Владимир Васильев - Прятки на осевой
Он действительно устал, потому что выход получился какой-то… нервный, что ли. Скомканный. Вроде бы и в тяжелые ситуации они реально не попадали, выкрутились почти без проблем. Ну да, без оружия по Зоне шастать – врагу не пожелаешь. Но ведь обошлось все! То ли благодаря необычным способностям Психа, то ли благодаря его же безграничному везению. Кекса чем дальше, тем сильнее глодало странное чувство неправильности, ненатуральности последних четырех дней в Зоне. Почти все, что случилось и произошло, шло вразрез с его многолетним опытом. Псих еще со своей сумасбродной историей про сорокалетнюю кому и гипотетическим чутьем на мутантов – которое, увы, глазами не увидишь и руками не потрогаешь. Можно, конечно, успокоить себя, мол, все проверено в деле, да только убедительных доказательств словам Психа в общем-то нет. А слова – что слова? Поди разбери, может быть, это никакое не чутье, а просто цепочка невероятных совпадений. И Батон еще не ко времени расслабился, болтать стал непозволительно много для отмычки.
Одним словом, криво все как-то шло, криво до невозможности. Да плюс еще – снова не выполнен заказ босса, а два порожних выхода подряд могут кого угодно навести на неприятные мысли. Попробуй докажи, что оба раза сейфы умыкнул кто-то более расторопный! Во второй раз вроде Кардан, если Тараненко не врет. А в первый – вообще неизвестно кто. Но Покатилову на невиновность Кекса, разумеется, начхать. Нахмурится и натурально в асфальт закатает, ему недолго. И ничего ведь не сделаешь, совсем ничего. Позарился на заманчивые покатиловские гонорары – обрек себя на вечный страх перед начальственным гневом. Получите, как говорится, и распишитесь. И письма от босса какие-то куцые приходят, все больше намеки, а не понятные приказы. Не сообразишь – здравствуй, асфальтовый каток!
Кекс невесело вздохнул и очень непоследовательно подумал, что, пожалуй, слишком уж драматизирует ситуацию. До асфальтового катка все-таки далековато, не такой уж Покатилов монстр, если разобраться. Кекс ведь уже разок прокалывался год назад, и в тот раз частичка вины лежала и на нем тоже. Обстоятельства обстоятельствами, но и сам лоханулся.
Покатилов выслушал, вник и простил. Штрафанул, правда, но в дальнейшем вел себя так, будто ничего не произошло. Кекс тогда перетрухнул и долго еще бледнел перед входом в покатиловский кабинет, тихо радуясь, что там всегда темно.
И вот опять – как же он противен, липкий страх перед более сильным…
Вздохнув еще раз, Кекс более по привычке, чем по надобности запустил биосканер. На экране проступили зеленые точки тесной группой – сам Кекс, Псих с Батоном, спящие солдаты, Тараненко с парнем-контрактником Сиверцевым, дежурный в кабине. Снаружи вездехода никто не лоцировался, хотя Кекс точно знал, что там где-то бродит как минимум один патрульный. Поразмыслив, Кекс предположил, что обшивка вездехода экранирует сигнал, зевнул и выключил ПДА.
Фиг с ним. Все завтра.
А вот дежурный в кабине отследил на своем биосканере шесть объектов неподалеку от вездехода. Это были люди, не мутанты. Кто такие – дежурный не знал, но Максим Тараненко, отправляясь спать, велел ему не поднимать тревоги, если такие сигналы появятся.
Дежурный тревоги не поднял, да и люди с места не двигались. Видимо, ночевали, как и группа Тараненко.
Ночь прошла спокойно.
Проснулся Кекс от возни около внешнего люка – один солдат готовился покинуть вездеход, еще двое помогали ему влезть в броню. Местный начальник Тараненко уже проснулся и с полотенцем через плечо собирался уйти в сторону санузла.
Кекс подумал, что у научника Тараненко очень странная команда – сплошь военсталкеры, причем из наиболее матерых, и всего один ученый-контрактник среди них, да и тот вроде раньше все больше в городке ошивался, в лабораториях исследовательского центра, а в Зону никогда не ходил. Кто топчет Зону – в барах бывает наездами и гудит на порядок громче. Не то что всякая шушера из обслуги.
Вскоре и Псих с Батоном проснулись.
Утро вступало в права: с триплексов убрали бронеплиты, и в пассажирский отсек вездехода втек хилый дневной свет. Дождь как зарядил вчера, так и лил, не переставая. Нетрудно было представить, как снаружи все раскисло.
После неизбежных утренних процедур (Кекс с удовольствием почистил зубы, раз такая оказия) с разрешения Тараненко занялись разбором вещей и снаряжения, которые были конфискованы у Кардана. Herstal'ы и боеприпас к ним оказались в полном порядке, ПДА свой Кекс еще вчера обрел. Да и прочие мелочи отыскались – все до единой. Кроме, разумеется, всех собранных на марше артефактов. Жаль, конечно, стоили они изрядно. Но с властью не поспоришь, а научники и военсталкеры в Зоне – власть. Вроде ментов в окружающем мире. До чего ручонки дотянутся – абзац, прощайся и забудь, отнимут сто процентов.
