С. Микхайлов - Мир закрытых дверей
Второй мальчик погрустнел, но быстро нашел, что сказать:
– Не могла она выйти замуж за старика-министра! У них… возраст разный очень!
И мальчишки вновь принялись спорить, а Иван отправился в подъезд. Сломанный домофон впустил парня без лишних вопросов. Подъем на четвертый этаж занял мгновение. Надменная металлическая дверь, раскрашенная под дерево, – горечь и зависть всех соседних дверей – не оставляла сомнений. Иван надавил на кнопку звонка и замер. Выпученный глазок внимательно смотрел на парня.
– Вы к кому, молодой человек? – прозвучал женский голос из квартирного бастиона.
– Здесь живет Жанна Константиновна? – проговорил парень.
– Ну… А вы, собственно, кто?
Иван объяснил.
Гнусавые щелчки в замочном механизме ободрили парня. Дверь отворилась – и на лестничную площадку выскочила женщина в пятнистом халате.
– Да как ты только посмел явиться сюда! – закричала она.
– Я извиняюсь, но… – проговорил Иван.
– Никаких но! Убирайся вон! Чтоб духу твоего здесь больше не было!
– Но я не понимаю.
– Все ты понимаешь! И я тоже все понимаю. Так что – убирайся!
Из чрева квартиры выполз небрежно одетый и как будто разбуженный мужчина.
– Что тут за шум?! – спросил он.
– Да вот, полюбуйся, кто к Жанне пришел, – эмоционально сказала Лариса.
– А, ее молодой человек, я понимаю? – проговорил Константин.
Иван кивнул и назвал свои имя и фамилию.
Отец Жанны еще раз оглядел парня с пят до головы и затем спокойно сказал:
– На вид очень даже неплохой молодой человек.
Лариса не стерпела и выкрикнула:
– Да как ты можешь так говорить? Он даже выглядит как типичный разбойник-граффитчик!
Константин ответил:
– Все они сейчас так выглядят, это у них считается модным. Да и не одежда важна в человеке, а нечто другое. Успокойся, Лариса! Зачем перед ним пытаешься накричаться? Он ведь тебя неправильно поймет. И толку будет…
– Но, прогнать! – сказала Лариса.
– Не надо никого прогонять! Мы так с ним никогда и не поговорим. А поговорить нужно!
И убедившись, что Лариса истратила основной заряд своего пылающего характера, Константин обратился к Ивану:
– Итак, молодой человек, не соизволите ли рассказать, что там у вас случилось? Потому что Жанна в последнее время обустроилась у Николая Александровича и упорно не хочет нам ничего сообщать. Даже редко звонит.
Иван поведал о своих злоключениях в той полноте, которую посчитал достаточной. И резюмировал, что Николай Александрович – страшный и коварный человек.
– Он врет! – воскликнула Лариса.
– Да не врет он, не врет он! – сказал Константин. – Как будто сама не знаешь, что за человек министр?! Ты его хоть раз видела вживую, а не по телевизору? Ты ж в глаза ему никогда не смотрела и не знаешь, какая тьма там прячется. А парень этот, Ваня, сам к тебе пришел и стоит тут – настоящий, живой, сильный.
Лариса попыталась возразить, но Константин не дал ей ничего сказать и произнес сам:
– Деньги и власть развращают человека. Это всегда так было, есть и будет. Это как закон природы. И мне очень жаль нашу Жанну – она наивная дурочка. Она верит в сладкую сказку. Да только это никакая не сказка, а горькая трагикомедия. Ей богу – трагикомедия! Потому что Николаю Александровичу давно пора задуматься о вечном и духовном, а не девочками интересоваться.
Константин ничего не скрывал и не прятал от Ивана – и поведал парню, что сегодня у министра будет званый ужин с важными гостями. Лариса недовольно посмотрела на мужа. Но тот сказал ей:
– А мы с тобой, Лариса, на это торжество даже не приглашены!
Лариса вздохнула.
Константин без подсказки назвал адрес дома, в котором обитал министр.
– Надеюсь, что эта ваша история закончится благополучно! – произнес он в финале.
– Я тоже надеюсь! – воскликнул Иван. – И всего вам доброго!
Парень быстро побежал вниз по лестнице.
Константин посмотрел на жену и сказал:
– Почему-то мне кажется, что ситуация зашла уже слишком далеко – и теперь может случиться все что угодно. Эх, я старый дурак, поддался на твои уговоры, решил ублажить тебя, зная твой сложный и взрывной характер, а надо было спасать дочь. Эх, ну хоть не я, теперь пусть спасает он. Ему и награда будет!
И вдруг он воскликнул:
– Надо было дать парню номер телефона!
Константин попытался было спуститься вниз, но уже через пару ступенек махнул рукой и выдохнул в пустоту подъезда:
– Не угнаться мне теперь за молодостью!
Лариса заплакала.
– Да, поплачь. Тебе будет полезно, – проговорил Костя, уводя супругу в уютную сень квартиры.
