Виктор Рябинин - Проблеск во мгле
— Порядок, скоро оклемается, — звон в ушах поутих, и я узнала голос Олега.
— Ничего, мы подождём. Ты, главное, держись
Через несколько минут окончательно вернулось зрение. Исчезла боль в голове. Я попыталась приподняться, но ничего не вышло. Конечности совершенно меня не слушались.
— Лежи тихо, это действие анестетика, — успокоил меня Артур.
— Здорово же тебе досталось. Но ты молодец, — подбодрил Олег.
— Что произ… Что сл… Что случилось? — с трудом смогла выговорить я.
— Мы пробежали всего несколько комнат, кода грянул выброс. Этого оказалось недостаточно. Хорошо, хоть радиацией не накрыло, здесь почти не фонит, — только сейчас я заметила, что на Артуре нет маски.
— Теперь мы в безопасности, — успокаивающим тоном добавил Олег.
Глаза понемногу привыкли к темноте. Я смогла немного рассмотреть помещение, в котором мы находились. По правде говоря, рассматривать было особенно нечего. Абсолютно голые стены, целиком покрытые металлическими листами. Проход между ними уводил куда-то вдаль, в темноту.
— Где это мы?
— В Золотом коридоре, — пояснил Артур. — Это тоннель, соединяющий реакторы.
— Барсук! Он найдёт нас здесь?
— Не думаю. Выброс недавно закончился. Ты пробыла в отключке минут двадцать, не более. Сейчас снаружи, наверное, гроза и ливень. Делать там совершенно нечего. Барсук, Капитан и остальные засели где-то в районе Саркофага и пережидают непогоду. Скорее всего, они думают, что мы погибли.
— Но мы ведь живучие, правда? — я попыталась улыбнуться. Получилось с трудом и, пожалуй, выглядело это ужасно. Надеюсь, это подобие улыбки в темноте никто не разглядел.
— Тебе повезло меньше, чем нам, продолжал Артур. — Пойми, действие выброса оказалось похожим на действие непонятного излучения. Того самого, которое приписывают району возле Чернобыля-2. Его ещё «Радаром» называют. Так вот, меня спасли «звенья», вшитые в капюшон. Я раньше думал, они только от пули берегут.
Выходит, эти морские камешки действительно оказались «звеньями». И ещё оказалось, что они отражают излучение. Надеюсь, с его последствиями они борются не хуже. И Артур не зря распорол свой капюшон, чтобы их извлечь.
— А как же Олег? У него же нет такого капюшона.
— Олег уже третий раз едва не попал под выброс. Похоже, что слабое воздействие вредного излучения создаёт некую естественную защиту, иммунитет. Ему тоже пришлось несладко, но терпимо. Как видишь.
Я перевела взгляд на Олега. Тот лишь недоумённо пожал плечами. «Прости, мол, подруга, но на этот раз тебе повезло меньше всех». Ничего, с кем не бывает.
— Думаю, минут через двадцать я уже смогу идти, — подбодрила я то ли себя, то ли ребят.
— Тогда и постараемся выбраться отсюда, Артур уже продумывал наши дальнейшие действия. — Вернёмся на болота, там, в лагере, много хороших врачей. Ты поправишься.
— Ну не драматизируй так, неужели мне понадобится медицинская помощь? Всё само скоро пройдёт.
— В Зоне редко что проходит само. И то неизвестно, надолго ли. Не следует надеяться на случай. Ты же знаешь.
— А как же Барсук, как же эта проклятая организация?
— Им уже недолго осталось, — вмешался Олег, — иностранцев мы прикончили, других заказчиков найти Барсуку будет нелегко. К тому же сорваны две поставки товара, нарушена их транспортная система…
— Даже если бы всё было не так. Мы больше не можем рисковать. Мы просто уйдём, — я никак не ожидала, что Артур так просто отступит. Он всегда стремился к достижению цели всеми силами. И мне не хочется ему мешать.
— Послушай…
— Никаких возражений, — отрезал он. — Твоя жизнь и безопасность превыше всего.
На том и порешили. Оставалось подождать, когда я смогу самостоятельно встать на ноги, после чего убраться подальше от Центра. А, может, и от Зоны. «Если внутри Периметра Барсук имеет шанс до нас добраться, то на „Большой земле“ он нас уже не найдёт. Мы сможем начать новую жизнь» — говорил Артур. Олег тоже был не против покинуть Зону. «Денег я скопил достаточно, повидал тоже достаточно. Будет на что жить и о чём рассказать» — пояснил он.
Всё это время я лежала тихо, не шевелясь. Чувствительность стала постепенно возвращаться. Я уже свободно управляла собой. Нужно полежать ещё минут двадцать для надёжности.
