Олег Рыбаченко - Битва за Европу
— Вот прицепились гады как чирьи в пояснице. — Слава долбанул в ответ ногой, рыцарь полетел вниз, зацепился ногой за лиану и завис, раскачиваясь из стороны в сторону.
— Снимите меня! — Орал он.
Мальчишка-терминатор очень даже доволен:
— Да он как маятник болтается, пора подкрутить пружину.
Несколько ратников бросилось к нему на выручку. Слава срубил их, а затем подскочил к рыцарю. Тот стал болтаться гораздо сильнее, тогда юноша ударом срубил лиану, иронически наблюдая за тем как, мощный воин врезался в труху и отключился.
Остальные бойцы продолжали бесперспективное сафари, при этом дичь и охотник явно поменялись местами. Вся опушка джунглей оказалась залита кровью, валялись трупы и сломанные ветви. Воитель Слава старался действовать все более дерзко, прыгал с помощью лиан, крутился волчком и разил неумолимо и жестоко. Наконец и рыцари стали понимать, насколько сильный им попался противник. Они стали медленнее двигаться и стремились сгруппироваться. Тогда Слава предельно активизировался, позабыв про усталость и помня, мудрую поговорку — курочка по зернышку клюет.
Когда, наконец, противников осталось меньше двух десятков, один из них завопил:
— Это дьявол! Надо сматываться иначе нам всем конец.
Этот крик подхватили, паника болезнь заразительная, вскочив на коней, рыцари обратились в бегство. Слава спрыгнул в низ, по пути ему попался мальчишка. От страха перед юношей-терминатором тот сразу же бухнулся на колени. Слава сразу узнал его. Этот был тот самый паренек которого он вырубил и забрал одежду. Вот ирония судьбы.
— Ну что я беру тебя в плен.
Щелчок по затылку и мальчик отключился. Юноша оглянулся. Свободных коней было много. Тогда он выбрал двоих, как ему казалась самых красивых и резвых, связал плененного пацана и вместе с ним поскакал назад к своему лагерю.
Когда битва закончилась, на Славу навалилась предельная усталость, а ведь еще надо доехать до своего лагеря, а погоню игнорировать не следовало. Исполинскими усилиями он держался в седле из-за всех сил бил пятками коня. Потом юноша решил надеть шпоры, сняв их с пленника. После этого его скорость немного выросла, так он мчался целый час. Погоней не пахло светило четыре знакомых луны, было даже заметно, как они плавно меняют цвета. Голова у Славы стала совершенно дурной, перед глазами плыло, он с трудом удерживал равновесие. Чтобы не упасть, он нарочно вонзил острые шпоры себе в пятки, чтобы боль позволила хоть ненадолго ввести в бодрое состояние и сбить крайнюю степень усталости. Прошел еще час, скачки, от бешеного галопа, чередующегося, с рысью стал уставать конь, вероятность погони заметно упала и Слава не выдержал. Он взял слез с коня, привязал лошадей и снял пленника. Затем едва коснувшись головой пня уснул, благо ночь теплая, а докучливых насекомых почти нет. Спал Слава несколько часов и очень крепко, когда он проснулся, то почувствовал себя как гусеница в коконе. «Связан болван!» — Мелькнула в голове тревожная мысль. Оглядевшись, он увидел ранее плененного мальчишку. Тот пытался закинуть Славу на коня.
— Это ты меня связал? — Крикнул растерянный юноша-разведчик.
— Да недоросль! — Мальчишка показал язык, как бы говоря юному терминатору, ты оказался лохом. — Меня в детстве учили, как развязывать самые хитрые узлы. А ты попался глупый соня.
Слава стараясь не терять рассудительности спросил:
— И что теперь?
— Отвезем тебя в лагерь, а там ждут тебя пытки и казнь, в частности раскаленное железо погладит пятку. — Мальчик провел рукой по огрубевшей стопе Славы — Сразу видно простолюдин, подошва как копыто верблюда, от того никогда не носил сапог. — Хмыкнул носом и кривя рот он. — А я сын барона.
— Отпусти меня, слышишь. — Слава напрягся, стараясь порвать веревки, даже сухожилия вылезли словно проволока. — Я супергерцог и щедро отблагодарю тебя.
Отпрыск барона только засмеялся и провел по мозолистой ступне пленника, острием кинжала:
— Ты нищий мальчишка, да еще лазутчик за тебя дадут щедрую награду. Не дергайся!
Тогда Слава решил прибегнуть к элементарной уловке:
— Я хочу сходить по нужде.
Сын барона только рассмеялся в ответ:
— Испражняйся в штаны. Когда ты меня связывал, то ты плебей не спрашивал, чего хочу я!
— А ты и не говорил. — Тут Слава решил прибегнуть к иной хитрости, на недалеких людей действующую безотказно. — Слушай, я знаю, где повстанцы прячут свои сокровища, развяжи и я скажу.
