Алексей Калугин - Мир, в котором тебя нет
— Да, славная была еда.— Отвалившись от опустевшего стола, Бурдюк вытер руки об атласное покрывало на кровати.— Так бы и остался здесь на всю жизнь.
— А если еще и девочек приведут...— скабрезно усмехнулся Слим.
Хохотнув, Грудвар упал на спину и закинул руки за голову.
— Странно, что нас не обыскали,— размышляя вслух, произнес Бурдюк.— Меня, прежде чем привести в эту комнату, обшарили всего. Даже в рот заглянули.
— Мы — послы,— гордо произнес Грудвар и удовлетворенно провел ладонью по тугому животу.
— Сирху об этом только с моих слов известно,— сказал Бурдюк с сомнением.— Так почему бы кому-то не предположить, что это посольство только с тем и затеяно, чтобы Сирха убить?
— Да кому он нужен,— безразлично махнул рукой Грудвар.— Если было бы нужно, то и без нас давно бы убили.
Слушая разговор двух йеритов, Граис невольно задумался. А ведь действительно странно, почему не было ни единого случая покушения на жизнь преподобного, которого за глаза поносит едва ли не каждый второй в Йере? Почему не было попыток убить наместника, ни прежнего, ни нынешнего? Должно быть, сознание йеритов, свято верящих в то, что жизнь и смерть каждого отдельного человека всецело находится в руках Поднебесного, просто не приемлет подобных методов воздействия на существующую действительность. Но почему в таком случае Грудвар и Слим бежали из тюрьмы, а не остались там дожидаться приговора, препоручив свои жизни все тому же Поднебесному?..
От размышлений Граиса оторвал появившийся в комнате слуга-эребиец.
— Ты,— указал он зажатой в руке плеткой на Граиса.— Идем со мной. Преподобный хочет говорить с тобой.
— Мы должны держаться вместе,— тут же вскочил на ноги Грудвар.— Может быть, Сирх собирается расправиться с нами по одному...
— Все в порядке,— приподняв руку, остановил его Граис.— Он и со всеми разом мог бы расправиться, если бы хотел того. Сирх знает меня и поэтому хочет первым делом переговорить со мной.
Последовав за эребийцем, Граис вышел из комнаты. Короткий узкий коридор вывел их к винтовой лестнице с ажурными перилами. Поднявшись на второй этаж, эребиец подвел Граиса к огромным дверям из черного дерева. Приоткрыв одну из створок, он сделал шаг в сторону, предлагая Граису войти. Сам же слуга при этом остался за дверями.
Сделав несколько шагов, Граис увидел, что находится в Длинном прямоугольном зале. Настолько огромном, что ксенос не сразу отыскал в нем Сирха.
Преподобный, одетый в простую серую мантию, сидел в кресле с высокой прямой спинкой. Руки его были сложены на коленях.
Кресло стояло спинкой к окну, занимающему почти всю стену, и яркий солнечный свет, слепивший Граису глаза, не позволял ему разглядеть черты лица Сирха.
— Не верил, что ты снова решишься прийти ко мне,— негромко произнес Сирх,— до тех самых пор не верил пока сам не увидел тебя идущим по тропинке.
— Я и сам не думал, что нам предстоит новая встреча,— в тон ему ответил Граис.— Но такова уж, видно, воля Поднебесного.
— Присаживайся,— предложил Сирх, указав рукой на стул, который был поставлен рядом с его креслом, должно быть, специально к приходу Граиса.
В знак благодарности Граис коротко кивнул и сел на стул чуть боком, положив руку на спинку.
— Так, значит, ты теперь и в самом деле стал одним из вольных? Или, может быть, ты у них даже за главного?
В голосе Сирха Граис уловил едва заметную насмешку.
— Тебе не хуже, чем мне самому, известно, что среди вольных я оказался случайно,— ответил он.
— Откуда же мне это известно? — Голос Сирха прозвучал чуть более резко, чем ожидал Граис. Ксенос сразу же сделал для себя заключение: предположение о причастности Сирха к его освобождению было вполне обоснованным.— Я не пророк и не провидец...
— Ты послал Миноса к Фирону...
— Нет!
— Я и не ожидал другого ответа,— не стал спорить Граис.
Своим резким однозначным ответом Сирх и без того выдал себя с головой. Оставалось только выяснить, для чего ему понадобилось сначала сдавать своего бывшего учителя кахимским властям, а затем освобождать его, используя для этого вольных?
— Меня сейчас меньше всего интересует, что за игру ведешь ты, Сирх,— спокойно продолжил Граис.— Меня волнует судьба Йера. Надеюсь, что и тебе она также небезразлична.
— В Йере все было спокойно до тех пор, пока ты здесь появился,— с вызовом произнес Сирх.
