Трой Деннинг - Алый легион
Круто повернувшись, Ниива схватила его за подбородок.
— Ты для того двадцать лет бился на гладиаторской арене, чтобы сейчас бросаться честью, как надоевшей игрушкой? — Она рывком подняла Рикуса на ноги. — Даже не думай! Может, как полководец ты немного стоишь, но я не знаю воина лучше тебя.
И она протянула ему поднятый с пола меч.
— Нам с Каилумом нужна твоя помощь. Надо доставить в Клед Ер'Стали. Может, хоть кому-то все это безумие принесет пользу.
Рикус глядел на меч. Ему было стыдно своего отчаяния. Как и того, что он предал гномов и завел в ловушку легион.
Вздохнув, он принял из рук Ниивы Кару.
— Кто такой Ер'Стали?
— Он переводил для Маетана Книгу Королей Кемалока, — объяснил Каилум, позволяя солнечной энергии покинуть его тело. — Его знания могут частично восполнить потерю, которую мы из-за тебя понесли.
— Переводил? — нахмурился Рикус, вспоминая десятилетия, потраченные отцом Каилума в тщетных попытках расшифровать забытый язык древних королей. — Но как?
— С помощью колдовства, — ответила Ниива, поворачиваясь туда, где недавно стоял старик. Колдуна нигде не было. Выругавшись, она направилась к двери внутрь дома. — Он, наверно, убежал. Я пойду поищу…
Рикус поймал ее за плечо.
— А тебе не кажется, что ему решать: идти с нами или нет?
— Ер'Стали читал Книгу. Одно это делает его частью истории гномов. — Каилум тоже направился к двери. — В Кледе к нему будут относиться, как к ухромусу. У него будет все, чего он пожелает…
— Кроме свободы, — вздохнула Ниива. — Рикус прав. Это не наш выбор. Взять его с собой против его воли — значит встать на одну доску с обычными рабовладельцами.
Каилум выругался. Не поднимая глаз, он сердито потряс головой.
— Я не могу спорить с тобой, Ниива, — прошептал он. — Но могу я хотя бы поискать, чтобы предложить ему пойти в нами?
— В этом нет необходимости, — сказал старик, выходя из черноты дверного проема. — Я выбираю свободу, — и он протянул свои связанные руки. — Вместе с вами…
Рикус перерезал веревки, и вслед за Ер'Стали они по лабиринту кривых улочек двинулись к городской стене. Теперь мул видел, что отлично продуманные контрмеры Хаману так и не подавили восстание до конца.
Несколько сотен рабов, прорвавшихся в квартал знати, за все рассчитались со своими хозяевами. Плыл густой черный дым. По улицам бегали рабы, резавшие аристократов и разрушавшие все, что попадалось под руку. Несколько раз маленькой группе тирян приходилось поспешно прятаться в развалинах, пока мимо них в погоне за восставшими рабами пробегали воины Императорской Стражи.
А один раз они едва спаслись от смерти, столкнувшись нос к носу с большим отрядом солдат урикитской знати. Рикус мгновенным ударом сразил офицера, а Ер'Стали, к всеобщему удивлению, перегородил улицу высокой стеной из магического льда.
И вот они достигли городской стены. Рикус с облегчением увидел, что многие рабы-урикиты бегут из города. Толпы ликующих собрались у протянутых наверх веревок, дожидаясь своей очереди. Отчаянно сражался обреченный отряд молодых аристократов, по глупости пытавшихся задержать рабов. Толпа просто рвала их на части. Рядом лежали даже трупы нескольких великанышей из Стражи.
— Ну, хоть кто-то получит свободу, — заметила Ниива.
— Да, но какой ценой, — вздохнул мул и двинулся к одной из очередей.
— У нас нет времени. — Ер'Стали направился к свободному участку стены. — Идите за мной.
Он вынул из кармана короткий тонкий шнурок, повернул ладонь к земле, призывая необходимую энергию. Воздух под ладонью задрожал…
Ер'Стали еле слышно пробормотал заклинание, и шнурок в его руке начал расти, поднимаясь все выше и выше и одновременно становясь толще. К тому времени, когда конец бывшего шнурка достиг вершины стены, он уже превратился во внушительный канат. Схватившись за него, колдун с ловкостью, поразительной для человека его лет, полез наверх.
Следующим поднимался Каилум. За ним — Ниива. В отличие от старика и гнома, она лезла медленно, с трудом перебирая руками — верный знак, что рана причиняла ей изрядное беспокойство. К тому времени, когда она выбралась наверх, у основания веревки собралась уже порядочная толпа.
Когда пришла очередь Рикуса, он двигался еще медленнее — левая рука болела так, что пользоваться ею было невозможно. Мулу приходилось подтягиваться на одной рука, а затем, удерживая канат ногами, быстро перехватываться. Но в конце концов и он влез на стену.