Виконт только пальцем покрутил у виска:
— Хитрость твоя как у пятилетнего ребенка, на пытке ты и так все расскажешь.
Слава уже сам презрительно фыркнул:
— А ты уверен, меня пытали, а я ничего не сказал.
— И пятки жарили? — Недоверчиво спросил сын барона, который видимо уже имел опыт как минимум присутствия на истязаниях.
— Жарили! — Честно и даже с некоторой гордостью за себя, что не разревелся на дыбе, ответил Слава.
Виконт издевательски ответил:
— Тогда найдут другой способ, будут яйца крутить раскаленными щипцами, но все равно добьются.
Слава вполне рационально ответил:
— Тогда вся слава достанется палачу, а так она будет твоей.
Сын барона задумался. Врожденная жадность, боролось с опасением угодить в ловушку, подстроенную коварнейшим лазутчиком.
— А как звать тебя? — Последовал вроде бы нейтральный вопрос.
— Слава! — Ответил связанный мальчишка.
— А меня Тиберий. — Пацан даже покраснел от мучительных колебаний. Повстанцы уже и в самом деле успели награбить изрядно сокровищ, а для мальчишки, который хочет много, а получает мало это огромнейший соблазн. — Слушай, давай так, ты мне расскажешь, где сокровища, а потом я подумаю, отпускать тебя или нет.
— Наклонись ближе. — Шепнул Слава.
— Зачем? — Удивился сын барона.
— И у деревьев есть уши. — Произнес Лазутчик-пацан хорошо известную по книгам фразу.
Тиберий наклонился. По его напряженному дыханию Слава понял, что он ждет страшной тайны. Тогда юноша подпрыгнул на носочках и, мотнув головой, ударил парня лбом в висок. Тот вырубился. Тогда опираясь руками, юный шпион подполз к нему, нащупал, а затем достал из кармана брюк кинжал. После не без труда перерезал умелые узлы. С каким удовольствием Слава распрямился, кровь разлилась по застывшим жилам. Потом он на сей раз с особым, вниманием связал своего обидчика, используя хитрые узлы, взвалил на коня и помчался во всю прыть. Можно, в общем, порадоваться — фортуна только пощекотала ребячье горло ножом. Юный лазутчик даже с изящным оборотом речи, заявил:
— Фортуна капризна, но любит людей неприхотливых в быту и изощренных в духовной сфере!
Как впрочем, Слава не старался, хотя интуиция его не подводила, и кони были добрые прибыть, засветло, вернее пока не стемнело, не удалось. Впрочем, от этого мало что изменилось, караулящие передвижения мальчишка, очень тщательно замаскированы, но Слава им подмигнул:
— Все равно вижу и слышу!
Те ответили хором:
— Не верим! Ты свистишь!
Лазутчик остроумно заметил:
— Человек чаще всего свистит, что избежать свита в кармане и освистания в жизненной драме!
После чего разговор погас сам собой, пацаны поняли, им не победить в состязании колких языков своего слишком уже переразвитого сверстника.
Повстанцы продолжали собирать силы, лагерь оставался на прежнем месте. Несмотря на позднее и вдобавок пасмурное время суток, Максим, и Пантократор его ждали, а остальные командиры обучали войска.
— Ну, как ты передал бумагу?! — Спросил, нетерпеливо дергая правой бровью принц.
— Да! Хотя будет ли от этого эффект не знаю. — Слава неуверенно пожал плечами. — При мне он ее не читал.
— Драться пришлось. — Спросил скорее утвердительно, чем вопросительно Максим.
— Да и очень сильно, за мной гнался целый отряд, и я прихватил с собой военнопленного. — Глаза у Славы сияли от счастья. Вот сколько он сумел сделать во всего одной миссии. Несколько десятков молодых рабынь совершали пробежку, и одновременно тренировались, отрабатывая приемы фехтования.
Анжелика обучала девчат и юношей, показывая им, различные боевые приемы, в частности удары головой при ближнем бою, локтем или коленкой. Наташа проводила приемы в другом месте, а Алиса показывала, как делать растяжку и метать кинжалы пальчиками ног.
— Это хорошо! — Сказал, грубо толкая вернувшегося разведчика в плечо, принц. — Пленные нам нужны позарез. Я вот думаю о долгосрочной перспективе, как бы, не было голода.
Слава без задней мысли ответил:
— При нашем климате можно собирать четыре урожая в год, а земля как пух, с этим проблем не будет.
Пантократор проявил дальновидность врожденного повелителя:
— С одной стороны так оно и есть, но в армию прибывают все новые крестьяне и фермеры. Вместо того чтобы пахать землю, они берут в руки оружие. Сегодня, например, простолюдины казнили десятерых помещиков феодалов, просто повесили их, припоминая обиды. Я хотел в ответ повесить сотню бунтарей, но Максим и Червонный Котовский так в меня вцепились. Что я великий царь был вынужден отступить.