— Как думаете, — неожиданно спросил Олег, — а Исполнитель Желаний существует на самом деле. Если да, то мы совсем близко к нему. Представляете?
— Попросить чего-то хочешь? — я вопросительно посмотрела на него.
— Возможно, — он уклонился от прямого ответа.
— Запомни, — сказал Артур, — по легенде исполняются только самые заветные желания, а не то, что ты попросишь вслух.
— Думаешь, я не знаю, чего хочу?
— Возможно, что истинная сущность человека скрыта так глубоко, что он сам даже не подозревает о её существовании, — многозначительно произнёс Артур.
— Нет уж, я хорошо знаю самого себя, — отмахнулся рукой Олег.
— И что же, по-твоему, ты можешь получить?
Олег призадумывался. Похоже, он не настолько хорошо себя знает, как говорит.
— Лично мне всегда хотелось верить, что Исполнитель существует, — присоединилась я к обсуждению, — и что столько сталкеров не зря погибло на пути к Центру.
— Людям нужен стимул, чтобы жить, — согласился Артур. — Я много раз это говорил, говорю и сейчас.
— А сам ты веришь в него?
— Я верю в то, что вижу, — признался Артур. — Но я не разу не видел его.
— Интересно было бы знать правду.
— А дальше что?
Олег снова замолчал, заведенный вопросом в тупик.
— Человек живёт, когда ему есть, ради чего продолжать жизнь, — заметил Артур.
— А если его желания исполнятся, то он умрёт? — не поняла я.
— Он просто потеряет вкус жизни. Вот люди постоянно стремятся чего-то достичь, прикладывают все усилия, чтобы показать своё превосходство над другими в какой-либо области либо в целом. А если человек будет знать, что он уже лучший, что ему делать дальше? Все стремятся к самосовершенствованию, но для тех, чьи желания исполнены, путь вперёд закрыт. Вернее, просто нет его.
— Выходит, сам процесс поиска важнее, чем результат? — спросил Олег.
— Не важнее, а интереснее, — Артур встал, потянулся, и снова присел на корточки.
— Не думаю, что я хотел бы чего-то плохого, — уверенно заявил Олег.
— А я ни за кого из нас и не сомневаюсь, — говорю я. — Но есть же нехорошие люди на свете. Вот если бы Барсук добрался до Исполнителя…
— Он бы попросил денег, не более того, — успокоил меня Артур. — Всё то, что он натворил — лишь метод достижения цели. Вполне нормальной цели.
— Неудачный пример, — согласилась я. — А если исполнится просьба какого-нибудь бандита, желающего погрузить мир в анархию. Или кто-то захочет стать диктатором или…
— Может, лучше бы некоторые желания не исполнялись, — понял мою мысль Олег.
— Диктатор стремится к единоличной власти, он думает лишь о самом себе, — сказал Артур. — Он не может изменить весь мир, так как не думает о человечестве в целом. И, тем более, он не думает о каждом человеке, входящем в состав этого мира, в состав человечества. Его власть будет призрачной, он станет одним из Гитлеров или Наполеонов, наполняющих психиатрические больницы.
— И с бандитами также? — поинтересовался Олег.
— Может, кому-то и необходима анархия, — продолжал Артур. — А кому-то — мир во всём мире. Это ведь даже не желание, а идеология. На самом деле подобные люди просто хотят стать такими же, как остальные. Просто один считают, что должен жить так же хорошо, как «все», другой — чтобы «всем» жилось так же плохо, как ему. На самом деле им плевать на других, но не на себя.
— Значит, на время забудем о человечестве, — согласилась я. — И вернёмся к теме. Чего бы вы хотели лично для себя?
— Наверное, я всегда хотел поменьше думать о будущем, — попытался разобраться в себе Олег. — Почти всю жизнь я только и думал о завтрашнем дне. Где достать денег и сил, чтобы пережить его. В Зоне это чувство пропало, выходит — мне ничего не нужно.
— О будущем не думают те, кто действительно счастлив в настоящем, кто твёрдо знает его, либо тот, у кого будущего нет, — сказал ему Артур. — Если ты считал бы себя счастливым, оказавшись перед Исполнителем, он бы не сделал ничего. Если бы ты не был таким — он просто убил бы тебя, чтобы лишить тебя будущего и страхов перед ним.
— Думаешь? — Олег был немного напуган таким мнением.
— Предполагаю, — отрицательно покачал головой Артур.
— А я, наверное, тоже ничего не хочу, — задумчиво сказала я. — Мои проблемы остались на «Большой земле», а я здесь, в Зоне.
— И с таким настроем останешься здесь навсегда, — обломал меня Природовед. — Станешь одним из её призраков.
— А сам то ты что получил бы, умник, — поинтересовалась я. — О других ведь рассуждать легче, чем о себе.