Даже странно, что оружие не присвоили. Хотя, возможно, они знают: на самом деле хозяин оружия – Покатилов. С такими деятелями бодаться никакая власть не любит, потому что Покатилов сам власть, и немалая, пусть и неофициальная. Теневые воротилы в пределах веселой страны Украина фактически и есть власть – тут вам не сытая и цивилизованная Европа.
Тараненко со стаканчиком в руке (от стаканчика одуряюще пахло заварным кофе) проследовал в кабину. Некоторое время он провел там, о чем-то озабоченно переговариваясь с дежурным военсталкером. Потом отдал команду, и еще двое бойцов принялись натягивать броню.
Чего-то там у них явно произошло. Кекс даже не успел выпросить себе стаканчик кофе.
– Эй, Кекс! – позвал Тараненко, возникая в дверях кабины. – Поди-ка сюда.
Кекс повиновался – отложил свои шмотки, встал и приблизился.
– Ну?
Тараненко посторонился, приглашая войти в кабину.
Кекс вошел.
– Знаешь, что это такое? – Научник ткнул пальцем в один из многочисленных экранов.
Кекс присмотрелся.
– Похоже на датчик жизненных форм, – сказал он через несколько секунд.
– Он и есть, – кивнул Тараненко. – Гляди, это мы. А кто вот это – не знаю. Каких-то сто десять метров от вездехода.
Биосканер в кабине стоял стационарный, мощный, и экран у него был здоровущий, не то что портативка, вшитая в ПДА. Там, куда указывал научник, Кекс без труда различил шесть меток, опознаваемых прибором как люди, снабженные сертифицированным всевозможными околозонными комитетами оборудованием. Монстров в округе не наблюдалось, да и редко они забредали сюда, на самую окраину Зоны.
– Всю ночь рядом просидели, – сказал Тараненко задумчиво. – Наших тут нет, я узнавал. На радиозапросы не откликаются. Кто бы это мог быть, а? Мож, кто из твоих дружков?
– Может, – пожал плечами Кекс. – Мало ли кто может тут отдыхать?
– Сейчас мои ребята туда наведаются. – Тараненко повернулся и глянул в дверной проем – у внешнего люка торчали два полностью упакованных военсталкера. – Я хочу, чтобы ты сходил с ними. Если это наши, просто прогуляешься. Если ваши – поговоришь с ними, чтоб стрельбу сдуру не затеяли. Ты ж вроде сталкер в законе, а?
Кекс поморщился и пообещал:
– Поговорю.
Сталкер в законе, ага. Бандит ты форменный, пан Тараненко, а не научник! И лексикон у тебя бандитский. И, что характерно, так бывает со всеми, кто из ученых переквалифицируется сначала в администраторы, а потом и в ловцы финансовой удачи… Впрочем, не Кексу об этом с притворным гневом рассуждать, ибо сам злостно нарушает кучу законов и работает на тех же бандитов.
Озвучивать эти соображения вслух Кекс, понятное дело, не стал. Сходил, облачился в комбез и ботинки, прихватил маску и Herstal и присоединился к громилам у входа.
Психу он шепнул: «Я сейчас!», а Тараненко объявил: «Готов!»
– Ни пуха, парни! – выдохнул Тараненко из кабины и открыл запоры люка.
Влажный воздух Зоны мазнул по лицу и ворвался в ноздри.
Вслед за военсталкерами Кекс выбрался наружу, ступил в скопившуюся на дне капонира лужу и сразу же натянул капюшон на самые глаза. Лило пуще вчерашнего.
Солдаты бочком прошли к выходу из капонира. Под ногами противно чавкало. Кекс, никогда не видевший военсталкеров вблизи, да еще в Зоне, с интересом присматривался – как идут? Куда смотрят? Судя по всему, ребята дело знали. Не поперли дуром по прямой, отнюдь. Подозрительный лысый пятачок на пути аккуратненько обошли и в странную ямку по пояс глубиной соваться не стали – там трава какая-то ненормальная произрастала, светло-синего цвета, и Кексу ни она, ни сама ямка сразу же не понравились. Вряд ли это могли быть микроаномалии, но не понравились они Кексу, и все тут, – в ямке почему-то не было лужи, а пятачок-плешь выглядел неестественно ровным и гладким, словно блин шлифованного гранита. Вменяемый сталкер от подобных странностей держится подальше. Военные держались тоже.
Метре на шестидесятом Кекс разглядел впереди неплохо замаскированный тентик-палатку. И мысленно отметил два места рядом, где вполне могли прятаться молодцы с автоматами.
