Михаил Влад - Войны технологий
Промышленность – двигатель производства, рыночный стимул, уверенность в будущем для всей российской нации. Возможно, с ней можно повременить и отдать предпочтение первым двум факторам. Но что будет без нее? Уже больше века сидим на трубе, на ресурсах огромной территории. «Сырьевая страна» – так нас называют. И будут так называть еще долгое время, потому что это правда. Кто-то из предыдущих президентов уже развивал инновации. И что? Все утекли из страны. Причем, докладывали о достижениях, прорыве в науке, однако отчетами не разовьешь промышленность. Кто-то из президентов регулировал культурные ценности, модифицировал русский язык, говорил о борьбе с коррупцией, реформировал бюрократическую лестницу. На места одних уволенных и уже сытых чиновников приходили новые и голодные, становилось только хуже с каждым годом. Сколько в учебниках не пиши, что государством управляют налогоплательщики, в это никто не верит. Общество считает, что отметки в избирательных бюллетенях ничего не стоят, а выборы – это комедия, устроенная властью вместо соцопроса, что СМИ показывают те результаты, которые передают из Кремля. Это замкнутый круг. Это тупик.
Сейчас возникает серьезная проблема для всей страны. Боевые роботы – сильнее любой существующей военной техники из арсенала Российской армии. И это настоящая угроза. Даже двойная. Во-первых, напавшие на Москву механизмы – явно не изобретение «Державы». А значит – внешняя угроза для России. Во-вторых, компания «Держава» располагает подобными технологиями, и никто не может, кроме нее, защитить границы государства. А раз так, я, президент России, – уже не защищаю страну, а значит, не могу быть гарантом Конституции. Я по-прежнему главнокомандующий, но уж точно не армией боевых роботов. Но кое-что сделать все-таки возможно. Хотя бы сопротивляться, хотя бы царапаться.
Свои дальнейшие мысли президент обсудил с учеными:
– Господа, уверен, что вы понимаете, что случилось на наших глазах, и какие могут быть последствия для всей страны. Я могу добиться финансирования прерванных исследований по созданию аналогичных механизмов, так же выделить средства на изготовление таких машин и даже новейшего оборудования для такого производства. Но мы ни в коем случае не должны позволить частным интересам этих людей, – он указал пальцев в дисплей, – хозяйничать на нашей территории. Что скажете?
– Дмитрий Владимирович, от себя и нашего завода скажу, что мы с радостью возьмемся за выполнение поставленной задачи, – сказал Виктор Малышев, – но это займет время.
– О каких сроках идет речь?
– Если будет в наличии реактор, подходящий для энергообеспечения всех двигателей машины, то через два года мы сможем продемонстрировать первые серийные образцы.
– А прототипы?
– Это всего лишь пара роботов. При наличии реактора они будут готовы в течение одного месяца. Но реактора у нас такого нет. И завод не сможет его создать. У нас нет специалистов по этой части.
– Я могу помочь! – воскликнул Герцен. – В нашей ассоциации есть физики-энергетики. Я смогу привлечь этих людей к работе.
– Тогда будем считать, что решение принято. Когда будет готова смета?
– Мне надо вернуться домой и оговорить все вопросы с директором завода. Думаю, что разработка сметы займет до тридцати дней, – сказал Малышев.
– Это долго. У вас две недели. Так и передай своему директору.
– Хорошо.
– Господа. Благодарен вам, что откликнулись на мое приглашение. Ситуация очень непростая, и ваша помощь сейчас необходима стране. На этом совещание заканчиваем. Вас доставят на свои места тем же путем, что и сюда.
Президент распрощался с учеными, крепко пожав руку каждому.
Дай-то Бог, чтобы все получилось.
Сразу после вышедших в кабинет зашел директор ГРУ.
– Семен, – обратился к нему президент, – что-то случилось?
– Случилось, Дмитрий Владимирович, Александра убили.
– Сашу? Министра обороны?
– Да.
– Как такое могло произойти?! – закричал побагровевший от ярости президент.
– Ему разрезали артерию банкой «колы».
– Кто?! Кто это сделал?!
Сбоку из пустоты проявился Призрак.
– Это сделал я, – сказал он.
Начальник ГРУ посмотрел на него равнодушным взглядом, отряхивая с пиджака несуществующую пыль. В кабинет тут же ворвались два человека в строгих черных костюмах. Они скрутили Призрака и поволокли на выход.
Президент жестом приказал им остановиться.
– Кто ты такой?
– Меня зовут Призрак. Я представитель «Державы»… в Кремле. При президенте, то есть при вас.
– Что?! Борис охренел там совсем что ли?
