Пётр Чибизов - книга Альтерра: Полукровка
Вообще, все началось еще раньше, в последних числах апреля, когда Мишка, ее самый верный, преданный и любимый друг внезапно ожил и попытался ее съесть ! Да что там, попытался, он ее реально укусил за ногу, когда Леонарда пыталась укрыться от него под кроватью (она всегда была уверена, что монстры не смогут ее достать ни там ни под одеялом)! В тот раз она не успела поддернуть ногу...И почему, ни мама, ни папа-Стив не поверили в ее историю, когда врачи амбуланса утвреждали, что девочка поранилась о разбитую вазу? К счастью, Мишка после той ночи вел себя хорошо, не оживая, не выпуская клыки и когти так что вскоре пробрался с верхней полки шкафа на стол, а оттуда и на свое место в кровати девочки.
Сегодня ничего не предвещало беды. Папа Джим пришел домой трезвым, угостил их с мамой вкусненным тортом, согласился перед сном посмотреть вместе с Леонардой не затаился ли кто в чулане (на самом деле это был довольно современный и интегрированный в Сеть Дома шкаф для одежды. Но ведь Бука вылезает только из чулана, так говорила ее лучшая подруга, Дженифер. А значит — это ЧУЛАН), посмотрел и на Тедди (не проявившего сегодня признаков кровожадности). Так что девочка, успокоившись, приводила себя в порядок перед тем как лечь спать. Она уже собралась было начать чистить зубы, когда что то показалось ей странным. Ну да, ее отражение ! Оно же ей только что подмигунло! Лео смешно наморщила лобик не понимая то ли ей это показалось, то ли свет ночника бликанул в старом, купленном еще в начале прошлого века зеркале. Отражение тоже нахмурилось и вдобавок закатила глаза, а потом снова задорно подмигнуло девочке. И улыбнулось. Странно, но девочка вместо того чтобы испугаться улыбнулась в ответ.
-Ты кто?
Отражение покачало головой, затем постучало себя по уху, давая понять, что ничего не слышит. Сейчас Леонарда-в-зеркале выглядела слегка встревоженной и растерянной. Понять причину такого состояния смогла бы разве что только мама, видевшая нечто очень похожее на лице своей дочери чуть ли не каждое утро (отличии от нее, не отличавшаяся особой пунктуальностью) когда Лео вот-вот должна была опоздать на школьный автобус, но мамы в комнате не было...
-Как тебя зовут? спросила девочка у своего отражения.
Кажется, на этот раз оно услышало ее, потому что приблизило лицо к поверхности разделяющего их стекла и приложила к ему ухо, прислушиваясь.
Леонарда тоже приблизилась к стеклу со своей стороны, и четко и громко (но так чтоб всё таки не услышали мама и папа-Джим) повторила, чеканя каждое слово:
-Как!
-Тебя!
-Зову...
Договорить девочка не успела. Отражение резко отстранило ухо от стекла, и вместо этого сквозь зеркало устремилась ручка, точно такая же маленькая и черная как у Леонарды и ловко схватив ее за ухо потянула изо всех сил на себя! В зазеркалье! Примерно полгода назад Леонарда смотрела гало-ремейк старинного ужастника про колдуна вызывавшего Сатану. Там было момент, когда колдун в поисках особых магических кристаллов заманил их бывшего владельца в Зазеркалье. Подробности не отложились в памяти, но сам эпизод произвел на нее сильное впечатление. Все же гало-кино посмотренное не в привычной домашней атмосфере, а в галло-театре отличается очень высокой степенью реалистичности! И сейчас ее так же хотели затянуть в это страшное и непонятое зазеркалье! Подруга-двойник больно вцепилась в ухо, притягивая лицо девочки к непривычно колышущейся зеркальной глади... Леонарда пронзительно завизжала, изо все сил дернулась, и вырвалась таки на свободу! Издав еще один вопль, она бросилась под кровать, уже слыша за спиной шум от падающего на пол тела. Ее двойник прорвалась наружу, вывалившись из зеркала на стол, с него на пол и сейчас на четвереньках ползла ней ! Страх парализовал девочку, заглушил боль в изрядно ободранном ухе, вынуждая ее сильнее вжиматься в ковровое покрытие. К счастью за дверью уже слышались шаги, и приглушенные ругательства растревоженного папы— Джима. Папа поможет, папа спасет, ведь он такой большой и смелый... Но двойник, в отличии от Буки и Мишки не спешил исчезать. Черные ножки подошли к кроватке, раздался легкий срип... монстр из зазеркалья устроился в постели и как раз успел укутаться под одеялом, к моменту когда дверь открылась.
-Факи ступид бич! Лока иха де ля путта!