Глава 25. Жирная крыса
Иван покинул арочный вестибюль одной из самых красивых станций столичного метрополитена и теперь двигался по длинной Екатерининской улице вдоль надменных домов песочного цвета. Вокруг царствовала монументальная архитектура. С ее каменных изваяний и лепных орнаментов глядели несбывшиеся идеалы полувековой давности: молотки, колосья, стрелы и пятиконечники, зовущиеся загадочно звенящим словом "звезды".
Удивительно, но на широкой мостовой практически не было припаркованных машин – все они прятались по охраняемым дворам, куда чужаков не пускали высокие ограды и полосатые шлагбаумы.
Иван шел по четной стороне улицы, хотя дом министра был пятнадцатый. С каждым шагом все шире открывалась взору эта несокрушимая махина, напоминавшая гигантский комод. Было в этом здании архитектурных деталей с избытком: каждая по отдельности выглядела красивой и примечательной, но все вместе они рисовали тяжелого и печального монстра с мрачной душой, заточенной на чердаке, куда через круглые слуховые окошки пробирались лишь голуби.
У центрального подъезда стоял бородатый мужик в синем мундире и переминался с ноги на ногу. И когда с тихим урчанием подъехала представительная машина, бородач засуетился и средневеково раскланялся перед прибывшими персонами. И наблюдая с безопасного расстояния за событиями на противоположном тротуаре, Иван сказал себе: "Правильно сделал, что пошел здесь".
– Добро пожаловать, – громко произнес швейцар.
Из автомобиля вышли двое. Один из них, выглядевший на сорок лет, обладал круглым лицом с легким избытком жирка, но черный лоснящийся костюм скрадывал все лишние килограммы и рисовал контуры вполне атлетической фигуры. Другой человек напоминал университетского профессора главным образом из-за козлиной бородки.
Господа эти были Александр Федорович Кольцов и Георгий Евгеньевич Варавин.
– А Зараев тут хорошо устроился, я посмотрю, – сказал похожий на профессора Георгий Евгеньевич.
– Это вы про дом?… – с неохотой спросил Александр Федорович.
– Да, – кивнул Варавин. – Недвижимость выглядит эффектно. Говорят, что в его квартире больше десяти комнат. Причем, комнат огромных. Хотя, давно уже не модно в нашем кругу иметь большую площадь и гордиться ею – народ обзаводится несколькими квартирами. Как кто-то точно подметил, по квартире на каждого родственника! Но ведь Николай Александрович особенный, он как будто из девятнадцатого века…
– Смешно все это! – буркнул Александр Федорович.
– Полностью с вами солидарен. Причуды у Зараева таковы, что скажи про него правду – и будет анекдот. И про десять ненужных комнат, в которых кроме уборщиц никого больше не бывает… А куда это вы так пристально смотрите, Александр Федорович?
– Да вот просто подметил мимоходом: вся здешняя безопасность оставлена на откуп глазам охранников, а они, как показывает практика, склонны проморгать все и вся.
– Ох, Александр Федорович, вы бы лучше на архитектуру поглядели бы!
– А чего на нее глядеть?! Тут любой медвежатник сходу сообразит, как на объект проникнуть.
Варавин вздохнул:
– Конечно, вы, Александр Федорович, большой специалист по безопасности, но на вещи надо иногда смотреть в целом и наслаждаться эстетическим, так сказать, видом.
– Ладно, идем любоваться интерьерами, – проговорил Кольцов и зашагал в подъезд.
Ивану ничего не оставалось, как двигаться дальше, украдкой оборачиваясь. Следующее здание, за номером семнадцать, выглядело на удивление невзрачно: его не спасали от уныния даже рельефные фронтоны и разухабистая кладка цоколя, стилизованная под белый камень крепостных стен.
Иван пересек улицу и свернул в переулок. Он назывался Песчаный. Боковой фасад невзрачного семнадцатого дома украшал живописный балкон, нависавший над аркой. Проход через арку ничто не преграждало, и потому, не мучаясь размышлениями, Иван завернул и оказался в небольшом дворике. По его периметру высилась трехметровая кирпичная стена, из-за которой выглядывало крыло министерского дома. Иван сразу обратил внимание на эфемерные наружные лестницы, проложенные между некоторыми этажами, и решетчатые ставни на отдельных окнах. Вдоволь насмотревшись, парень протиснулся между рядом плотно поставленных машин и вступил на крошечную детскую площадку, отмеченную глиняным пятном вокруг качелей. Они были заражены ржавчиной и, наверное, душераздирающе скрипели. Рядом росло одинокое деревце, очевидно, тоже чем-то болевшее, потому что его наклоненный хиленький ствол опирался на стену, а еще не распустившиеся почки жадно глядели к зажиточным соседям. Именно туда и нужно было попасть Ивану. Оглянувшись на все еще безлюдный дворик, парень вскарабкался на пологий ствол и быстро достиг верхних кирпичей стены. Территория министерского дома в первый миг неприятно поразила: Иван представлял себе миленькие газончики, опрятные дорожки и даже парочку декоративных статуй, но реальность оказалась цвета серого асфальта – везде и всюду. И этот уклад нарушала лишь отгороженная синей ширмой помойка в самом углу.