– Я всего лишь мост, способ передачи информации между вами, Дмитрий Владимирович, и Компанией. Вы же теперь нуждаетесь в защите?
– Как ты смеешь угрожать мне! Как ты смеешь убивать моих людей! Ты поплатишься за это.
– Не нужно врать самому себе, господин президент. Вы со мной ничего не сделаете, иначе у вас будут проблемы не с американскими роботами, а с нашими.
– Американскими? При чем здесь Штаты?
– А вы до сих пор не знаете? Это американцы напали на Москву. Мы лишь помогли вам взять ситуацию под контроль.
– Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть информацию. Точных данных у меня нет, – сообщил директор ГРУ.
– Зачем ты убил министра обороны?
– Мы поссорились. Он – предатель. Он не хотел, чтобы мы защищали страну.
– Предатель? Я так подумал, что предатель не он, а твой хозяин Борис, – президент сделал паузу, а затем продолжил: – Ты никогда не увидишь больше белого света. Арестуйте его.
Охрана незамедлительно исполнила приказ. Призрака вывели из кабинета в наручниках.
– Семен, прошу тебя, приложи все усилия, арестуй Бориса и тех, кто встанет у тебя на пути. А если придется – убей их всех.
Директор ГРУ, кивнув в знак согласия, вышел вон.
* * *Проверив подлинность карточки доступа, Питер Уоллес молча взглянул на вошедшего. В двух метрах от него стоял великан ростом больше двух метров, и, судя по уровню доступа, он был хозяином корпорации «Като». Человек был гладко выбрит, его прическу нельзя было разглядеть, как и глаза, так как их скрывала широкополая ковбойская шляпа.
– Что случилось? – спросил босс.
– О чем вы? – настороженно перенаправил вопрос Уоллес.
– Вы как начальник службы безопасности уже провели дознание по факту провала операции в России. Верно?
– Да.
– Так что там произошло? Почему наши машины проиграли бой, несмотря на фактор внезапности и численный перевес?
– Это русские. Они использовали червя.
– Червь? Вы шутите?
– Это лазейка в компьютерной программе. Программа-паразит, позволившая им ослабить управления роботами. Они прямо на поле боя взломали наши операционные системы и частично их парализовали. Кроме того, у Державы было в строю двое чипированных водителей. У нас не было шансов.
– Откуда возник этот червь? Как он попал в нашу систему? Вы разобрались уже с этим вопросом?
– Так система управления роботами «Алекс-два» общая. Это же совместная разработка. Странно, что вы не в курсе.
– Я-то в курсе. Как червь попал в систему? – повторил вопрос босс.
– Он был там изначально. Мы получали исходный код операционной системы из России…
– Твою мать! Мелисса же предупреждала меня…
– Простите, Меллиса? Кто такая Мелисса?
– Питер Уоллес, проведите, пожалуйста, расследование до конца. Потом доложите мне по факту, – спустя пару секунд босс добавил: – С этими русскими не надо дружить, их нужно уничтожать.
Эпилог
ТЕНЬ ИЗМЕРЕНИЙ
Несколько кирпичей упали совсем рядом с Андреем. Кирпичи были красного цвета с черными, выжженными огнем дырами. Андрей осмотрел их внимательно, оценивая, пригодны ли они для строительства или нет. Он взял один из них в руки и с легкостью разломил пополам.
«Из такого дерьма уже ничего не построишь», – подумал Андрей.
– И вообще, что за хлам вокруг! – чуть слышно вслух добавил он.
Все, что мог видеть сейчас Андрей, – это грязную улицу, по которой из одного конца в другой мог добраться только человек. Здесь было не просто много всякого хлама, улица представляла собой помойку, – мусорный бак, окруженный руинами многоэтажных кирпичных и панельных домов. Андрей не задавался вопросом, что он здесь делал, это была его работа – находить полезные вещи и стройматериалы среди таких улиц. Почти весь город представлял собой одну большую помойку.
Как правило, что-то полезное удавалось найти. Это могла быть деревянная доска или какое-нибудь изделие из пластмассы. Больше всего ценилась пластмасса и пластик, так как из этих материалов получалось делать хоть и самое примитивное, но в то же время эффективное оружие. Такие пули легко наносили ущерб врагу.
Андрей считал себя бойцом невидимого фронта, одним из элементов механизма борьбы со злом. Он верил, что, помогая находить уцелевшие материалы в руинах города, он создает, пусть небольшую, но частичку обороны города. И он был прав. Он и был таким элементом. Механическим, на самом деле не понимавшим, кто такой этот «враг», зачем нужна оборона и без того разрушенного города, не понимавшим НИЧЕГО в этой войне, охватившей весь мир.
