Грэм Макнилл - Жрецы Марса (ЛП)
— Появились новые незваные гости, — произнёс он голосом, который оказался чудовищной смесью машинных модуляций и перекрывающих друг друга звуков плоти.
— Приказы? — проворчал один из пробуждённых спящих, череп которого заключили в синаптические усилители, а нервные пути хирургически изменили, чтобы предоставить некоторую автономность.
— Убейте воинов, — велел техножрец. — Механикус доставьте живыми.
Хокинс чувствовал глухие удары сердца сквозь тяжёлый приклад лазгана. Несмотря на холод на лбу выступили капельки пота, и он боролся с желанием поднять визор и вытереть их. Коридор теперь заливал яркий свет, прогнав тени, но странно, что от этого капитану ничуть не стало лучше. Станция продолжала пробуждаться с каждой секундой, но оплетённые проволокой лампы мигали, не останавливаясь, словно предвещая приближение неизбежной катастрофы. Бормочущие потоки бинарного кода изливались из подпотолочных спикеров, но что они передавали, оставалось для него тайной. Вокс всё также не работал и он не мог связаться с отделением Рея или со "Сперанцей".
Капитан и его люди укрылись за металлической подпоркой, нацелив лазганы дальше по коридору, каждый гвардеец был готов заполнить свой сектор огня смертельными меткими выстрелами. Чёрные Храмовники даже не шелохнулись после первых признаков пробуждения станции, они стояли, словно неподвижные статуи с оружием примагниченным к бёдрам.
Котов работал за консолью рядом с противовзрывной дверью, но череда бинарных проклятий и всплески искр сказали Хокинсу, что архимагос мало в чём преуспел. Сражаться когда за твоей спиной что-то прочное — просто прекрасно, но совсем другое дело, когда оно же отрезает тебя от подкрепления и единственного выхода.
Хокинс выскользнул из укрытия и поравнялся с Кул Гиладом.
— Нам нельзя оставаться здесь, — произнёс он.
— Это — хорошая позиция, — возразил реклюзиарх. — Враги не смогут обойти нас с флангов.
— Вы уверены? Котов не может открыть эту дверь, зато тот чёртов магос с серебряными глазами наверняка может. Если бой пойдёт не по плану, то без пути отступления мы всё равно, что покойники.
— Признать поражение — богохульство против Императора.
— Неужели? Просто я помню, как вы говорили, что-то о поражении, которое всегда возможно, и что признание этого делает вас великим воином.
— Речь шла о том, что это заставляет храбро сражаться.
— Ладно, неважно насколько мы храбры, но наша позиция напоминает последний рубеж, а именно этого офицеры Кадии предпочитают избегать изо всех сил. Я знаю, вы космические десантники любите славу и героизм, но я всё-таки предпочёл бы пережить следующий час.
Кул Гилад повернулся к нему, и красные глазные линзы шлема сурово уставились на капитана. На миг Хокинс подумал, что реклюзиарх ударит его за дерзость, но момент прошёл, и гигантский Храмовник медленно кивнул шлемом-черепом.
— Ты прав, — сказал Кул Гилад. — Мы примем бой.
— Всё время двигаться вперёд — вот лучший путь кадианцев.
Облачённый в терминаторскую броню реклюзиарх повернулся к Котову и произнёс. — Архимагос, забудьте о переборке, мы направляемся к центральной командной палубе, как вы и предлагали. Чтобы там ни было мы встретимся с ним на наших условиях.
Котов кивнул и вытащил цифровые дендриты из дверной панели.
— В любом случае она не открывается, — с отвращением ответил он. — Я обладаю статусом и протокол на моей стороне, но машины не внимают мне. Их поработила какая-то нечеловеческая воля, и они отклоняют все символы моего высокого ранга.
— Неважно, — сказал Кул Гилад. — Время тонкостей прошло.
— И это хорошо, — согласился Хокинс. — Тонкости не моя сильная сторона.
МИКРОКОНТЕНТ 16
С Чёрными Храмовниками в центре и кадианцами и скитариями на флангах абордажная команда быстро двигалась по коридору и спустя всего несколько минут мудрость подобного решения стала очевидной. Сопротивлявшаяся архимагосу Котову противовзрывная дверь с грохотом ушла в потолок.
Показалась группа мускулистых сервиторов, созданных тем же отвратительным способом, что и убитый Танной. Это явно были орки, но с человеческой кожей на громадных тушах. Они производили одновременно тошнотворное и ужасающее впечатление. Как и уродливые огрины орки-сервиторы владели разнообразной коллекцией активированных клинков, потрескивающих жезлов и тяжёлых булав. К большому сожалению Хокинса двигались они не как сервиторы, а неумолимой обезьяньей походкой своих диких сородичей.