Когда Джим был взбешен, он ругался попеременно то на английском то на испанском языках. Казалось бы годы вполне успешной жизни в приличном районе, спортивные достижения и наконец устоявшаяся личная жизнь должны были бы укротить взрывной характер метиса, но время от времени о себе давало знать его тяжелое детство проведенное в Гарлеме, давно уже преставшим быть вотчиной исключительно афро-американцев, потесненных горячими мексиканскими Мачо и Чикам. Помимо двуязычных речевых оборотов в такие моменты он очень хотел придушить причину своего гнева, вцепиться ей в горло ручищами, и трясти, трясти пока глаза его жертвы не остекленеют. Такое с ним случилось всего лишь раз, и тогда негр смог успешно замести следы, избежав эклектического стула, и дав себе зарок научиться самоконтролю. Его потуги не прошли даром, так что в комнату к локо-чике-мазафаке он можно сказать почти не вломился, а вошел. Ну да разумеется, ничего не произошло ! Вон она лежит забившись под одеяло, вся дрожит....
-Ну и что на этот раз? Крокодил убийца в унитазе? Растревоженный пчелиный улей под подушкой? Мумия в аптечке?
Последний пример показался ему не особо удачным (подразумевалась мумия в бинтах из домашней аптечки), так что негр набычившись еще сильнее склонился над кроватью, пытаясь расслышать что шепчет перепуганная дуреха.
-Папа ! Там у меня под кроватью... Там монстр ! Проверь пожалуйста...
Джим, постепенно успокаивающийся решил пойти на поводу у девчонки, чтоб она позволила ему с ее мамашей хорошо завершить вечер, а завтра же, пообещал себе сдать ее в дурку. Благо его страховка как спортсмена распространялась и на родственников к тому же покрывала лечение психических расстройств.
-Ладно, я посмотрю, но если там никого нет....
Встав на колени перед кроватью, мужчина приподнял край покрывала и заглянул под туда. Из темноты на него смотрела, сжавшаяся в комок, и дрожащая от охватившего ее страха Леонрада.
-Папа, на моей кровати лежит кто то чужой...
Глава двадцать третья. Жуткий полукровка.
Последний раз я ощущал такое же чувство упоения чужим страхом лет эдак пятнадцать назад. Тогда мы, сборной солянкой средних классов со всей школы, поехали в миссионерский Христианский лагерь то ли адвенитстов, то ли какой-то другой схожей полу-секты, желающей в начале 90х выйти на "Рассейский рынок". Помимо группового распевания церковных гимнов, уроков секс-культ-просвета (к слову, там я почти стал мужиком, облапав в первый раз девочку), приобщения к миру карточек с бейсболистами, купания в речке и чистки картошки, мы занимались таким интересным для любого подростка делом, как чмырение своих слабых товарищей. В тот раз нам на растерзание достался прямо таки хрестоматийный батан, с толстенными очками, жирной тушкой и шибко умной головой. Которой хватило глупости продемонстрировать свой превосходящий окружающих интеллект окружающему светоча быдлу. На третий день пребывания в лагере, когда у парнишки уже начинал появляться нервный тик, я спланировал и мастерски провел сложную операцию по изъятию его очков, которые он очень хранил и берег как зеницу ока. Наблюдать и потешаться над очкариком, ставшим слепым как крот, было прикольно само по себе, но когда я вместо того чтоб вернуть ему его сокровище, громко хрустнул ими прямо у него перед носом, жертву буквально парализовало от страха! Ощущение своей полной власти над другим человеком, того как сильно и утонченно я смог его задеть, возвеличивание себя в сравнении с унижающимся... Для двенадцатилетнего меня это был лучший момент за все время пребывания в лагере! Окуляры я ему потом вернул, в целости и сохранности (в жертву были принесены солнечные очки желующегося выслужиться кандидата в "хулиганы"), все же надо знать меру, а то еще совсем съедет у чела крыша, а кому это нужно? Так что Вася, тогда был мне очень благодарен за счастливый конец испытания, и до самого дня Спасения (пришествия в лагерь его мамы), занимался стиркой моего шмотья. Я же в результате своего поступка, здорово поднялся в глазах других парней (и девчонок, что позволило дорваться до запретного безо всяких ухаживаний и романтики).
Сейчас же не было возвышения своего Эго за счет унижения другого (ну почти не было. Ниггер очень прикольно посерел, вскочил, стукнувшись головой о кровать, перевернул ее вместе с девчонкой и чуть не разнеся все нафиг, вылетел в коридор. На чём, собственно, "спектакль" и завершился), но когда я внушил страх сначала Леонраде, а затем и Джиму, я испытал очень приятные ощущения. Страх исходящий от девочки был подобен страху добычи убегающей от хищника, когда опасность понятна и реальна, и нужно делать ноги чтоб спастись, а не быть растерзанной. Папа же испугался невероятного, сверхъестественного, того, чего просто не может быть, потому что этого не может быть никогда! Я даже затрудняюсь подобрать сравнение, на что это все вместе было похоже... Как будто бы хороший секс, завершающийся вспышкой оргазма, или адреналин соревнования и момент триумфа, или вкусная трапеза с особо изысканным деликатесом под завязку... Словом, вы поняли мою мысль. В конце концов, поток чужих эмоций оказался настолько ярок, что я вырубился. Я с должным скепсисом отношусь к теме энергетических вампиров из желтой прессы, да и причинение другому существу страданий ни в коей мере не доставляло мне ни радости, ни замещало женщину (кстати, что то я, зациклился на этой теме...). Но сейчас мне пришел на ум отрывок стишка, услышанного непонятно где и отложившегося в памяти.
