма причитающееся Вахрамееву, они уложили контейнеры обратно в грузовой отсек и оформили электронные документы на партию товара. Немного дольше занимались разборкой захваченного оружия. Эту задачу Март передоверил деду Каллистрату и четверке «мушкетеров», как он их стал мысленно называть. После некоторых препирательств с Вайсом и торга, в котором старый оружейник показал настоящий класс и полное владение темой, удалось разрулить и этот вопрос.

— Так, Гена, я скоро стартую. Мне нужно еще минут десять — пообщаться с родными. И учти, сомневаюсь, что они захотят оставаться с вами… Не препятствуй им, если соберутся уходить.

— Послушай, Мартин, все они побывали на нашей секретной базе, и если кто-то из них попадет в лапы черным, то нас рассекретят.

— Думаю, у вас заготовлены резервные варианты, — равнодушно пожал плечами летчик. — Ничем помочь не могу…

— Шайсе… — впервые не сдержался Вайс. — Мы только тут начали нормально обустраиваться…

— Мой тебе совет, сделай настоящую базу в одном месте, а все коммуникации, в том числе и мои прилеты — на другую точку назначай.

— Без тебя разберусь, — отмахнулся лидер партийцев.

Спустя несколько минут все мужчины клана собрались в палате, где лежали быстро идущие на поправку раненые. От некогда многочисленной семьи осталось двенадцать человек, считая и Мартемьяна. Оглядев их, он без долгих вступлений сразу перешел к сути.

— Вот что, мужики, наш дом и владения потеряны, предлагаю перебраться в другой мир — Гавань. У меня там уже кое-что есть. На первое время сгодится. А дальше поглядим.

Бравая «четверка» сразу заулыбалась, на лицах явственно проступило радостное ожидание. Крепко их «Буран» и прочие иномирные штуки зацепили… Старшие же, напротив, помрачнели.

— Вот что, — ответил ему сам Поликарп, говорил он тихо, но вполне отчетливо, — Мартемьян, мы тебе очень благодарны, за все… Но Беловодье — наш дом. Наш мир. И отдавать его мы никому не станет. Мы будем сражаться до победы. Понимаешь?

Чего-то подобного Март и ожидал. Так что спорить с упрямыми кержаками и настаивать на своем, расписывая достоинства и перспективы нового мира, не стал.

— Решать вам. Я чем смогу, помогу. Нужно наладить добычу кристаллов и золота, на них можно купить все нужное. И оружие современное в том числе.

— Другое дело. За это тебе заранее поклон от всех нас.

— Вот еще что. Техника в тех краях сложная. Надо уметь ею пользоваться, учиться. Да и пилотами стать тоже можно, еще корабли купить… Большое дело. Если вы мне дадите несколько человек, возьму их с собой, обучу в Гавани Четырех Ветров. А потом и сюда вернутся, только уж грамотные и умелые.

— Может, и верно, что ты сказал. Но только нас мало осталось. Кто сражаться будет, если молодежь в иные миры услать? Да и сколько там всякой пагубы? Как бы не задурили им головы, не заморочили нам парней. Нет, на это не могу пойти.