— Быстрее, — приказал Кул Гилад. — Мы должны добраться до верхних уровней. Архимагос, сколько осталось до лестниц на командные палубы?
— Пятьдесят два метра. Сюда!
Как один Чёрные Храмовники развернулись и, продолжая двигаться спиной вперёд, открыли шквальный огонь. Масс-реактивные снаряды едва успевали взвестись, прежде чем детонировать внутри прочных тел сервиторов. Взрывы мяса и костей пронеслись по всему переднему ряду врагов, но зияющие раны, которые превратили бы тело смертного в обломки костей и выпаренную кровь, только пошатнули мощную физиологию зелёнокожих. Несколько упало, но остальные продолжили наступление, не обращая внимания на потери. Устойчивость орков к повреждениям и невосприимчивость сервиторов к боли объединились, и этих врагов почти невозможно было остановить, не разорвав на части. Кадианцы и скитарии также открыли огонь, но именно на масс-реактивные болты приходилась большая часть убийств.
Пятясь, чтобы занять лучшую позицию, Хокинс выпустил очередь из трёх выстрелов в ближайшего врага, жестокого монстра с покрытым металлом черепом и отвратительными зигзагообразными хирургическими швами на жирной морде. Все выстрелы попали в цель, прожигая отверстия в теле без всякого эффекта. Очередной оглушительный рёв болтерного огня обрушился на сервиторов, оторвав немало рук и ног. Хокинс переместил прицел, перевёл дух и дважды нажал на спуск.
Первый выстрел пробил переносицу орка, второй испарил глазное яблоко и прошёл сквозь череп в мозг. Органическое вещество, заставлявшее зелёнокожего двигаться, превратилось в сгоревший внутри черепа кусок мяса, мозговые функции выключились, и кибернетическая мерзость рухнула, не издав ни звука.
— Так и лежи! — крикнул Хокинс, целясь в следующего сервитора с огромными кусачками для резки, способными с одинаковой лёгкостью перекусить ногу или шею. Взрывы болтерного огня отбросили его цель, поэтому выстрелы капитана только выжгли куски плоти на голове орка и заставили свободно повиснуть челюсть.
Враги оказались опасно близко, ещё немного и они пустят в ход свои смертельные инструменты.
— Назад, — сказал Хокинс, но в этот момент раздался оглушительный грохот электрического разряда, и стремительное переплетение раскалённого добела огня хлестнуло по стенам коридора. Волна воздуха швырнула Хокинса на пол. Он перекатился и увидел, как сервитор с имплантированным статическим разрядником снова выстрелил из своего необычного оружия. Два скитария закричали, когда тысячи вольт заживо сожгли их в броне.
Хлёсткая синяя молния зигзагами заметалась по коридору, устремившись по дуге к одному из космических десантников. Воин упал на колени и забился в конвульсиях, его нервную систему поразили спазмы, а кожа сплавилась с внутренней поверхностью доспеха. Мощные энергии извивались, подобно рассерженной змее, поймав двух гвардейцев и разорвав во взрыве кипящей плоти и обгоревших органов.
— Нет! — закричал Хокинс, встав в полный рост и целясь в безвольное лицо сервитора.
Град болтов обрушился на орка и оторвал руку с оружием в шквале машинных частей и костей. Второй взрыв снёс голову, а третий выпотрошил от груди до паха. Кул Гилад приостановил непоколебимое отступление и направился к сервиторам, его штормовой болтер выплёвывал один разрывной заряд за другим. Терминаторская броня предавала ему мощи, и он крушил врагов, как шар для сноса зданий. Огромный силовой кулак реклюзиарха устремлялся в цель и там, где он наносил удар, орки превращались в мякоть, напоминая заполненные кровью мешки, или в безжизненные сломанные и переломанные трупы.
Чёрные Храмовники сражались рядом со своим предводителем, воодушевляющая резня Кул Гилада подстёгивала их агрессию и умение. Цепные мечи вспарывали облачённых в человеческую кожу орков, а болт-пистолеты разрывали обнажённые органы и кости. Чемпион Императора шагал по трупам сервиторов каждым ударом чудовищного чёрного меча рассекая орочью плоть. Ему наперерез направился кибернетик с ревущей пилой, но чемпион поднырнул под оружие и вскинул клинок, отрубив сервитору руки в локтях. Возвратным движением Храмовник расколол врагу череп, и, продолжив вращать меч, разрубил ноги орку с лязгающим электрическим кабельным резаком.
