Эрик Найт - Выбор Кота
— Он не любит сидеть без дела, правда? — заметил Валентайн, когда Дэнверс отправился объезжать мерина.
— Он, можно сказать, родился и вырос в седле. Мать родила его через две минуты после того, как слезла с коня. И, как рассказывал его отец, спустя еще пять минут снова сидела верхом, правда, этому никто не верит. А нас он оставляет из деликатности.
— Мне приятно быть с тобой, но в этом нет необходимости.
— Он… Видишь ли, когда твоя лошадь вернулась в лагерь, произошла одна вещь… Я сказала маме, что хочу найти тебя и уйти вместе с тобой.
В ее глазах Валентайн увидел тревогу.
— Я думаю, что ты нужна своему клану, — сказал он, помедлив. — Больше, чем мне.
— С ними все будет в порядке.
— Я не имел в виду, что ты не можешь идти со мной или что я не хочу этого. Скажем иначе: тебе нужны твои соплеменники.
Она взглянула на него, не скрывая слез. Наверное, она ждала другого ответа.
— Они — твоя семья. Сейчас ты в таком возрасте, когда это не так уж важно для тебя. Но пройдут годы, и ты можешь пожалеть о своем поступке.
— Но ведь могу и не пожалеть.
— Я бы так хотел вернуть мою семью. У меня были родители, брат, сестра, дом. И все это у меня отняли, когда мне исполнилось одиннадцать лет. Если ты хоть немного уважаешь мое мнение, забудь все, что между нами было, и послушай меня: останься с мамой и Джошем. Мы с тобой — два человека, которые потянулись друг к другу на какой-то миг. А твоей семье ты будешь нужна всегда.
— Ты говоришь мне все это только для того, чтобы отвязаться. Скажи, что не хочешь, чтобы я пошла с тобой, и я останусь.
— Я не хочу, чтобы ты шла со мной, именно по тем причинам, о которых сказал.
Ее лицо стало жестким.
— Это все не то. Ты же мужик, Дэвид.
— Мужик? Я?
— Ну, не мул же. Хотя такой же упрямый.
— Тебе нужен мужчина с возможностями. А я…
— Израсходованный?
— Почему ты это сказала?
Она помолчала.
— Так говорил мой отец. Про старшее поколение, про тех, кто видел слишком много смертей и перемен. Он говорил, они все еще ходят, разговаривают, но что-то в них уже умерло — израсходованные в войнах. Их семьям, если они у них есть, приходится нелегко.
— Я хотел сказать, тебе нужен кто-то, с кем можно вместе стареть. А я… причиняю своим близким только горе.
— Но одиночество не лучше.
Он покачал головой:
— Нет, конечно. Зато — проще.
Все остальное время, пока Валентайн поправлялся, Джослин была весела, как птичка на весеннем солнышке. Он не мог понять, была ли это только маска Втроем они вели долгие беседы у костра, над их головами мерцали звезды, и, пока не гасли последние угольки, они были единственными живыми существами в темноте.
Спустя день, прежде чем окончательно попрощаться, Джослин и Дэнверс несколько часов ехали вместе с ним на юг. Они остановили лошадей, и Дэнверс пожал Валентайну руку, а Джослин крепко обняла его на прощание. Высвободившись, она переседлала лошадь. Похоже, Джослин не так уж была готова оставить свой клан, как это могло показаться.
— Спасибо, — сказал Дэнверс, искоса взглянув на Джослин. — За все.
— Помни… нас, — промолвила Джослин.
— Обязательно. Вы помогли больше, чем можете представить. Генерал получил по носу. Наверное, он теперь на какое-то время уберется в свою нору. А уж потом я возьмусь за него.
Когда с расставанием было покончено, Валентайн, с тенью досады, развернул своего коня к дороге и попытался не слушать своим чутким ухом стук копыт удалявшихся друзей.
В этих краях было много кедров и небольших, неправильной формы, холмов, заслоняющих более влажные участки леса. Полевые цветы и пчелы царили в этой части дюн. Валентайн не заметил следов скота или кочевников. Теперь он находился в приграничной зоне.
Он попытался сообразить, кто из куриан контролировал этот район, и решил, что это должен быть тот из них, кто обосновался в Керни. Он сомневался, что какой-нибудь курианский инспектор забредет сюда, так далеко от Керни, но была опасность столкнуться со Жнецом ночью или с военным патрулем в дневное время. Валентайн продвигался очень осторожно, часто вел коня в поводу, держался низин, подальше от дороги.
Описав большую петлю на юг, он приближался к Брокен-Боу. Он знал, что приспешники куриан часто бывают чертовски подозрительны по отношению к тем, кто появляется со стороны необитаемых земель. Но стоит тому же человеку сделать круг и появиться с другой стороны, и они будут сама любезность, даже чашку чая предложат.