— Это было кажущееся спокойствие, готовое в любой взорваться. Я пришел только для того, чтобы попытаться предотвратить неизбежное.
— Наверное, я поглупел,— с иронией произнес Сирх.— Но я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Я говорю о неизбежном столкновении отрядов вольных с кахимскими войсками,— ответил Граис.— Вольным известно о готовящемся нападении на их лагеря, так что встретят они шалеев во всеоружии.
— У них нет ни малейшего шанса на победу.
— Естественно. Но кто сможет остановить смуту, которая всколыхнет после этого весь Йер?.. Ответь мне, преподобный, сможет ли наместник в такой ситуации удержаться от вызова регулярных войск из Кахима?.. А в случае введения на территории Йера военной диктатуры, подумай, Сирх, нужен ли будет новым властям проповедник, вещающий слово Поднебесного?..
— Знаешь, Граис, что смущает меня больше всего во всей этой истории? — произнес после некоторого молчания Сирх.— То, каким образом ты начал воплощать в жизнь свои дела. Прежде, насколько я знал тебя, тебе и в голову пришло бы брать заложников.
— Твой сын не заложник,— отрицательно покачал головой Граис.— В настоящее время он действительно находится в лагере вольных, но жизнь его вне опасности. Он будет отпущен на свободу вне зависимости от того, какое решение ты примешь. Только на этом условии я согласился возглавить посольство вольных. А написанное им письмо было нужно мне только для того, чтобы быть уверенным, что ты согласишься встретиться со мной.
— Как я могу убедиться в истинности твоих слов?
— Прежде ты не сомневался в том, что я говорил.
— Я верю тебе, но не доверяю сброду, людям, называющим себя вольными. Быть может, уже сейчас Килос мертв, а тебе даже не известно об этом.
— Ты можешь написать сыну письмо. Завтра утром оно будет ему передано. Через день ты получишь ответ. Если хочешь быть уверенным, что с Килосом все в порядке, можешь писать ему ежедневно.
— Когда я получу своего сына назад?
— Как только я смогу переговорить с наместником,— сказал Граис и для полной ясности добавил: — Это не мое условие.
— Понятно,— кивнул Сирх.— Но устроить встречу с наместником, как ты понимаешь, будет не просто.
— Скажи ему, кто я такой.
— Ты хочешь, чтобы я сказал наместнику, что с ним хочет встретиться тот самый Граис из Сиптима, который дважды бежал из-под стражи? — удивленно переспросил Сирх.— И ты не боишься, что, узнав об этом, он сразу же прикажет схватить тебя и предать казни?
— Я надеюсь, что в душе наместника любопытство победит негодование,— улыбнулся Граис— К тому же по правилу, утвержденному им же самим, наместник должен хотя бы выслушать приговоренного к казни, прежде чем утвердить приговор. Я думаю, что при личной встрече мне удастся убедить наместника в том, что все произошедшее было всего лишь досадным недоразумением.
— Недоразумением...— Сирх хмыкнул и качнул головой.— Хорошо, допустим, я сумею устроить тебе встречу с наместником. Какие вопросы ты собираешься с ним обсуждать?
— Я буду говорить с ним о будущем Йера. В первую очередь необходимо предотвратить конфликт, результатом которого станет ввод регулярных кахимских войск на территорию страны и репрессии в отношении мирных жителей. Я думаю, что наместник вовсе не заинтересован в подобном развитии событий...— Граис сделал паузу, после чего спросил: — Или я ошибаюсь?
— Ты считаешь, что уже сделал меня своим сторонником? — усмехнулся Сирх.
— Я считаю, что ты отнюдь не глупый человек и умеешь верно соотносить свои намерения и возможности. То, что я сейчас пытаюсь сделать, соответствует и твоим интересам.
— В какой-то степени,— соглашаясь с этим утверждением, наклонил голову Сирх.— Но, с другой стороны, в результате твоей встречи с наместником я рискую потерять все, что имею в настоящее время.
— Я не собираюсь тебя обманывать, Сирх. Твоя трактовка учения о Пути к Поднебесному вносит раскол в среду йеритов, и я обязательно скажу об этом наместнику. Если между наместником и представителями вольных будет, заключен мирный договор, то одним из пунктов в нем будет устранение тебя с поста официального идеолога Йера. Лучшее, что ты можешь сделать,— это уйти сам. При этом сохранив то, что имеешь.
— И кто же в таком случае займет мое место?
— Я на него не претендую. Я покину Йер сразу же, как только вопрос о мире будет решен. Вопрос о твоем преемнике придется решать наместнику. Но лично я мог бы порекомендовать ему на это место твоего сына Килоса. Я думаю, что после всего случившегося между тобой и Килосом установятся более прочные доверительные отношения. И ты мог бы помочь сыну избежать тех ошибок, которые совершил сам.