Ер'Стали тем временем вытащил из кармана другой шнурок. Еще миг — и появилась новая веревка. На сей раз для спуска. Но Рикус остался стоять на стене. Отсюда он видел почти весь город. Кара Ркарда доносила до его ушей крики восставших рабов, с наслаждением разбивающих то, над чем еще вчера, понукаемые плетью надсмотрщика, они так усердно трудились.
С трепетом в сердце посмотрел он в сторону Ворот Рабов. Там мертвые тела громоздились кучами выше роста великаныша. К центру города трупов становилось все меньше. А у лагеря рабов Рикус кое-где даже разглядел красную от крови мостовую. Кес'трекелы уже слетелись на богатое угощение, и давясь от радости, рвали теплое мясо своими кривыми клювами и трехпалыми руками.
Рикус глянул в сторону района темпларов и сразу понял, почему в квартале знати рабам удавалось беспрепятственно покидать город. Там, на верху широкой городской стены собралось, наверно, несколько тысяч рабов. Насколько мул мог разобрать, они пытались покинуть Урик, съезжая по веревкам или просто прыгая вниз.
Справа и слева на них наседали большие отряды солдат. Сам Хаману прогуливался вдоль стены, скидывая рабов в руки поджидающим внизу стражникам.
— И все это сделал я, — прошептал Рикус, глядя на груды мертвых тел в проходе у Ворот Рабов. — Я пообещал им, что они умрут свободными, а принес просто смерть. И ничего больше.
— Не вини себя, — шагнул к нему Ер'Стали. Каилум и Ниива уже успели спуститься вниз, а он вернулся за мулом. — Возможно, ты полагал, что справишься с Хаману. Ведь это ты убил Калака.
— Нет, — печально покачал головой мул. — Я был лишь одним из тех, кто убил короля-колдуна Тира. Я только бросил копье. Если бы не Агис, Садира и Ниива, я бы тогда опозорился, как сейчас.
— Невозможно совершить великое деяние, ничем не рискуя, — заметил старый колдун.
— Хаману наверняка знает, что я сбежал. — Рикус с горечью показал на гигантскую фигуру властителя Урика. — Но для него поймать несколько лишних рабов важнее, чем остановить меня.
— Надо возблагодарить луны за его беспечность, — сказал Ер'Стали.
Он снова попытался увести Рикуса к спуску. В этот миг снизу послышались крики ужаса. Больше десятка свежих отрядов Императорской Стражи ввалились на площадь перед стеной из затянутых дымом улочек квартала знати. Мул мог только беспомощно смотреть, как, пользуясь копьями как огромными дубинками, великаныши прокладывали себе дорогу сквозь толпу к веревкам.
Прямо под Рикусом схватился за канат седой старик, судя по виду — домашний раб. Судорожно оглядываясь через плечо он начал медленно карабкаться вверх. Рикус, схватившись за веревку, хотел его подтянуть, но у него ничего не вышло. Он даже не мог взяться за канат обеими руками.
Первый стражник добрался до стены, когда старик был еще только на полпути.
— Слезай, мальчик, — приказал он, поднимая копье.
Старик замер. Глаза его умоляюще глядели на Рикуса. Мул снова попытался подтянуть раба, но поднял его едва ли на фут.
Урикит коснулся острием копья спины старика.
— Спускайся или умри, — прорычал он.
Старый раб поглядел на запрокинутое лицо стражника. Вздохнул.
— Смерть освободит меня, — повторил он слова, которые Рикус частенько слышал, сражаясь на потеху рода Лубар.
И устремив взор в небо, старик полез вверх, хотя и знал, что спастись ему уже не суждено…
— Так начиналась Книга…
«Рожденные из жидкого огня, закаленные в беспросветной мгле, мы, гномы — стойкий народ. Мы — люди камня. Это в наши кости уходят корнями горы. Это из наших сердец вытекают чистые реки. Это из наших ртов дуют прохладные ветры. Мы созданы хранить этот мир. Поддерживать…»
Прикрыв глаза, Ер'Стали пытался вспомнить следующее слово.
Вместе с Ниивой, Каилумом и всеми гномами Кледа Рикус, затаив дыхание, слушал рассказ старого колдуна.
Впервые за тысячу лет гномы собрались в башне Бурин. Собрались, чтобы услышать историю своей расы. Сотни магических факелов, зажженных Ер'Стали и установленных Лианиусом, ярко освещали большой зал. Древние фрески на стенах раскрылись во всей своей красе. На каждой колонне ослепительно сверкали начищенные до блеска боевые топоры и мечи. Их специально отполировали, как еще одно напоминание о неслыханном богатстве наследия Кемалока. Да и сами гномы приоделись по такому торжественному случаю. Рикусу казалось, что такую аудиторию одобрили бы и древние короли.