Уже темнело, когда Валентайн подъехал к нагромождению оставшихся от Старого Времени газовых станций и рынков, домиков и автостоянок.
Он пересек старую железнодорожную колею и спешился, чтобы осмотреть ее. Все говорило о том, что хотя ею редко пользовались, совсем недавно тут прошел поезд. Рельсы и шпалы были в плачевном — даже для квислингов — состоянии, и в то же время скопившаяся на путях грязь была сметена прошедшим поездом.
Продвигаясь вдоль путей и шоссе, Валентайн добрался до городка, когда уже спускались сумерки. Только в одном здании — угловом беленом шлакоблочном магазинчике — в окне, за самодельными ставнями горел свет. По пустынным улочкам гулял ветер.
Если в городке и появлялся поезд, то он уже давно уехал.
Валентайн заметил огонек сигареты в тени аллеи, и вслед за этим вышел солдат с ружьем наперевес. Он повел дулом в сторону Валентайна:
— Стоять на месте. Кто ты такой?
Валентайн осадил лошадь:
— Похоже, я опоздал. Что, люди Генерала уже ушли? Я должен был передать сообщение.
— Я тебя не знаю.
— Я тоже не ожидал встретить тебя. Я из Колумбуса, а не из Керни. Поверну-ка я восвояси, приятель. Ясно, что он ушел, а я зря проскакал целый день.
— А почему же они не связались по рации?
— Вообще-то это не твое дело, но Генерал предпочитает кое-какие вещи видеть на бумаге. Во всяком случае, так говорят. Возможно, они не хотят, чтобы кто-то запеленговал их переговоры.
— Ладно, проходи, если хочешь. Хотя бы перекусишь, прежде чем возвращаться. Но коня и ружье придется оставить здесь. И эту штуковину тоже. Где ты только ее раздобыл?
— Отобрал в Омахе у грога два года тому назад. Пусть мои вещи побудут здесь, пока не вернусь. У меня еще револьвер есть. Можно сложить это все вот тут, на скамейку?
Ружье все еще было направлено на Валентайна, но солдат, видно было, немного расслабился.
— Да, конечно. А ты неплохо вооружен.
— Ты бы тоже вооружился, если бы пришлось отправляться так далеко одному.
Часовой подошел к двери с порядком поцарапанным, но целым стеклом.
— Тут прибыл посыльный. Я взял у него лошадь и оружие.
Валентайн шагнул внутрь маленького домика. В пропахшем потом и куревом помещении находилось четверо солдат, двое из которых спали на походных койках. Окна защищали мешки с песком, на стене висели винтовки. На аккуратно подметенном полу тут и там были расстелены чистые листы бумаги. Судя по всему, еще недавно здесь размещался штаб.
— Привет, — хрипло бросил один из солдат. Похоже, это был сержант, хотя и без соответствующей формы.
— Добрый вечер, — сказал Валентайн. — Опоздал на день — потерял доллар. И так всю жизнь. Мне надо было передать пакет Генералу или его заместителю. А они, похоже, уже уехали.
— Ты часов на восемь опоздал. Не знаю, как насчет Генерала, но эта команда из «Ломаного креста» была здесь. Я так понял, что они всего за две ночи сожгли три лагеря кочевников. А потом получили какой-то приказ и смылись.
— Черт! И куда?
— А мы почем знаем? Эти парни держат язык за зубами. Нагнали они на меня страху, скажу я тебе.
— Это мне знакомо, — признался Валентайн. И не покривил душой.
— Они сказали, что вернутся. Но я тебе не советовал бы их дожидаться. Спорим, что, когда они вернут ся, у них будет достаточно стволов, чтобы прикончить последнего ковбоя в округе. Ставлю на это последнюю каплю крови.
— Не против, если я налью себе кофе? Мне еще предстоит обратная дорога.
— Давай, он не первый раз заварен, зато горячий.
Валентайн налил себе пойла из смеси желудей и орехов. Как ему сейчас не хватало кофе, украденного Дювалье.
— Эй, приятель, если тебе и вправду нужна разрядка, там, в задней комнате, у нас сидит симпатичная юная беженка. Я съем свою шляпу, если ей уже есть семнадцать. Ее семью нашли в реке пару дней назад. Мне она досталась в наследство от одного дружка, который водит полицейскую машину. Теперь ты можешь попользоваться.
Валентайн заглянул в дверь. Второй солдат подошел к своему сержанту и прошептал:
— Что-то не нравится он мне, Бад.
Для Валентайна этот шепот был хорошо различим.
Он поболтал остатки кофе.
— Нет, но спасибо за предложение. Я сразу бы уснул, а мне еще ехать.
